Эффект Робинзона Крузо
Шрифт:
— из слов инструктора ясно, что останутся только самые стойкие.
То есть, по сути своей это тупик. Кто–то должен сломаться. И новобранец может в любой момент ударить в рынду и валить — но в Египте так не получится. В римском Египте подготовительный и тренировочный циклы построены таким способом, что, когда легионер — новобранец преодолевает дистанцию с Каира в Асуан, он вынужден демонстрировать эту стойкость — ведь нет дороги назад.
700 километровый марш — бросок с Каира в Асун с полной боевой выкладкой; минимальные запасы еды и воды; раскаленный, вязкий песок; температура воздуха за 40° по Цельсию, — идеальные условия для проверки стойкости. Участки, где приходилось преодолевать дистанцию по водному пути, были особенно сложны, так как река Нил берёт начало на Восточно–Африканском плоскогорье и впадает в Средиземное море — надо было грести против течения. Надсмотрщики (pausarius и pitulus) задавали темп гребли, в то время как strigilarius или subunctor следил, чтобы гребцы были намазаны маслом для защиты от солнечных ожогов.
Император Траян, по свидетельству Диона Кассия [118] ,
118
Кассий LXVIII. 23. 1–2.
119
Цезарь. 65–66.
120
Флавий. Иудейская война. III. 5. 6.
«Щит, шлем и меч, — пишет он, — я не причисляю к этому грузу, как не причисляю плечи, мышцы, руки, — ведь оружие для солдата все равно что часть тела». [121]
Вес снаряжения колебался от 12 до 40 с лишним килограммов. Согласно Вегецию [122] , отряд, идущий обычным «военным шагом» (militari gradu), проходит примерно 4,7 км в час, а «полным шагом» (pleno gradu) — 5,7 км в час. На одну ночь или на несколько дней разбивался походный лагерь. В некоторых местах археологи находят следы лагерей, расположенных один над другим, что указывает на то, что легион мог возвращаться тем же маршрутом и использовать одно и то же место для стоянки, что говорит о цикличности маршрута. Даже в самых сложных обстоятельствах римляне никогда не пренебрегали возведением лагеря. В 321 г. до н. э. римское войско попало в засаду самнитов в Кавдинском ущелье. По рассказу Ливия [123] , поняв безвыходность своего положения, римляне сначала опешили, но потом без всяких понуканий и приказаний принялись сооружать лагерь. Столь велика была сила привычки! Тот же Ливий пишет о прославленном полководце II в. до н. э. Эмилия Павла, который дал характеристику военно — полевого лагеря:
121
Цицерон. Тускуланские беседы. II. 16. 37.
122
Вегеций. I. 9.
123
Ливий IX. 2. 11–13.
«Предки наши считали укрепленный лагерь гаванью при всех превратностях военной судьбы: можно и выйти оттуда на битву, и там укрыться от бранных бурь… Лагерь победителю — кров, побежденному — убежище. Сколько раз бывало, что войско, не добившись удачи на поле и загнанное в лагерь, улучало время и порой, и очень скоро, мощной вылазкой обращало победоносного врага в бегство. Вторая отчизна, где вместо стен вал, а вместо очага и дома палатка, — вот что такое лагерь». [124]
124
Ливий. XLIV. 39. 5.
Новобранцев обучали и тренировали командиры и инструкторы: campidoctores, magistri campi, exercitatores. Для специальной боевой подготовки были наставники, отвечавшие за конкретную специализацию: doctor armorum (или armatura) — наставник по фехтованию; doctores ballistarum — наставник стрелков из баллист; discens armaturarum (дословно «инструктор по проведению учений»). Солдаты проходили обучение соответствующей воинской специальности: discens equitum (ученик всадников), discens signiferorum (ученик знаменосца) …
Онасандр в своем трактате подчеркивает, что хороший военачальник должен постоянно упражнять вверенные ему войска, лично руководя учениями [125] . Император Адриан, сделавший в новых военно–политических условиях принципиальную ставку на постоянную и тщательную подготовку войск, личным примером стимулировал войска, лично участвуя в военных учениях и трудах, в том числе проходя по двадцать миль в полном вооружении вместе с воинами [126] . О боевой выучке солдат Адриана свидетельствует известная стихотворная эпитафия воину Сорану из батавской когорты, который был удостоен императором первенства за то, что переплыл через Дунай в полных доспехах и отличался исключительной меткостью в стрельбе из лука и метании копья. Надпись завершается примечательным призывом последовать его подвигам [127] . Тоже касается и императора
125
Онасандр. Стратегикос. 10.
