Егерь
Шрифт:
Я просьбу исполнил, перегнав в Димин вычислитель видеофайлы. Тот запись просмотрел предельно внимательно, задумчиво покачивая головой, и вынес вердикт:
— Искусственная хренотень, зуб даю.
— А то мы не поняли, умник! — хмыкнул я, и Петрович согласно мяукнул.
Тут лейтенанта начали по очереди вызывать поисковые пары, и мы с коллегой решили не отвлекать его от работы. Впрочем, занят Калашник был недолго: буквально через пару минут из главного шлюза показались Охотники, идущие тесной группой. Немного не доходя до нас, остановились, и один из них, шкафоподобный сержант, приблизился, откинув забрало. Вид у него был задумчивый донельзя.
— Никогда такого не видел, — произнес он, покачивая головой, как его начальник
— Вот не поверишь, Миха, самому так кажется! — невесело ухмыльнулся Калашник. — Всё засняли?
— Так точно!
— Тогда возвращаемся на базу, чего время тянуть… — подвел итог импровизированному военному совету Иванов. — Все на борт.
— Товарищ капитан, — прорезался голос пилота на общем канале, — тут вас начальство желает слышать. Третий кодированный.
— Ага, — отозвался Коля и захлопнул забрало.
Дальнейший его разговор с руководством мы не слышали — мало того что канал кодированный, так еще и командирский. Беседа заняла минут пять, потом капитан резким движением откинул забрало и злобно цыкнул зубом.
— Короче, отставить погрузку. Сейчас «особист» с помощничками прибудет. А пока велели далеко не уходить, охранять объект. И сразу предупредили — все, что мы видели, не подлежит разглашению. Подписку позже оформим, когда гэбэшник появится.
— Мля! — выругался Калашник. — Так и знал, что в дерьмо угодим. Миха, проведи разъяснительную работу среди личного состава. Предупреди, чтобы «особисту» не хамили, и вообще, повежливей. Так быстрей отвяжутся.
— Понял. — Сержант кивнул и вернулся к подчиненным, так и стоявшим группой шагах в десяти от нас.
— Ну и что будем делать? — поинтересовался я на правах самого неопытного.
— А ничего, — расплылся в безмятежной улыбке мой начальник. — Все отрицай: я не я и моя хата с краю. Ничего не видели, ничего не слышали. Докладывать строго по фактам: нашли то-то и то-то. Выводы пускай делают сами, это их работа.
«Особист» с командой появился минут через сорок. Прилетели они на таком же боте, как и наш, но без бортового номера, вместо которого красовалась эмблема компании «Внеземелье» — силуэт космического корабля на фоне схемы Солнечной системы. Насколько я помню, эта эмблема появилась в двадцать втором веке, когда люди еще только начали робко осваивать планеты собственной прародины. Бот приткнулся рядом с нашей «семеркой». Створка люка отъехала в сторону, и из десантного отсека выбрались четверо в странного вида скафандрах — и не военная броня, и не гражданские защитные костюмы. Нечто среднее между егерским обвесом и экипировкой штурмовиков — черные комбезы с броневыми вставками, легкие бронежилеты с интегрированными разгрузками, пистолеты в кобурах на поясе, на плече легкие ПП «викинг» под пистолетный унитар. Одним словом, «частное охранное предприятие». Впереди шел долговязый тощий тип с откинутым забралом. Из вооружения на нем присутствовал лишь пистолет в подмышечной кобуре. Остальные трое защитой не пренебрегали — шлемы загерметизированы, пистолеты-пулеметы в руках, стволы шарят по окрестностям. Долговязый что-то шепнул спутникам, и они отстали, взяв на контроль Охотников. Сам же тощий подошел к нам.
— Карл Линдеманн, — отрекомендовался он на интере с немецким акцентом. — Служба безопасности компании. Полномочия подтверждать нужно?
— Будьте любезны, — сухо улыбнулся в ответ Иванов.
«Особист» без возражений извлек из нагрудного кармана идентификатор.
