Эфиопские хроники XVI-XVII веков
Шрифт:
Напишем же немногое из повествования о Малька Крестосе. Посланный царем царей Сэлтан Сагадом воевать с врагами, отправился он в путь и прибыл в землю Гашана. И, пробыв там недолгое время, заболел он по своей воле и занемог по своему желанию, не имея телесного недуга. Были такие, которые говорили: “Сделал он это из страха перед бэальге”; другие же говорили: “Когда прорицатели сказали ему: не будет тебе удачи в походе, он повернул обратно”. И на обратном пути он приказал дружинникам своим нести одр с постелью, а в нее положить одежды так, чтобы был вид, будто несут больного; сам же пошел другой дорогой и проводил время, охотясь на зверей, пока не прибыл в стан царя, придав себе изможденный вид, чтобы не узнали люди о его здравии. А дружинники Малька Крестоса рассказали царю царей Сэлтан Сагаду обо всех хитростях своего господина. Противно его разумению было, что воздал [Малька Крестос] злом за добро и отвратился от него, вместо того чтобы полюбить, связал он его и отдал должность его Каба Крестосу. А спустя недолгое время, после усиленных прошений матери его, вейзаро Маскаль Эбая, и после многократных настояний о прощении сына ее и помиловании, — когда она отвечала ему, говоря: “По милосердию твоему, господин мой, царь, а не по прегрешению его”, смягчился он сердцем ради нее, ибо обычаем его было мягкосердечие; и не выносил он приговора людям за два или три прегрешения и беззаконных поступка, если не усугубляли они их и не превышали меры и предела. Бог же сказал устами пророка: “За три преступления сынов Аммоновых и за четыре не пощажу их” (Амос. 1, 13). И повелел он освободить его от уз, и исполнилось сказанное устами Давида: “Перестань
А затем отдал он приказ расу Емана Крестосу, и расу Сээла Крестосу, и Сарца Крестосу оставаться там, где они пребывали и охранять область Бегамедр до праздника глав апостолов [Петра и Павла], который справляется 5-го хамле [671] . И, отдав приказ и, наказав им охранять страну, возвратился царь царей Сэлтан Сагад в столицу свою Данказ и зимовал там. Но рас Сээла Крестос без приказа господина своего и, не дождавшись указанного дня, ушел в свою область. И уход этот был не по сердцу царю. И в этот месяц зимы был назначен в Тигрэ Каба Крестос.
671
Т. е. до 9 июля 1629 г.
А о делах мелких и незначительных, вроде пребывания его и похода, мы не станем писать на страницах этой истории, ибо нет в них прибытка и не было в них ничего примечательного и дабы не мешало это нам перейти к описанию дел великих и повествованию [о делах] прекрасных, так как поспешаем мы достичь того, чего не достигли.
Глава 86
В день воздвиженья креста на 26-м году царствования своего [672] не вышел царь царей из Данказа и продолжил свое там пребывание, но остался и не вышел не по лености или слабости, но чтобы укрепить области и заключить уста всех тех, кто вел крамольные речи. И послал он сына своего, абетохуна Василида, юношу, силой подобного Вениамину (Быт. 49, 27), воевать и сражаться с теми бэальге, которые восстали в [это] время, и заставить их поедать корни древесные и работать господину своему трудами рук своих. И этот сын благословенный, абетохун Василид, коего благословил бог, тотчас поднялся и не медлил отнюдь, ибо сын не оставляет дела отца; и вышел он к Бегамедру во исполнение приказа родителя своего, желая битвы и сражения, как лань желает к потокам воды (Пс. 41, 1) и как стадо к дороге на пастбище. И последовал за ним брат его, Клавдий, говоря: “Лучше мне положить душу мою с братом моим”. И исполнилось сказанное: “Как хорошо и как приятно жить братьям вместе” (Пс. 132, 1).
672
24 сентября 1629 г.
