Эффект шимпанзе

Березин Александр

Выйдя из ступора спустя какое-то время, я хлопнул себя по лбу и сделал самое логичное, что мог: открыл свою переписку с Мишель и натравил на нее простейший аналитический алгоритм, надеясь быстро восстановить недостающие фрагменты информации. Но то, что я нашел, превосходило все возможные опасения.

Слово «моя» встречалось более двухсот раз. В словосочетании «моя королева» — 19. Число слов, однокоренных или связанных со словом «любовь», переваливало за триста. Соотношение частей речи намекало на то, что около половины всех сообщений, отправленных за последние два года,

вообще были виртуальным сексом. Сделать вывод теперь не составляло никакого труда.

Мишель застала меня в состоянии глубокого шока, хотя сама уже значительно успокоилась. Дверь открыл Дилос. Она появилась в дверном проеме и молча застыла на пороге, прожигая меня взглядом. Сначала в ее покрасневших глазах читались тоска и пассивная злость, но они быстро уступили место неуверенности, передающейся от меня.

— Ты ничего не хочешь объяснить? — язвительно спросила Мишель.

— Я… сам ничего не понимаю. То есть, не помню.

— Это невозможно, — начала было Мишель, но остановилась и задумалась, склонив голову.

— О чем ты? — неуверенно спросил я.

Мишель не ответила, но через несколько секунд сказала:

— Рассказывай все, что помнишь обо мне. Без фокусов.

Мне удалось вспомнить лишь, что она родилась во Франции, приехала в Турин, где мы и познакомились, а сейчас жила в Милане. Я регулярно наведывался сюда и хорошо знал город... Но не знал, зачем. По крайней мере, на момент пробуждения — сейчас это стало понятнее. Слушая мой недолгий рассказ, девушка мрачнела на глазах. Я уже начал опасаться второй истерики.

— Этого. Не. Может. Быть. — дрожащим голосом проговорила она, — Я знаю, как работает память. Ее невозможно повредить так.

Я уже понял, что она имела в виду. Любовь меняет мозг целиком; никаким единичным повреждением ее не удалить — по крайней мере, сразу.

Мишель подняла на меня глаза и продолжила:

— Либо ты лжешь мне... Либо я не знаю, что за чертовщина тут вообще происходит.

— Могу сказать тебе то же самое.

Девушка села и обхватила голову руками.

— Если происходит что-то очевидно невозможное, — начала она, — то я либо сплю — она безуспешно ущипнула себя за ушко, — либо не так что-то понимаю. И тогда единственное объяснение состоит в том, что... — она снова подняла на меня глаза, на этот раз с подозрением сощуренные, — что ты не Стив.

***

Мы расстались расстроенные и рассерженные. Она не нашла способов подтверждения моей личности, а я так и остался при своих вопросах. К тому же, гипотеза «самозванца» оказалась для Мишель наиболее психологически комфортной (а для меня — как раз наоборот). Однако, если быть честным с самим собой — могу ли я утверждать, что она неправа? В принципе да, но за счет единственного аргумента — отсутствия у людей технологии перезаписи памяти. Который лишь мешает распутывать этот клубок дальше.

Ладно, предположим, что технология все-таки существует. Тогда есть две возможных гипотезы. Первая — я настоящий Стив, которому случайным на первый взгляд образом затерли куски памяти. Можно еще предположить, что удалить хотели что-то конкретное,

но в итоге из-за сырости технологии повредили все. Вероятно, меня надо было убрать как свидетеля... чего-то. Но почему не сделать это традиционным способом?

Вторая гипотеза, еще более сумасшедшая — это «самозванец». Она предполагает, что кто-то целенаправленно создал полную копию тела Стива, или, что еще хуже, использовал оригинал с другим мозгом; записал в память нового мозга — то есть, меня — его воспоминания с какой-то погрешностью... Нет, это полнейший бред. Даже будь это технически выполнимо. Невероятность обеих гипотез сама по себе превышает невероятность наблюдения, которое заставило нас их сконструировать.

Не имея пока возможности активно действовать, я начал с проверки по гуглу всех фактов, которые помнил. Долгие поиски не выявили никаких несоответствий; более того, я мог найти подтверждение почти каждому воспоминанию. Я далеко не сразу понял, что это означает: я не помнил ни одного события, которому был бы единственным свидетелем. И это очень, очень подозрительно.

Если серьезно, то все мои гипотезы теперь выглядят кошмарно: включают предположение заговора и не удовлетворяют принципу заурядности. Все они сводятся к тому, что какие-то высшие силы вплетают меня в свои туманные планы. В приличном обществе такое предположение отмели бы с порога. Но какие у меня альтернативы?

Есть ли основания предполагать связь между атакой на конвой и вторжением в мою память? Осуществившие первое хотели меня убить; второе — нет. Но если связи нет, то ко всем, кто уже находится под подозрением — будем называть их фракцией А — добавляется еще менее доброжелательная и еще менее определенная фракция Б, и мое положение ухудшается как минимум вдвое. К тому же, пропорционально возрастает масштаб происходящего. Если я действительно оказался в центре такой истории, действовать надо с большой осторожностью.

Все это по-прежнему выглядит как бредовый сон. Кстати, насчет сна — уже третий час ночи. Не пора ли...

***

Следующее утро, как и следующее за ним, и за ним тоже, уже не принесло ничего принципиально нового. Доступные источники информации были исчерпаны. Все, что мне оставалось — лежать и читать интернет в надежде случайно наткнуться хоть на что-то полезное.

«Успешно развернуты первые рефлекторы Международного космического щита. При текущем финансировании ожидается введение щита в эксплуатацию в 2090…»

«Huawei Arch 13 обещает перевернуть ваши представления о биосовместимости...»

«Парижа больше не существует.

Бывшая столица Франции затоплена более чем на 80%. Значительная часть разрушений последних лет обусловлена обрушением глубинных пещер, которое не было учтено в первоначальных расчетах. В то же время нарастающие проблемы с логистикой поднимают стоимость восстановления пригодных для жизни районов до неприемлемой высоты. Высока вероятность, что город будет заброшен навсегда».