Эфиррия. По дороге судьбы
Шрифт:
Улыбнулся и резко развернувшись, направился к двери. Остановившись на пороге, посмотрел на Талрека и обронил:
– Ты зря тянешь. Никакая реабилитация и никакое лечение твоему сыну не помогут.
Дверь закрылась и супруги на негнущихся ногах, поддерживая друг друга, прошли к дивану. Талрек, опустив голову, погрузился в свои тягостные думы и только тихий всхлип вернул его в реальность. Посмотрев на Эвелину, которая сидела, обняв себя руками, тотчас приобнял её.
– Девочка, посмотри на меня, – попросил, с тревогой
Но она глядела сквозь него. Тихонько, на грани слышимости всхлипывала и, покачиваясь, впала в какой-то транс. Эвелина не слышала и не видела ничего вокруг. Перед глазами стояло лицо любимого. Все её старания забыть, вычеркнуть его из жизни пошли прахом, рухнули, стоило Кристэну появиться на пороге. И опять вопрос: «за что?», начал терзать душу. «Почему не объяснился, почему не дал ей слова? Любил ли он когда-нибудь или для него их брак был всего лишь забавной игрой?»
– Лина, выпей, – к её губам прислонилось холодное стекло и Эвелина, вздрагивая всем телом от подступающих рыданий, послушно выпила горькую, успокаивающую настойку.
– Вот так, поплачь, тебе надо выплеснуть эмоции, – уговаривал её Талрек, усадив на свои колени и укачивая как ребёнка.
Рыдания Эвелины постепенно стихли и она, всхлипывая и икая, начала выплёскивать супругу свои терзания:
– Он же меня… ик… как нашкодившего котёнка… ик выкинул. Понимаешь? А теперь, – Эвелина отстранилась, вытерла слёзы и схватив белоснежный платок, протянутый Талреком, затрясла им: – а сейчас ему видите ли мой дар нужен! – боль и обида постепенно сменялись злостью.
– Да что он себе позволяет? – девушка вскочила на ноги. – Я ему что – игрушка? Захотел – выкинул, захотел – вернул? Да я… да мы… Надо срочно поехать к главе твоего рода и рассказать ему всё! Он-то его приструнит! Ему…
– Лина, дорогая, – Талрек поднялся на ноги и приобняв разбушевавшуюся жену, повёл на выход, – прими сейчас ванну, и мы поговорим, хорошо? – завёл он девушку в её покои, передавая опеку над ней камеристке.
Эвелина безропотно позволила себя раздеть и погрузилась в тёплую воду. Эмоции штормили и её кидало то в ярость, то погружало в омут душевных терзаний. Покинув купальню, увидела, что горничные собирают её вещи, укладывая в сундук.
– Что вы делаете? – растерянно обвела взглядом суетящихся девушек.
– Хозяин приказал, – отозвались прислужницы.
– Трэл распорядился собрать вас в дорогу, – вмешалась камеристка, вынося из гардеробной дорожный костюм.
– Куда мы поедем? – озадаченно спросила Эвелина, скидывая пушистый халат и вытягивая руки, пока камеристка накидывала на неё тонкое нательное платье.
– Этого, простите, не ведаю, – услышала в ответ и, одеваясь, решила для себя, что Талрек повезёт её к своему главе рода. Воодушевившись этой мыслью, начала двигаться сноровистее и вскоре спешно вошла в гостиную, к ожидающему супругу.
– Лина,
Уже сидя в эфиркате, Талрек некоторое время напряжённо молчал, избегая взгляда Эвелины и потом со вздохом признался:
– Нет, Лина, мы не едем к моему главе. Мы едем в столицу.
Глава 2
Эвелина предчувствуя худшее, с опаской взглянула на супруга и неверяще спросила:
– В столицу? Но зачем?
– Тебе необходимо завтра явиться в центр и…
– Нет! – резко, с отчаянием выдохнула девушка. – Талрек, пожалуйста, – наклонившись вперёд, ухватила ладони мужа. – Не отдавай меня ему! Прошу… умоляю тебя!
– Лина, – надломлено вытолкнул Талрек, опуская голову: – ты не понимаешь. У меня нет возможности защитить или спрятать тебя.
– Нет. Нет. Нет! – с ужасом твердила Эвелина. Шарахнулась в сторону и втиснулась в самый уголок салона экипажа. – Ты же обещал! Талрек, у меня же дар и твой глава… ему ведь нужны сильные эфиррии! Я клянусь – я буду учиться, я буду…
– Никто не пойдёт против скользящего. Лина, глава моего рода сам тебя отправит к твоему бывшему мужу.
– Какому скользящему? Послушай, ведь можно…
– Лина! – Талрек повысил голос и, вскинув голову, прямо посмотрел на жену, прижавшую ладони к груди. – Твой бывший мало того, что скользящий, он проникающий! А между нашими государствами, да и другими заключен негласный договор – таким как он, оказывать всяческое содействие! Я даже спрятать тебя не могу, потому что…
Талрек не закончил, вновь опуская голову и сжимая ладони в кулаки.
– Ты о чём? – Эвелина, мотнув головой, растерянно спросила: – Почему оказывать содействие?
– Потому как проникающих слишком мало. У Кристэна уникальный дар и…
– Он берсерк! – выкрикнула девушка. – Обычный воин. Я знаю, что иногда он зачищает территорию возле разломов, но то что ты говоришь – это…
– Сколько ты прожила с ним? – нахмурился Талрек, а услышав ответ, прикрыл глаза. Чуть усмехнулся и, вздохнув, кивнул: – Он не рассказал тебе.
– Не рассказал что? – тихо спросила девушка, ещё больше сжимаясь и холодея. Боясь услышать правду.
– По закону им запрещено распространяться о подобном, но обычно жены знают – с кем делят постель и от кого рожают детей. Но твой бывший…
Талрек откинулся на спинку кресла и с сочувствием посмотрел на девушку:
– Среди сильнейших эфирриев есть скользящие – те, кто могут проникнуть в разлом Бездны и выдернуть из того мира образцы для наших учёных. Но есть ещё и проникающие. Ты слышала, что в разломы утягивают людей?
– Одарённых, – растерянно кивнула Эвелина, не веря в то что слышит.