И когда прибыл он в землю Бегамедр, принял его Сарца Крестос, как подобает принимать господина, приготовив много яств, вроде откормленных тельцов и сикера. И, встретившись, держали они совет, и расположились в земле, называемой Нафас Мауча, и разместили все палатки и всех своих воинов по выходам из ущелий, чтобы ожидали они там прихода бэальге и воевали их, ибо много ущелий в Бегамедре. А бэальге располагались в Чачахо. И пока они там стояли, вышли бэальге по другой дороге и расположились в земле, называемой Ансата. И тогда убоялись присные абетохуна Василида приблизиться к ним и завязать сражение, ибо знали, что невозможно им пойти на них и вступить в бой, когда ниже их находятся в большом числе бойцы агау, желающие выйти, чтобы разорить Бегамедр. И когда услышал это царь царей Сэлтан Сагад, послал он к расу Сээла Крестосу, наместнику Годжама, и Бээла Крестосу, наместнику Дамота, говоря: “Вставайте и приходите быстрее на помощь присным Василида”. И те, выслушав повеление царское, прибыли, пройдя дорогой на Дабр. И, прибыв, нашли они бэальге, укрепившихся в той земле, где те укрепились сначала; они сразились с ними и одержали победу. Но этот рас Сээла Крестос, не попрощавшись и не встретившись с абетохуном Василидом, ушел в Амхару со многим войском по дороге на Эмбисма. А предлог рас Сээла Крестос привел такой: “Призвал меня брат мой, рас Емана Крестос, сказав:
„Приходи ко мне скорее, ибо окружили меня бэальге“”. И когда услышал это царь царей Сэлтан Сагад, не понравилось ему такое дело и не показалось хорошим, что не попрощался он и не посоветовался с сыном его возлюбленным, зная, что дал ему [царь] всю власть.
Глава 87
Абетохун же Василид не дивился этому, но поднялся из стана своего в Нафас Мауча и переправился через реку Жата, и вышел в землю Даунт, ибо была эта земля захвачена бэальге и проходы в ущельях ее охранялись. И когда услышали стражи ущелий шум приближения его и многолюдство его стана, бежали и исчезли, и пропал след их, и все входы остались открытыми для вступления этого сына царя царей. При нем находился и Сарца Крестос, выполняя его приказания и, следя за порядком войска, которое шло впереди. И после того как поднялись они и вышли на склон Даунта, убили стражей проходов и захватили много коров и овец без счета. И там, выбрав место, удобное для конских ристалищ в случае сражения, разбил он стан. А оттуда перешел в землю Даланта и разорил страну мятежников. А потом пошел к Церха Асфаре и, прибыв туда, сказал дружинникам своим — фалаша, называемым кайла, — подняться на вершину той амбы, которая выше всех гор высоких, и нет туда дороги, кроме [тропки] шириной в стопу человека. Но помогала помощь божия этому царскому сыну, абетохуну Василиду. Поднялись эти кайла и достигли вершины горы. И, достигнув, убили они стражей проходов и устроили прямой путь на эту амбу, так что дивно было всем, кто видел это и слышал.
И в это время стало известно, что умер Каба Крестос и убили его бэальге. И после того как сделал абетохун Василид то, что сделал, возвратился он в Даунт и укрепил стан свой там, желая установить спокойствие в области. А этот разбойник, начальник бэальге, пришел и укрепился в земле Текуарена, ибо это земля возвышенная, а обычаем этого разбойника было укрепляться на вершинах гор, и не любил он спускаться на широкие равнины, ибо не знал верховой езды и не мог удержать поводья в руке своей, ибо был сухоруким. Но была жестокой война между ними двумя — войском абетохуна Василида, которое взбиралось наверх, и бэальге, которые не спускались вниз, — и длилась долгое время, до скончания месяца лета. Убийцу Каба Крестоса убили тогда воины абетохуна Василида; и каждый, кто убивал мечом, от меча был убит (ср. Откр. 13, 10). А потом, когда умножилось число убитых и настал голод, бежали бэальге и ушли ночью в свою страну. А абетохун Василид возвратился в столицу Данказ и встретился с отцом своим. И были тогда радость и веселье ради возвращения его с победой и силой; и там зимовал он в здравии и довольстве. И тогда был назначен Ацма Гиоргис наместником Тигрэ; и, спустившись, одержал он победу над бэальге в земле Эндерта с присными Исаака и За-Марьяма.
