Эфиопские хроники XVII-XVIII веков
Шрифт:
Ныне же не будем говорить о других речах, кроме безумных речей людей Ласты, ибо они изменили вере и отделились от нас, говоря, что [Христос] не назвался сыном божиим и не стал царем через помазание духа святого. И потому не объединились люди Бегамедра с людьми Ласты [180] , как не соединяется свет с тьмою. Если же придет к вам один из людей Ласты, на коем нет учения Христова, не пускайте его в дома ваши и не приветствуйте его, памятуя слово Иоанна, сына Заведеева, который сказал в своем втором послании: «Пребывающий в учении Христовом имеет и отца и сына. Кто приходит к вам и не приносит сего учения, того не принимайте в дом и не приветствуйте; ибо приветствующий его участвует в злых делах его» (Иоан. 11, 9-11). Изменяющие вере нашей и преступающие это установление наше да будут отлучены и отделены от нас. Таковы слова собора».
180
Таким образом, догматические споры внутри эфиопской церкви по вопросу помазания приняли масштабы раскола, который раздирал Эфиопию на всем протяжении XVII и XVIII вв. Впоследствии и многие исследователи, и эфиопская народная молва были склонны видеть в этом церковном расколе эфиопскую реакцию на пропаганду «франков». В своей работе В.В. Болотов приводит такую легенду, ходившую в Гондаре. «В давнее время, — рассказывают абиссины, — прибыл к нам человек из Иерусалима, по имени муаллим Петрос. Борода у него была рыжая, такая, словно пламя. Он называл себя священником, да и был священником, судя по его жизни. Он говорил по-гыызски и знал все наши книги и богословие лучше наших самых лучших ученых. И все люди: вельможи, женщины, крестьяне, солдаты, богословы, отшельники, словно околдованные, сбегались слушать его проповеди... Зависть взяла наше духовенство: не одолело оно
Еще при царе За-Денгеле (1603-1604) объявился Лже-Христос, и окончательно эту секту уничтожил уже Сисинний лишь в 1618 г. [20, с. 252-253], а в ноябре 1619 г. эфиопское духовенство обратилось к этому царю с просьбой разрешить их спор, впервые поставив вопрос о соединении и помазании: «И одна часть говорила: «Отец помазуяй, сын — помазанник, а святой дух — помазание», а другая часть говорила: «Соединение божественного и человеческого было вместо помазания». И сказали они царю: «Рассуди нас, кто из нас прав, одни или другие, потому что разделились мы между собой» [20, с. 261-262]. Видимо, прав Б.А. Тураев, говоря о том, что «это известие открывает нам более ранний период спора... и делает предположение о его прямой зависимости от франкской пропаганды менее несомненным. Внутреннее развитие абиссинских монашеских толков и «учений», я думаю, могло и самостоятельно привести к столкновениям на почве христологии» [11, с. 273-274]. Споры между сторонниками «соединения» и «помазания», богословское содержание которых прекрасно разобрано В.В. Болотовым [3, с. 21-82], не прекращались и в царствование Василида. Они зашли так далеко, что в 1654 г. Василид вынужден был созвать специальный собор в Аринго, на котором точку зрения сторонников «соединения» защищал некий Адам из Эмфраза, а сторонников «помазания» — За-Иясус из Годжама [9, с. 249]. Собор вынес решение в пользу «соединения», что, как мы видим, не положило конца разногласиям и не примирило спорящих, и царю Иоанну также приходится иметь дело с этим спором, который уже серьезно угрожает единству его царства.
И отправился царь из Лазабшеха, и ночевал в Цахай Була, и отправился из Цахай Була, и ночевал в Гарагара. И там снова собрались собором те, кто собирался прежде. 24-го тахсаса [181] вошел [царь] в Аринго и там справил праздник рождества и праздник крещения, после чего 22 тэра [182] вошел [царь] в Йебаба. И там завершил он дни великого поста и справил праздник пасхи. А 12 миязия [183] поставил [царь] в эччеге авву Авади Каля на престол достойный отца нашего Такла Хайманота, прекрасного именем и поломанного костями [184] .
181
30 декабря 1677 г.
182
27 января 1678 г.
183
17 апреля 1678 г.
184
Имеется в виду легенда о св. Такла Хайманоте, повествующая о том, как от неумеренного подвижничества и семилетнего беспрерывного стояния у святого отломилась нога, взамен которой бог дал ему «ногу духовную». Изображение св. Такла Хайманота, стоящего на одной ноге, в то время как вторая отломанная нога лежит рядом, — излюбленный сюжет эфиопских иконописцев.