— Все в порядке? — поинтересовался он через пару
Николай молча вернул ему пластиковый прямоугольник.
— Чего вы хотите?
— Ничего сверхъестественного, — проронил безопасник. — Компания считает, что обнаружение корабля «Левиафан» на данном этапе работы экспедиции нужно сохранить в тайне от остального персонала. Подробный доклад будет отправлен в Метрополию в течение недели, с курьером. Пока же вы должны дать подписку о неразглашении.
— Обоснуйте, — буркнул Калашник.
Судя по угрюмому виду лейтенанта, «особист» ему жутко не нравился.
— Незачем давать повод для сплетен, вам не кажется? — поинтересовался в ответ тощий безопасник.
— Мы понятия не имеем, что здесь произошло. Вы можете гарантировать, что с нами не случится то же самое? — вперил в «особиста» хмурый взгляд Николай.
— Непосредственной опасности нет, а панику разводить я не позволю! — отчеканил Линдеманн. — Ни я, ни руководство компании. Ответственность я беру на себя, если вас этот вопрос беспокоит.
— Меня беспокоит безопасность экспедиции, — подпустил Иванов льда в голос. — Хотя это ваша непосредственная обязанность.
— Можете выразить ваше несогласие в письменной форме, в трех экземплярах, — ухмыльнулся «особист». — Обязуюсь отправить ваш рапорт руководству с тем же курьером. Но до получения ответа вы будете выполнять наши указания. Надеюсь, с этим разобрались? Тогда немного побеседуем. Сейчас я возьму у вас показания, официально, под роспись. Не возражаете?
Еще бы мы возражали! Тут он в своем праве, так что пришлось еще больше часа отвечать на вопросы безопасника. Тот оказался опытным дознавателем и выдоил из нас всю имевшуюся на данный момент информацию. Впрочем, предупреждению Николая мы вняли и избежали каких-либо выводов, скупо констатируя факты. Линдеманн ничем не выдал раздражения, хоть мне и казалось периодически, что он готов вспылить. Профессионал, однако. В конце концов он от нас отстал, и мы вернулись на базу. У древнего корабля остались только безопасники, впрочем, к ним прибыло подкрепление: когда мы взлетали, рядом с первым ботом опустилась еще пара, и из них начали выбираться близнецы давешней троицы. Правда, эти тащили еще и несколько тяжелых кофров с оборудованием.
Система HD 44594, планета Находка,
26 августа 2537 года
Сигнал вызова запиликал до обидного не вовремя — я как раз ввязался в разборку с боссом уровня и едва успел поставить игрушку на паузу. Клятая аська в настройки не пускала и автоматически сворачивала все окна, когда кому-нибудь из коллег приходила блажь перекинуться со мной парой слов. Блин, когда я еще в «Мрачного Билла — 3» порежусь в свое удовольствие! Сижу в кабинете в биолаборатории, никого не трогаю, так нет же, приспичило. Ага, Галина свет-Юрьевна. Соскучилась, не иначе. Кликнув по иконке, я дождался, когда окно видеовызова развернется на весь монитор, и рыкнул:
— Чего?!
Надо сказать, настроение у меня было паршивое. Вчера по возвращении из вылета мы еще битых два часа бездельничали в секторе безопасников, пока их ушлые спецы потрошили наши вычислители: по приказу Линдеманна они изъяли все видеофайлы из памяти встроенных в скафандры компов. Уж не знаю, за каким лядом. Потом какой-то замухрыжистого вида то ли писарь, то ли младший дознаватель пудрил нам мозги на предмет секретности, к тому же заставил всех оформить подписки о неразглашении. Когда мы наконец вырвались из царства «особистов», то готовы были зубами их рвать — настолько они нас достали. Сержант Миха не выдержал, обложил младшего дознавателя под занавес встречи тяжеловесными матюгами и офицеров не постеснялся. Впрочем, мы с ним были согласны и возражать не стали. Даже Калашник всего лишь покачал головой укоризненно, чем и ограничился.