Эфор Галактики
Шрифт:
... Жанна позвонила из лобби. Я спустился. В этот раз на ней было желтое пальто, под которым виднелось черное, обтягивающее платье. Она успела сделать прическу и обновить макияж. Увидев меня, Жанна заулыбалась. Я помог ей раздеться и повел в ресторан. Мы сели за столик у окна. Подошедший официант принес каждому из нас меню.
– Выбирайте!
– предложил я Жанне.
– Однако!
– сказала она, пролистав меню.
– Дорого!
– У меня есть деньги, - успокоил я.
– Не стесняйтесь.
– Даже не знаю...
– Вы что больше любите: мясо или рыбу?
– Рыбу.
– Тогда так, - я повернулся
– Напитки?
– Вино. Что порекомендуете?
– Есть испанское. Очень хорошее. Красное или белое?
– И то и другое.
Официант ушел. Жанна закрутила головой. Людей в ресторане хватало, но свободные столики имелись.
– Никогда здесь не была, - сказала Жанна.
– С тех пор гостиницу продали и сделали четырехзвездочный отель. До этого с подругами забегали. Училась в БГУ, это неподалеку.
Официант принес салаты и вино. Открыл бутылки. Плеснув в бокалы, дал попробовать мне и Жанне. Я кивнул, и он наполнил бокалы.
– За удачную сделку!
– я поднял бокал.
Жанна кивнула и вдруг вздохнула. Глаза у нее стали влажными.
– Что-то не так?
– я поставил бокал.
– Нет, - он шмыгнула носом.
– Все правильно, но... В квартире брат жил. Я к ним часто приходила, даже жила некоторое время. У них было хорошо. Павлик на моих глазах рос. Я год квартиру не продавала, платила за нее, думала: вдруг вернутся? Брату говорила, что цены низкие, нужно подождать. Пока он не сказал, что хоть за какие деньги. И вот...
– Не печальтесь о вещах: они ветшают или надоедают. Не сокрушайтесь о деньгах: они утекают, как вода, и их не унесешь в Вечность. Копите воспоминания. Они всегда с вами, и их невозможно отобрать.
– Кто это сказал?
– удивилась Жанна.
– Один мудрец. Сарбазан.
– Француз?
– Наверное.
– Не слышала о таком. В университете учила французский язык. Монтеня дважды перечитала, даже пыталась в оригинале. Французских просветителей изучали до корки. Филфак. Потом работала в издательстве. У меня абсолютная грамотность, - похвасталась она.
Так вот откуда у нее такая правильная речь...
– А почему риелтор?
– Так зарплата у редактора... На еду еле хватало. Надоело у папы просить. Плюнула и устроилась в агентство. Здесь все честно: как потопаешь, так и полопаешь.
– За это и выпьем!
– предложил я.
Мы чокнулись. Спустя короткое время глаза Жанны заблестели, лицо раскраснелось. Мы пили, ели и разговаривали. Вернее, говорила она, я больше кивал. Ни одна Сеть, ни одно средство массовой информации, фильм или книга не дадут столько информации о стране, как живое общение с аборигеном. Разумеется, не всяким. Абориген должен иметь обширные контакты с людьми. Самыми разными. Таксист, продавец, медик... Он должен быть умным и наблюдательным. Остается разговорить. Совместная трапеза, алкоголь, чувство благодарности за угощение... Я направлял беседу, задавая уточняющие вопросы, Жанна отвечала. В ее глазах я был иностранцем, который приехал в ее замечательную страну, но ничего не знает о ней. Такого следует просветить. Вот и пусть. Мозг после проанализирует информацию и сделает выводы. Но я сам видел, что пригласил Жанну не зря. Она умна и образована. Разбирается в людях. Не
– Уф!
– выдохнула Жанна, бросив взгляд стол.
– Объелась и, кажется, напилась. А ты хитрый!
– она погрозила мне пальцем.
– Все подливал и подливал, - она хихикнула.
– Могла не пить.
– Вино вкусное, - вздохнула она.
– Давно пробовала такое. Что теперь?
– Казино.
– Ты игрок?
– Играть будешь ты.
– А сам?
– Мне нельзя. Религия не позволяет.
– Ты сектант?
– Похож?
– Нет, - сказала она, посмотрев на стол.
– Нисколечки. Но почему я? Никогда не была в казино.
– Вот и замечательно! Новичкам везет.
Я подозвал официанта и рассчитался за ужин. Прибавил "на чай" - вино оказалось неплохим. А вот еда могла быть лучше. Ладно... Мы встали и перешли в другой зал - казино примыкало к ресторану. На входе я купил десять фишек по десять рублей - хватит. Осмотрелся. Справа - игровые автоматы, дальше - карточные столы, слева рулетка. В казино было достаточно многолюдно, хотя места у игровых столов имелись.
– Выбирай!
– предложил я Жанне.
– Это мне не нравятся, - она указала на автоматы.
– В картах я не разбираюсь. Рулетка?
– Начнем с карт, - предложил я.
– Там ничего сложного, проще, чем в "двадцать одно". Проверим твое везение.
– Хорошо!
– согласилась она.
Я отвел Жанну к столу для игры в "блэкджек". Сначала мы посмотрели, как этим занимаются другие. При этом я комментировал Жанне на ушко ход игры и объяснял правила. Скоро она освоилась и села на освободившееся место. Я сунул ей в руки фишки. Она выставила одну на зеленое поле. Дилер раздал карты. У него с Жанной случился "стей", другие проиграли. Жанна сохранила ставку и заметно приободрилась. В следующий раз она выиграла и заулыбалась. Дальше игра шла с переменным успехом: Жанна то проигрывала, то теряла ставку. Я наблюдала за лицами игроков. Некоторые пытались казаться невозмутимыми, другие не скрывали эмоций. Я фиксировал их памяти - Мозг разберется.
Игра не затянулась. Спустя десять минут Жанна повернулась ко мне.
– Осталось две фишки...
Смотри ты! Сумела остановиться.
– Пойдем к рулетке?
Она кивнула и выбралась из-за стола.
– Ты говорил, что новичкам везет, - сказала, когда мы отошли.
– А я, считай, в прах проигралась.
– Главное - вовремя остановиться. А ты смогла.
– Собиралась отыграться, но передумала.
– На желании отыграться строится расчет казино. Или думаешь, их открывают альтруисты?
– Но кто-то ж выигрывает?
– Бывает, - согласился я.
– Но если делает это постоянно, его перестают пускать в казино.
– Жулики!
– сказала Жанна.
– Обобрать бы их!
– Не жалко?
– Кого жалеть? Казино туркам принадлежит.
– Желание дамы - закон!
Я отвел ее к рулетке. Здесь мы постояли, наблюдая за игроками. Я вновь комментировал, разъясняя правила. Мозг меня хорошо просветил. Для игры в рулетку не существует системы. Так считают. На какой номер шарик упадет, высчитать невозможно. Однако опытный крупье может запустить его так, что упадет в нужную выемку. У крупье вырабатывается мышечная память и собственный алгоритм. Эфору его нетрудно просчитать. Поэтому нам запрещают играть.