И не оставим же описание деяний раса Сээла Крестоса, которые оставили мы прежде ради того, чтобы перейти к написанию истории абетохуна Василида добропамятного. А рас Сээла Крестос, когда пошел в землю Амхара, прибыл в место, называемое Танта, и нашел одного мятежного князя, вступил с ним в сражение и убил его, и людей Легота держал он в окружении долгое время. Но тогда возникла сильная вражда между расом Емана Крестосом и между ним, так что хотели они идти войной друг на друга. И когда услышал об этой ссоре и распре царь царей Сэлтан Сагад, послал “гласом государевым” [673] авву Хабла Селасе, акабэ-саата, чтобы призвал он раса Емана Крестоса. Тот призвал его и вскоре привел многим искусством своей речи. Сээла Крестосу же дал он тогда должность батре-ярека [674] , Эда Крестосу — должность
673
“Глас государев” — личный уполномоченный царя. Это не титул и не должность, потому что подобные особые полномочия давались царем тому или иному приближенному только на время исполнения им данного ему конкретного поручения. Впервые “гласы государевы” появились в эпоху правления царя Зара Якоба (1433—1468).
674
Батре-ярек — от греческого “патриарх” — титул настоятеля собора Тадбаба Марьям, основанного царем Клавдием (1540—1559). До царствования Сисинния такими настоятелями непременно были духовные лица. В данном случае, однако, им был назначен рас Сээла Крестос — лицо, безусловно, светское. Можно предположить, что, как и в случае с макбебом (см. коммент. 329 к гл. 66) мы имеем дело с попыткой царской власти наложить руку на доходы церкви.
Глава 88
Напишем здесь немногое из многого и малое из изрядств красы сотворения и строения дома, который возвел царь царей Сэлтан Сагад, сын Соломона-царя [675] . Доднесь медлили мы, говоря: “Лучше написать историю эту в месяц завершения”. Прежде всего избрал он Габра Крестоса в начальники над возведением этого здания и указал ему место, где начинать строительство дома, ибо это место восхищало всех людей стана и являло собой невысокий холм. И еще повелел он, чтобы не возводился этот дом стенаниями бедных, как бывало при прежних царях, которые притесняли людей и утомляли их (ср. Иер. 22, 13), говоря: “Жерди для крыши” [676] , и забирали имущество их под предлогом многих нужд строительства. Сей же царь христианский повелел, чтобы были работники на строительстве дома, которые носили бы воду, и плотничали, и подносили камни, и толкли известь для этих и подобных работ, мужами и женами, получающими мзду по труду своему, как сказано в Евангелии: “Трудящийся достоин награды своей” (I Тим. 5, 18). И внушил [Габра Крестосу] внушением строгим не удерживать плату наемникам. И собрал этот Габра Крестос более тысячи человек, получавших плату, и с ними завершил возведение дома. И обогатились те, кто прежде нуждался, ибо обрели они награду сугубую за труд малый и утомление немногое. И не били их надсмотрщики, и не подгоняли, но сами они усердствовали, опережая друг друга при переносе камней и извести, веселые и радостные, как радуется крестьянин в месяц жатвы. И тогда сила божия помогала этим ремесленникам Египта и Рима и ремесленникам Эфиопии, когда начали они устраивать место и выравнивать неровности, так что сделали его гладким, ровным и прямоугольным. И заложили они там основание, закопав [опоры] на глубину 5 локтей, чтобы был [дом] на камне крепком, памятуя совет Писания, гласящий: “Тот, кто выстроил дом на камне, когда подули ветры, разлились реки и налегли на дом тот, то не смогли свалить его, ибо он был основан на камне, а не на песке” (ср. Матф. 7, 24—27).
675
Эфиопских царей традиционно возводили к библейскому царю Давиду как их предку, или “отцу”. Здесь в этой роли назван сын царя Давида — Соломон, царь и поэт Иерусалима, строитель Иерусалимского храма. Таким образом, дееписатель Сисинния хотел провести аналогию между Соломоном и Сисиннием, между Иерусалимским храмом и царским дворцом в Горгоре, что вполне очевидно и из его дальнейшего повествования.
