Эгмонт
Шрифт:
Входит Эгмонт.
Эгмонт. Ну, что там у тебя?
Секретарь. Все готово, и три гонца дожидаются вас.
Эгмонт. Ты, видно, считаешь, что я слишком долго отсутствовал: физиономия у тебя недовольная.
Секретарь. Я давно жду ваших приказов. Вот бумаги!
Эгмонт. Донна Эльвира рассердится на меня, узнав, что это я тебя задержал.
Секретарь. Шутить изволите.
Эгмонт. И не думал! Не конфузься.
Секретарь. Всякое, но радостных вестей маловато.
Эгмонт. Хорошо уж и то, что радость мы находим дома и нет у нас надобности дожидаться ее со стороны. Много пришло писем?
Секретарь. Предостаточно. И три гонца ждут вас.
Эгмонт. Начни с самого важного.
Секретарь. Все важное.
Эгмонт. Тогда по порядку, но живо!
Секретарь. Капитан Бреда прислал реляцию о дальнейших событиях в Генте и его окрестностях. Мятеж, в общем-то, утих.
Эгмонт. Он, надо думать, пишет об отдельных бесчинствах и вспышках ярости?
Секретарь. Да, они еще имеют место.
Эгмонт. Избавь меня от подробностей.
Секретарь. Взяты под стражу еще шестеро — в Фервите они повалили статую Пресвятой девы. Капитан запрашивает, должен ли он их повесить, как вешал других богохульников?
Эгмонт. Устал я от этих казней. Высечь и отпустить восвояси.
Секретарь. Среди них две женщины; их тоже прикажете высечь?
Эгмонт. Пусть сделает им внушение и скажет, чтобы убирались поскорей.
Секретарь. Бринк из роты Бреды собрался жениться. Капитан надеется, что вы ему запретите. Он пишет, у них-де и без того столько женщин [21] , что в случае приказа о выступлении его отряд будет больше смахивать на цыганский табор.
21
…у них-де и без того столько женщин… — В те времена воинские отряды сопровождали маркитантки.
Эгмонт. Ну, Бринк еще куда ни шло! Он парень молодой, ладный и так уж меня просил перед моим отъездом. Но больше я никому разрешения не дам, хоть мне и жаль лишать этих бедолаг главной радости — им немало терпеть приходится.
Секретарь. Двое из ваших людей, Зетер и Харт, дурно обошлись с девушкой, дочерью трактирщика. Они подстерегли ее, когда она была одна, и конечно, не могла с ними справиться.
Эгмонт. Если она честная девушка, а они совершили насилие, их надо сечь три дня кряду, а если есть у них какое-то имущество, следует часть его отдать девушке на приданое.
Секретарь. Один из чужеземных проповедников тайком пробирался через Комин и был задержан. Он клянется, что шел во Францию. Согласно приказу его следует обезглавить.
Эгмонт.
Секретарь. Вот письмо от вашего мытаря. Он пишет, что подати поступают неисправно, на этой неделе он вряд ли сумеет выслать затребованные деньги, мятеж внес путаницу во все дела.
Эгмонт. Деньги должны быть здесь! Как он их добудет — его забота.
Секретарь. Он обещает сделать все возможное и хочет добиться, чтобы Раймонда, который так давно вам должен, взяли под стражу и судом взыскали с него долг.
Эгмонт. Но он ведь обещал расплатиться.
Секретарь. В последний раз он ходатайствовал об отсрочке на две недели.
Эгмонт. Надо дать ему еще две недели, а тогда уж обратиться в суд.
Секретарь. Вы ему мирволите: дело здесь не в отсутствии денег, а в отсутствии охоты. Он образумится, только когда увидит, что с вами шутки плохи. Далее, сборщик податей предлагает не выплатить за полмесяца пособия, милостиво назначенного вами старым солдатам и вдовам; за это время мы что-нибудь сообразим, а они перебьются.
Эгмонт. Что значит «перебьются»? Им деньги нужнее, чем мне. Пиши, чтобы он об этом и думать забыл.
Секретарь. А откуда прикажете ему взять деньги?
Эгмонт. Пусть поломает голову. Я уже в прошлом письме предупреждал его.
Секретарь. Вот он и вносит свои предложения.
Эгмонт. Этим предложениям — грош цена. Надо ему еще подумать и предложить мне что-нибудь более приемлемое. А главное — раздобыть деньги.
Секретарь. Письмо графа Оливы я опять положил на виду. Простите, что напоминаю вам о нем. Но достойный старец прежде других заслуживает подробного ответа. Вы хотели собственноручно написать ему. Он ведь и вправду любит вас как отец.
Эгмонт. Все времени не выберу. Многое есть, что я ненавижу, но всего ненавистнее мне — писать письма. Ты ведь отлично подделываешь мой почерк, напиши ему вместо меня. Я жду Оранского. И уж конечно, писать не соберусь, а мне хотелось бы его успокоить касательно всех его сомнений.
Секретарь. Скажите мне в общих чертах, что вы хотели бы ему написать, я сочиню ответ и принесу его вам на подпись. И напишу так, что даже суд удостоверит — это ваша рука.
Эгмонт. Дай мне письмо! (Пробежав его глазами.) Добрый, славный старик! Но разве ты и в юности отличался такой осмотрительностью? Разве ты никогда не брал штурмом стены? А в битве держался позади, потому что тебе это подсказывало благоразумие? Преданный, заботливый друг! Он желает мне долгой жизни и счастья и не понимает, что тот уже мертв, кто живет лишь затем, чтобы оберегать себя. Напиши ему: пусть не тревожится, я поступаю как должно, но буду начеку. Пусть он употребит мне на пользу уважение, которое снискал себе при дворе, и примет мои заверения в величайшей благодарности.