Шрифт:
«Дата розлива указана в нижней строке, срок годности – в верхней строке кода на горлышке бутылки.»
Часть первая
Липкий и слабый свет лампы, в котором тонет складской стол, мрачно лежит на суровом лице доктора химических наук, пока тот «заражает-заряжает» последнюю в плане на сегодня емкость газировки. Доктор колдует над пенным сладким напитком, добавляя
Доктор закупоривает красную крышку последней «заготовки» на специальном станке для закрывания пластиковых бутылок. С характерным щелчком крышечка прижимается к горлышку.
Удовлетворённо вздохнув, учёный вирусолог откидывается на спинку старенького стула, повидавшего много белых халатов своей протёртой обшивкой. К доктору подходит его кот какой-то неестественной сине-чёрной расцветки. До этого кошара бдительно притаился в одном из тёмных углов склада, пережидая процедуру приготовления. Кстати, завтра эти чудные дополненные напитки присоединятся к основной партии, чтобы, затерявшись среди других (безопасных) бутылок, распространиться по магазинам города. Причём доктор постарался снабдить тёмную жидкость довольно разнообразными составами по степени действия на человеческий организм. Эффект будет по-настоящему поразительным…
Мужчина берёт любимца на руки и гладит его, задумчиво улыбаясь своим страшным мыслям.
Шум школьного коридора действовал на молодого педагога Романа Шукшина этим весенним утречком не слишком раздражающе. Умело обходя стайки резвящихся мальчишек и девчонок из младших классов, Роман Андреевич добрался до дверей в нужный ему кабинет. До звонка оставалось секунд двадцать-тридцать. Урок истории для шестого «Б» маячил на близком горизонте, и когда преподаватель зашёл в класс, все поняли, что отмены можно не ждать.
– Доброе утро, фанаты гладиаторов, варваров и красивых принцесс. Конечно, хотели, чтобы я опоздал? – Роман Андреевич начал выводить на доске сегодняшнюю тему занятия. Дети-подростки с интересом следили за ним. Закончив «переводить мел», как это обычно называл сам Шукшин, молодой педагог повесил свою лёгкую куртку на спинку стула. Затем сел на край учительского стола и добродушно оглядел вверенных ему оболтусов.
– Мы будем проходить мифы Древней Греции?! – удивлённо воскликнула Лена Пестерева. Сидящий с ней за одной партой пухлый Гриша Филиппов пришёл в неописуемый восторг.
– Наконец-то научились читать с доски? Как же я за вас рад, – усмешка учителя вызвала ответный смех почти у всех шестиклассников. Роман Андреевич начал преподавать…
После конца третьего урока в права вступила большая перемена. Толпы школьников устремились в столовую, устроив просто-таки селевой поток на лестнице и пару заторов в дверных проёмах, ведущих в фойе.
В столовом буфете имелась импровизированная «палатка» со всякими вкусностями. Симпатичная продавщица готовилась радушно принять покупателей. Дети, как полоумные в дурдоме, накинулись на столы и «палатку». Те, кто есть в столовой не собирался, просто баловались с едой (делали так даже школьники старших классов, кстати). Один мальчик, к примеру, плевался
Таня Ковальчук – ученица восьмого класса – купила бутылку «красной» газировки. На выходе из шумного помещения для принятия пищи Таню догнал Миша Зуев, белобрысый весёлый парнишка, и предложил ей поделиться с ним газировкой в обмен на… да хотя бы на поцелуй в пустом классе. А ещё лучше – на школьном чердаке.
Танечке Ковальчук очень понравилась такая идея. Они направились к лестнице на этажи, самая верхушка которой поднималась в уютно-волнующее пространство под крышей. Миша шёл рядом и веселил подружку всяческими шуточками всю дорогу. Было хорошо, что им обоим сегодня больше не нужно идти на уроки (учительница математики отсутствовала по причине болезни, а заменить её было некому).
Пока парочка поднималась по ступенькам, чудесный вид из окошек на каждом этаже демонстрировал весеннее веселье природы, растущую зелень улиц близ серого здания школы.
Люк на чердак, как обычно (в тайне от завхоза) был не заперт. Таня с Мишей залезли наверх, очутившись в приятной полутьме. Подростки, волнительно взявшись за руки, дошли до центра чердака. Кроме них да условного хлама, здесь не было никого. Узкие проёмчики в стенах давали помещению тонкие лучики солнца и нежный воздух весны.
Восьмикласснице Тане Ковальчук почему-то вспомнился случай, когда на одном праздновании дня рождения Пети Самсонова из их класса, произошедшем, можно сказать, совсем недавно, при игре в «бутылочку» один симпатичный мальчик по имени Кирилл поцеловал Таню, не просто стеснительно быстро чмокнув в губы, а долго и взасос (как это называлось у взрослых). Ей тогда это очень сильно понравилось…
– Дай попить, – попросил Миша. Во рту у него действительно пересохло (от жаркой близости к девчонке, которой он давно симпатизировал).
– А поцелуй? – потребовала девочка. – Обещал – целуй…
Она сделала к нему решительный шаг. Парнишка придвинулся к Тане совсем уж близко, её карие глаза сейчас стали смотреться абсолютно чёрными.
Поцелуй показался обоим сладким, приятным и липким. У Миши даже голова закружилась… Примерно через минуту они «расцепились».
– Вот теперь – пей, пожалуйста, – радостно улыбалась Таня. Её щёки пылали горячим румянцем. Содовая, нагревшись к этому времени, слегка брызнула, когда крышка оказалась смещена против часовой стрелки.
Подростки по очереди отпили из бутылки с газировкой.
Восьмилетняя Маша Фёдорова в школу не пошла. Дело в том, что девочка ещё не долечилась после гриппа, проведя неделю в кровати, с таблетками, градусником, чаем с малиной, и теперь ей разрешили побыть дома целых три дня перед тем, как опять придётся вернуться в класс, чтобы штудировать скучные уроки. Но даже хорошо, что Маше пришлось заболеть: за ней ухаживали больше обычного, уделяли внимания в избытке, мама и папа сразу после работы читали дочке очень интересные сказки, а бабушка вообще весь день не отходила от машиной кровати, смотря с внучкой мультфильмы, записанные на блестящих компакт-дисках.