Его главный трофей
Шрифт:
Эмми проспала до приземления в Афинах и сонно брела к вертолету, который должен был доставить их на остров Трейкос.
– Твой собственный остров. Я, наверное, не должна удивляться? – рассеянно пробормотала она. – Греческий миллиардер обязан иметь собственный остров.
– Трейкос принадлежит моему деду, Терону, – решительно ответил Бастиан.
– Насколько я понимаю, твое настроение не улучшилось? – осторожно сказала Эмми.
– У меня нормальное настроение! – выдавил Бастиан, почти теряя терпение.
Так как в вертолете было совершенно
Бастиан сомневался, что когда-нибудь женщина сумеет его удивить. Но когда Эмми написала на тыльной стороне ладони «Извини» и протянула ее ему, он сильно смутился. Моргнув, он посмотрел на надпись еще раз, а потом вдруг ему захотелось рассмеяться. Однако он не желал ранить ее чувства, ведь она искренне сожалела о конфронтации. В ответ Бастиан взял ее за руку и поцеловал кончики пальцев в знак примирения.
Удивленная, Эмми высвободила руку, ее пальцы покалывало от прикосновений его губ. Она испытывала к Бастиану сильное сексуальное влечение, какого не чувствовала ни к одному мужчине.
– Ты была права насчет манер, – объявил Бастиан, криво усмехнувшись и помогая Эмми выйти из вертолета. Телохранитель стоял у него за спиной. – У меня нет оправданий. Я учился в эксклюзивной английской школе, где меня обучили хорошим манерам. Потом, в возрасте четырнадцати лет, я поехал к матери в Италию на лето и… э-э-э… отвык от них.
Ошеломленная, Эмми повернулась к нему:
– Почему? Что случилось?
– Моя мать говорила, что каждый раз, когда я открывал для нее дверь, она чувствовала себя старухой. А твердя «спасибо», я становлюсь похожим на официанта.
– Знаю, некоторые женщины расценивают мужскую вежливость как проявление сексизма, – произнесла Эмми, сопротивляясь сильному желанию покритиковать его мать. – Но я считаю иначе.
– Я догадался. – В глазах Бастиана плясали веселые искорки, когда он посмотрел на нее, а она снова обратила внимание на его густые темные ресницы. – Я так старался произвести впечатление на свою мать, хотел, чтобы она гордилась мной, потому что я редко с ней виделся. Но, очевидно, я перестарался.
Эмми подумала, что, вероятно, его мать была бесчувственной стервой.
– Полагаю, я относилась к тебе с предубеждением, – с сожалением призналась она.
– Могу сказать о тебе то же самое, – прибавил Бастиан.
– Я очень постараюсь не считать тебя избалованным богачом, – тихо произнесла Эмми.
Бастиан чуть не рассмеялся, поскольку впервые в жизни его упрекнули богатством.
– И я постараюсь не строить неверные предположения о твоей… хм… профессии вне офиса.
Эмми поморщилась.
– Не называй эту работу профессией, – посоветовала она. – Ты заблуждаешься, намекая на древнейшую профессию в мире.
– Ты права. Я вел себя нетактично.
Эмми опешила, когда Бастиан нагнулся, взял ее за руку и переплел пальцы с ее пальцами.
– Мы
Эмми напряглась, ибо не привыкла видеть улыбку Бастиана, пусть и притворную. Черт побери, у него невероятно красивая улыбка, совершенно преображающая его лицо. Краснея, Эмми едва перевела дыхание, как перевозбужденный ребенок, увидев огромный белый дом, растянувшийся на краю пляжа.
– Это твой дом?
– Я снес старый отцовский дом и построил новый около шести лет назад. До этого я останавливался у деда, который живет на другой стороне острова.
Какой массивный дом. У Эмми засосало под ложечкой, когда она подумала, что отправится на семейное торжество, притворяясь подружкой Бастиана, и увидит там его бывшую невесту.
– Мы не обсудили основные моменты, – запоздало заметила она. – Где мы с тобой познакомились?
– На работе. Так и говори. Я сомневаюсь, что тебя будут подробно расспрашивать. Обычно родственники боятся меня обидеть, поэтому ведут себя вежливо, – успокоил ее Бастиан.
Понимая, что ей могут не оказать теплого и дружеского приема, Эмми почувствовала, будто вторглась на запретную территорию. Она вздохнула, чтобы успокоиться.
– Перестать волноваться, – призвал Бастиан. – Ты здесь для того, чтобы исключить потенциальные неприятности в торжественный для моей сестры день.
– Твоя бывшая невеста не взбесится, увидев меня? – резко спросила Эмми.
– Ей на тебя наплевать, – невыразительно протянул Бастиан.
– И ты собирался на ней жениться? – В голосе Эмми слышалось недоверие.
– Некоторые из нас не возлагают больших надежд на любовь и романтику, – ответил он.
Они умолкли, поднимаясь по ступенькам к входной двери, где их встречала широко улыбающаяся пожилая экономка. Она обрушила на Бастиана поток приветствий на греческом языке, и он отвечал ей тем же.
– Они все у бассейна, – пояснил он, выпуская руку Эмми и идя впереди нее по обширному коридору, украшенному широкой лестницей.
Эмми глубоко вдохнула, проводя вспотевшими ладонями по брюкам и выпрямляя спину, когда услышала гул голосов, плеск воды и взволнованные детские крики. Бастиан снова зашагал впереди Эмми и вышел на солнечный свет. Молодая блондинка вскочила с места и бросилась к нему, восхищенно улыбаясь:
– Бастиан! Как же долго ты добирался!
Он тут же забыл о присутствии Эмми, которая неуверенно стояла у бассейна, в ярости осознавая, что на нее смотрят все, кроме Бастиана. А потом кто-то толкнул ее, и она с испуганным криком полетела в бассейн. Все произошло так быстро, что она не успела сгруппироваться. Эмми стукнулась головой обо что-то твердое и потеряла сознание.
Очнувшись, Эмми обнаружила, что лежит на гигантской кровати в мокрой одежде. Затылок пульсировал от боли. Простонав, она провела по нему рукой и обнаружила довольно большую шишку.