676
Здесь имеется в виду особая повинность крестьян, которую они должны были выполнять по случаю строительства дома феодала. Как и при выполнении барщины, работникам не платили ничего. Плата же строителям как свидетельство необычайной милости и щедрости царя — обычный литературный штамп в эфиопской литературе, восходящей еще к “Житию царя Лалибалы” [9, с. 71].
И строилось здание из извести и камней белых, подобных снегу, красотой своей лучших, нежели мрамор. И сделали высоту стен в 10 локтей, а ширину в 33 локтя или больше. А на эти стены положили балки толще древа кедрового. А на них устроили потолок, сделав его из досок широких из дерева, которое не точит червь. А чтобы этот настил не разошелся, его скрепили железными связями, и стал он сплошным. И этот настил обмазали и покрыли известкой, так что стал он полом, на котором выстроили второй дом [677] . А этот первый дом разделили на шесть частей. Среднюю часть сделали просторной, ибо туда входили и там стояли князья и сановники, азажи и вуст-бэлятены. Когда же устраивался пир, то рассаживали по 20 и по 30 [человек] на каждый ряд. И там находилось изображение царя царей Сэлтан Сагада, чудного ликом и красой. Рядом с этим помещением возвели пять помещений, отделенных [стенами] из камня с известкой, и сделали там большие врата с косяками, украшенными слоновой костью и деревом хэкуа, сиречь эбеновым, и разным другим деревом, чья красота радует глаз. И другой дом, который был построен и стоял на верху дома первого, был такой же постройки и такого же устройства. А число палат нижних и верхних — 12, подобно числу 12 камней Иисуса [Навина], взятых 12 коленами Израиля из средины Иордана (Иис. Нав. 3, 3—9). И все эти палаты были украшены и расписаны украшениями и узорами прекрасных красок, разноцветными, каждая — своего цвета, а главные палаты полны ковров и тканей разнообразной работы; занавеси же были из парчи, наподобие арва и макалам [678] и масэх. А балдахин трона был из наилучшего Дамаска, дивной работы.
677
Таким образом автор пытается описать второй этаж дома — вещь в Эфиопии новую и удивительную.
678
Макалам — род парчовой ткани.
Если станем мы описывать весь порядок и устройство здания от начала и до конца, то не сможем, ибо спешим дойти до того, до чего не дошли в написании истории того, о ком повествуем.
Наверху с лицевой стороны этого дома возвел сей царь царей Сэлтан Сагад маленький дом, куда могло войти немного людей, 15 или 20, и назвал его Саганет, потому что высотой своей он подобен горе, которая находится в земле Самен; и этот дом сделал домом молитвы и домом совета. А над большим домом поместил он четыре знамени, изготовленные из чистого золота. И когда закончили возведение этого дома и увидел царь царей Сэлтан Сагад, как прекрасен вид всего здания, устроил он торжество со старейшинами народа. И священники пели псалмы и духовные стихи и извлекали дары золота сочинений своих [679] . И тогда сочинил “троицу” [680] один из них, говоря:
679
Имеются в виду духовные стихи на языке геэз, составленные таким образом, что они имеют два смысла: внешний и внутренний. Обычно эфиопы называют этот принцип стихосложения принципом “воска и золота”. Золотых дел мастер лепит фигурку из воска, затем покрывает ее сырой глиной и обжигает. Воск плавится и сгорает, а в образовавшуюся форму мастер льет расплавленное золото, получая, таким образом, золотую отливку — точную копию восковой фигурки. Так и в подобных стихах тоже есть два смысла, заключенные в одну внешнюю форму: один из них “восковой” (т.е. видимый и маловажный), другой же “золотой” (сокрытый и более ценный). Этот внутренний смысл стихов автор “Истории царя Сисинния” и называет “дарами золота”. В качестве одного (хотя и несколько неожиданного по своей пикантности) примера подобного рода стихов см. [19].
680
“Троица” — название одной из разновидностей эфиопских духовных стихов. Подробнее об этом см. [10].