И в этот месяц пасхальный [царь] устроил собор в доме митрополита нашего аввы Синоды без согласия За-Иясуса [185] и двух чад азажа Вальда Тенсаэ и других, говоря: «Сначала [рассмотрим] законы, а потом дела веры» [186] . Монахи эччеге и все ученые не говорили: «Как же предпосылать законы вере?». И потому иереи, согласные с За-Иясусом, отлучили князей и всех людей стана, и спустились в долины Ганза, и ушли в землю Дара. И зимовал там царь наш Аэлаф Сагад. 2 сане [187] он возвратился, и отправился из Йебаба, и ночевал в земле Тамре; и отправился из Тамре и ночевал в Гена. И там пожег огонь радости пустыню печали царя нашего и попалил горы печали пламенем, потому что стал рабом его Нагид, сын Асера, которого называли силой и крепостью людей Ласты. А потом, шествуя неспешно по обычаю царей, отцов своих, вошел [царь] в Гондар 21-го [дня] месяца сане [188] . Тогда умер дедж-азмач Алавастр. И в этот месяц зимы весьма часто славословия богу, славному именем и достохвальному вовек, были на устах царя нашего, великоизрядного и многотерпеливого Аэлаф Сагада и на устах царицы нашей, увенчанной славой и украшенной ведением, Сабла Вангель, ибо покорил ему [бог] и подчинил Фареса на четвертый год после того, как возмутился он и объявил о своем самовластии.
185
Имеется в виду слепой За-Иясус из Годжама, настоятель Гванджский, защищавший точку зрения сторонников «помазания» на соборе в Аринго в 1654 г.
186
Царь, поддерживавший сторонников «соединения», к которым принадлежали как митрополит, так и могущественная Дабра-Либаносская конгрегация во главе с эччеге, хотел сначала решить дисциплинарные вопросы церкви, чтобы затем потребовать единоверия от всех церковников просто в порядке внутрицерковной дисциплины. Однако сторонники «помазания» разгадали этот нехитрый ход и резко воспротивились такой последовательности обсуждения вопросов.
187
6 июня 1678 г.
188
25 июня 1678 г.
Еще напишем мы о других делах, оставив прежнее дело Фареса и За-Марьяма, но вернемся [сейчас] к прежнему и напишем и поведаем, как явил [бог] тайну измены Фареса и За-Марьяма. 13 генбота [189] , в день первой субботы, в земле Бельат, называемой Даэро Мээляу, [в год] евангелиста Луки стали они заключать союз и договор с людьми Важрата, Эда Маконнена, Доба, Бора, Салава, Абаргале, половиной Сарта и с людьми стран Эндерты, которые называются Бара, Дабра Хайла, Харако, Вагра Агазен, Дур Анбаса, Ад Вад Гедар, Шех, Сагла, Сэгада Ара, Ад Акет Май Кайя, Май Цадфо Авсаба, Монас, Миэшафа, Амантила, Хохоле, Борэйю, Эльхама, Ахза, Хэльша, Ацада, Шагуала, Вагра Хариба, Эгр Вамбар, Вашафат, Ката, Гамбала. А потом пошли Фарес и За-Марьям в день воскресный к Маремэт и Элькэн, и убили многих людей, и пролили кровь младенцев чистых, и сожгли многие церкви. А в понедельник встали они из земли Маремэт, и расположились в Дэру Анбаса, и послали к Амда Хайманоту и Феодору, говоря: «Почему не воюете вы людей страны царя, как воюем мы?». Те же, выслушав это послание, встали из земли Бара во вторник, и воевали многие страны, и жгли огнем дома от рассвета до полудня.
189
18 мая 1675 г.