126
Писатели истории Августов. Адриан. 10. 4.
127
CIL III 3676 = ILS, 2558.
«Когда в военных упражнениях с пылью и потом солдат смешивался и пот полководца и, отличаясь от других только силой и отвагой, в свободном состязании ты то сам метал копья на большое расстояние, то принимал на себя пущенное другими, радуясь мужеству своих солдат, радуясь всякий раз, как в твой шлем или панцирь приходился более сильный удар; ты хвалил наносивших его, подбадривал их, чтобы были смелее, и они еще смелели, и когда ты проверял вооружение воинов, вступающих в бой, испытывал их копья, то, если какое казалось более тяжелым для того, кому приходилось его взять, ты пускал его сам». [128]
128
Плиний Младший. Панегирик Траяну. 13.
По своей программе тренировка воина имела цель повысить выносливость и физические данные, и обучить военным упражнениям с оружием (armatura). Начиналось все с обучения движению в строю: новобранцы учились сохранять правильные ряды, двигаться быстро и ровно [129] , производить повороты, смыкать и размыкать ряды [130] . Легионеры регулярно совершали марш–броски в полной экипировке, таскали на себе дополнительные тяжести (весом примерно в 20 кг). «Уставы» Августа и Адриана предписывали, чтобы легионеры три раза в месяц совершали «военные прогулки» (ambulatura), проходя 10 миль (около 15 км) во всем вооружении, в том числе и по пересеченной местности, причем некоторую часть пути проделывали бегом [131] . Во время марш–бросков новобранцев учили разбивать полевой лагерь. Все новобранцы много бегали, преодолевали препятствия, учились метать камни из пращи, дротики и копья (которые для тренировок делались тяжелее, чем настоящие), стрелять из лука [132] и верховой езде.
129
Вегеций. I. 9.
130
Онасандр. Стратегикос. 10. 2.
131
Вегеций. I. 27.
132
Вегеций. I. 15; II. 23.
«Такое внимание уделялось этому обучению, — пишет Вегеций, — что новобранцев учили вскакивать и соскакивать не только с правой, но также и с левой стороны, при этом с обнаженными мечами или пиками». [133]
Новобранцев учили также плавать, причем не только пехотинцев, но и всадников, их коней и обозных служителей [134] .
В программу военных тренировок входило прежде всего индивидуальное обучение владению различными видами оружия и другими необходимыми навыками. Ключевое значение придавалось упражнениям в фехтовании. Ими новобранцы занимались дважды в день, используя деревянные чучела и учебное оружие — сплетенный из прутьев щит и деревянные дубины (и те и другие имели двойной вес, чтобы, как поясняет Вегеций, «новобранец, получив настоящее, более легкое оружие, как бы избавившись от более тяжелого груза, сражался спокойнее и бодрее»). При этом особое внимание обращалось на то, чтобы новобранец в первую очередь учился наносить колющие удары и, стремясь нанести рану, сам не открывал ни одной части своего тела [135] .
133
Вегеций. I. 18.
134
Вегеций. I. 10.
135
Вегеций. I. 11–12.
После усвоения воинских основ и прохождения физической подготовки легионеры переходили к коллективным упражнениям и тактическим маневрам (decursiones). Они включали разного рода шанцевые работы по строительству различных видов укреплений, а также учебные сражения — пехотинцев против пехотинцев или против конницы [136] . В частности, «они строились четырехугольником, плотно сомкнув над головами щиты; первый ряд стоял прямо, второй — пригнувшись, следующие — ниже и ниже, посередине стояли на коленях; так делалась наклонная, точно скат крыши, «черепаха». Потом два человека при оружии… взбегали вверх по скату по сомкнутым щитам и там, передвигаясь свободно, как будто по твердой земле, то как бы отражали противника с краев «черепахи», то вступали в схватку друг с другом, сходясь посередине» [137] . Подобного рода «черепаха» (testudo) применялась и в сражениях императорского времени. [138]
136
Онасандр. 10. 3–6.
137
Ливий. XLIV. 9. 5–7.
138
Тацит. История. III. 27; 28; 31; 84; Дион Кассий. LXXV. 7.