А в полдень абето Дельба Иясус, страж царства и гордость юношества, выделил [военачальников] Зайда, Хасема, Халоя, Амдуя и Асбарома и поставил их одних обороняться от За-Марьяма и Фареса и воевать с ними, если они придут сражаться. Лебса Крестоса и Афа Крестоса поставил он в засады, чтобы воевать Харако и Вагра Агазен. Сам же абето Дельба Иясус сел на коня по имени Валау Амбалай [190] и, сделав дадженом Тасфая, пошел со своим братом Иоанном, и Масамали, и сынами Арадома — Иоанном, Вальда Хаварьятом и Завальда Марьямом, и, когда он встретился в Эльфрасе с этими изменниками, он сразился с ними, и победил, и убил у них девятерых рукою своею. А убитых дружинниками его не счесть, ибо велико их число. На восьмой день после этого пришли Фарес и За-Марьям пожечь огнем Мэнгуда, и, когда встретил их абето Дельба Иясус, рассеял их,
190
Боевые кони, которые в Эфиопии, как и повсюду, ценились весьма дорого, имели каждый свое имя собственное. Их обладателей (как правило, весьма знатных людей, которые могли позволить себе роскошь иметь подобного коня) часто называли по имени коня, и это было почетным воинским прозвищем человека. Например, обладателя коня по имени Джифар называли Абба-Джифар.
Много было тогда убитых, а были такие, что пали в пропасть и погибли.
А после этого снова послал Фарес За-Марьяма воевать Геральту, а сам Фарес пошел к Дабра Хайла и расположился [там]. За-Марьям воевал людей Геральты и Вушафата, и убил 1700 [человек], и отрезал их уды [191] , и отдал Фаресу, и обрадовал его [этим] весьма. А потом написали они послание, где поносили государя поношениями многими, и говорили они, [обращаясь к] Махдаро [192] : «Вот послали мы тебе много удов и пожгли все страны Эндерты огнем, как Содом и Гоморру, из любви к тебе и ради того, чтобы воцарить тебя. В Антало же мало людей, и не могут они противостоять нам и спасти [область] от рук наших. Что же ты медлишь доныне и не приходишь воевать с ними?». Этот же Махдаро, когда увидел эти уды, возрадовался радостью великой и послал к князьям, прозываемым Асиро, Гудфе, Нагид, Дамо из Дахны, не пропустив ни одного [князя] из людей Ласты. И все те, к кому он послал, прибыв в Дабра Хайла 8 сане [193] , послали к абето Дельба Иясусу и ко всем людям Эндерты послание, [исполненное] надменности и превозношения, как послал Сеннахирим к Езекии (IV Книга царств 18), говоря: «Зачем тебе гибнуть одному?». И ответил им этот доблестнейший из юношей и сказал: «Вы снискали что искали: тьмы и тысячи людей себе в помощь. Я же не ищу, как Фарес и За-Марьям, иной помощи, кроме [помощи] господа бога моего и царя моего. Что делаете, делайте скорее!» [194] . Они же медлили, слушаясь слов волхвов и гадающих [по полету] птиц, которые говорили: «Если вы нападаете на Антало в четверг, вы уничтожите их и сделаете с людьми [Антало], как с людьми Геральты». И потому 16-го сане, в четверг, они пришли 12 дорогами, многочисленностью своей подобные песку морскому, и окружили Антало. Тогда дал бог силу и победу абето Дельба Иясусу. Он обратил их в бегство и прогнал, как сказано в Писании: «И двое прогонят тьмы» (Втор. 32, 30). И тогда пронзили Фаресу бок копьем. А из этих людей Ласты, Салава, Ад Акета и Важрата одни падали в пропасть по всей дороге, а другие погибли от копья, так что тела их стали пищей птицам небесным и зверям полевым (I Книга царств 17, 44). Абето Дельба Иясус стал грозен и ужасен всем врагам.
191
Обычай отрезать первичные мужские половые признаки у поверженного врага был весьма древним в Эфиопии. Его принято считать оромским, однако с ним мы сталкиваемся еще в «Сказании о походе царя Амда Сиона» [16, с. 48-49], т.е. по крайней мере за два столетия до прихода оромских племен. Нельзя считать его и сугубо эфиопским, так как и в Ветхом завете повествуется о том, как Давид принес царю Саулу 100 «краеобрезаний филистимских» (I Книга царств 18, 25-27).
192
Махдаро — сокращение от Махадара Каль («обиталище слова»).
193
12 июня 1675 г.
194
Последняя фраза Дельба Иясуса является повторением слова Иисуса Христа, сказанных Иуде, который пришел предать его: «Что делаешь, делай скорее» (Иоан. 13, 27). Таким образом, Дельба Иясус уподобляет мятежников Иуде.
Начался месяц хамле [195] ; и в этот месяц настал великий голод в Антало, так что ели люди коровьи шкуры.
Начался маскарам, и в этот месяц воевал [Дельба Иясус] людей Вагары и Агазена и убил у них 27 [человек].
Начался тэкэмт, и 13-го [196] пошел сильный и воинственный абето Дельба Иясус к Харако и захватил много коров. Он убил рукой своею, и дружинники его убили многих. 12-го [дня] этого месяца привел За-Марьям 120 галласов керо [197] и дал им на убиение младенцев, и убили они [их]. И договорился он с ними, что приведут они многих галласов и что приведут Голагото.
195
Июль.
196
30 октября 1678 г.
197
Керо — оромский термин, означающий молодого неженатого воина, который еще не имел возможности убить врага и оскопить его, чтобы получить таким образом право жениться. Для этого нужно было убить человека мужского пола; возраст же человека и обстоятельства его убийства здесь значения не имели.
Начался месяц хедар, и 9-го [198] пошел абето Дельба Иясус, подобно бодрому купцу, в Бэве, дабы стяжать прибыль победы, и убил своими руками троих. И в этот месяц пришли галласы по обычаю своему, называемому гуту [199] . За-Марьям же договорился с [жителями] Агазена, чтобы дали ему проводниками Беньяма, Кала Крестоса, Феодора и Гоме и провели его дорогой на Шегуала, разрезав узы христианства [200] , чтобы пожечь огнем Аксум, град Сиона [201] . А потом он воевал галласов от Цэраэ до Манбарта, и убивал [их], и захватил много скота у галласов. Много [галласов] погибло.
198
15 ноября 1678 г.
199
Гуту — оромский термин, означающий набег только что инициированных молодых воинов на соседей, имевший целью угон скота и убийство врагов для того, чтобы получить право жениться. Подобная коллективная инициация воинов (а следовательно, и набеги) совершалась по оромским обычаям раз в 8 лет, отчего хронист и пишет, что «пришли галласы по обычаю своему».
200
В эфиопском тексте понятие уз христианства передается выражением «веревка христианства», отчего это можно понимать как метафору. Дело в том, что эфиопские христиане носят на шее шнурок как знак своей принадлежности к этой религии. Разрезать шнурок — значит перестать быть христианином. На такую мысль наводят слова дружинников царя Сисинния, сказанные ему однажды: «Если же схватят тебя, мы умрем с тобою и не покинем тебя, как не станем подобны галласам, разрезав шнурок на шеях своих, повязанный нам в знак христианства» [20, с. 175].
201
Аксум нередко именуется Сионом, так как, по поверью, именно в Аксумском кафедральном соборе хранится ковчег завета, похищенный в свое время первым эфиопским царем Менеликом I, сыном библейских царя Соломона и царицы Савской, у своего отца, царя Иерусалима. После этого «солнце зашло в Иудее и взошло в Эфиопии», Эфиопия стала «Новым Израилем», переяв славу Израиля ветхого, а Аксум стал Сионом. Именно так это поверье изложено в эфиопском династическом трактате «Слава царей» [26].
Начался тахсас. И в этот месяц пошел Фарес к Цэраэ, и воевал Малаб Аса, и пожег его огнем, и разрушил его стены. Услышав это, абето Дельба Иясус поднялся из Антало и ночевал в Дэрба, близ Малаб Аса. И когда услышал Фарес о приходе его, содрогнулся и бежал до Чачата, и там победил его абето Дельба Иясус и прогнал по обычаю своему.
Начался тэр. В этот месяц захотели Фарес и За-Марьям отложиться от царства господина нашего, царя царей Аэлаф Сагада. Они послали к наместнику Адаля, говоря: «Вот посылаем тебе коня и трех мулов со многим добром и угнанными в полон женщинами, которые будут тебе рабынями. Мы же верны тебе и покорны, но поспеши с приходом, чтобы царствовать над нами».
Начался якатит. В этот месяц, когда не удалось им это, послали Фарес и За-Марьям царю нашему Аэлаф Сагаду послание мира, чтобы смягчить его и обольстить. И когда услышали об этом люди Эндерты и о приходе аввы Мазраэте для заключения договора и мира, то смягчились сердца дедж-азмача Вальда Гиоргиса и абето Дельба Иясуса и всех людей Эндерты. И затем заключил авва Мазраэте договор между Фаресом и За-Марьямом и между дедж-азмачем Вальда Гиоргисом и абето Дельба Иясусом и всеми людьми Эндерты [202] . И возвратился авва Мазраэте к царю царей Аэлаф Сагаду.
202
Договоры в феодальной Эфиопии заключались в присутствии священника, которому стороны клялись соблюдать договорные условия и целовали крест.