Его любимая девочка
Шрифт:
Убираю халат в шкаф, беру сумочку и выскальзываю за дверь квартиры.
Телефон на всякий случай включаю на максимальную громкость и силу вибрации. Мама, если обнаружит, что меня нет, будет волноваться.
Пока еду в лифте, пытаюсь унять неуместный ситуации трепет, зародившийся в душе. Это не свидание, Алиса. Угомони девичьи фантазии.
Выхожу из подъезда и сразу вижу Арсения, сидящего в машине с открытой дверью и что-то печатающего в телефоне. Заметив меня, он блокирует экран, наклоняется к соседнему сиденью и неожиданно выходит из машины
– Привет… - делает пару шагов мне на встречу, потому что я до крайности удивлена и просто торможу.
– Хотел ромашки, но считай, что это почти они.
– Зачем?
– хлопаю глазами.
– Я не понимаю. И почему так поздно? Завтра в институт…
– Сегодня рестарт гонки, - пожимает плечами Арсений.
– Хочу, чтобы ты была на них со мной.
– Снова в машине?
– холодею.
– Можно просто постоять и подождать, - хмыкает он.
– Так, - начиная терять терпение, всовывает мне в руки цветы.
– Поехали. А то опоздаем.
Величко помогает мне сесть в машину и стартует с места, шлифуя асфальт. На дороге немного играет в шашечки и лихачит, видимо разгоняя азарт. Пока он сосредоточен на дороге, я позволяю себе понюхать цветы. Аромат едва уловимый, но Арсений прав. Это почти ромашки. Интересно, как он угадал, что мне нравятся эти цветы? Или я просто не слишком оригинальна?
– Гонки будут на аэродроме?
– Спрашиваю, смотря в окно, узнавая дорогу.
– Да, - отзывается Величко.
– И, предвосхищая твой следующий вопрос, Ирма там будет. Как и мои друзья.
– Что?
– резко разворачиваюсь к нему лицом.
– Зачем ты меня к ним везёшь?
– начинаю истерить.
– И вообще, я решила уйти из института. Так что вся показуха теперь не имеет никакого смысла!
Арсений резко тормозит на светофоре и дергает ручник. Меня по инерции кидает вперёд, а потом назад.
– Что ты творишь?
– пытаюсь возмутиться, но тут же оказываюсь перехваченной за затылок и руки.
– Показуха?
– рявкает Величко.
– Здесь нас никто не видит!
Он тяжело дышит, заставляя меня сбиваться с дыхания в ответ. Цветы сминаются между нашими телами.
– Мне больно… - шепчу.
– Ты не сольешься, поняла?
– рычит он в ответ.
– Сегодня я буду целовать тебя на капоте этой тачки так, что все изойдутся от зависти. А завтра приведу за руку в институт. И если хоть кто-то косо посмотрит, я его разорву.
– Арсений… - смотрю в его полыхающие глаза.
– Я ничего не понимаю…
– Значит, ты - дура, - выносит он мне вердикт и на несколько секунд впивается в губы жестким поцелуем.
Отстраняется так же быстро. Выпускает из захвата и, делая вид, что сейчас ничего не произошло, стартует с места.
Я горю от мысли, что Величко будет целовать и трогать меня весь вечер. Я не выживу. Это слишком. Слишком приятно, чтобы не пропускать через себя. Мне кажется, что я просто падаю в эти странные отношения, переодически пытаясь опомниться и схватиться хоть за что-нибудь,
Огни города постепенно сменяет трасса. Я замечаю, что мы несколько раз проезжаем мимо припаркованных машин. Логично предполагаю, что теперь рейсеры стали ещё хитрее и помимо основного кардона на дороге выставили несколько постов на подъездах.
Мы подъезжаем к аэродрому с какой-то боковой дороги и, минуя гаражи, сразу попадаем в свет прожекторов. Арсений паркует машину в разошедшуюся в разные стороны толпу, и первым человеком, которого я вижу возле тачки, припаркованной параллельно нашей, оказывается Катя. Она висит на шее у Михаила, он нагло целует ее в губы, расположив между своих коленей, и что-то нашёптывает. От каждого нового слова щеки подруги становятся все краснее и краснее.
Она не замечает меня вплоть до того момента, пока я вместе с Величко не подхожу к ней за спину.
– Это так ты пошла спать?
– Спрашиваю ехидно.
Выкручивается из рук Михаила и оборачивается.
– Алиска… - распахивает глаза, окидывая меня шокированным взглядом.
– Вот это страдалица… Я точно тебя успокаивала?
Парни рядом здороваются за руки и начинают обсуждать собравшихся соперников.
– Он меня заставил… - пожимаю плечами.
– Вытащил из постели.
– Надеюсь, не из своей… - фыркает Катя.
– Аналогичный вопрос, - поджимаю губы.
– Я хотела рассказать тебе. Просто потом подумала, что ты будешь меня отговаривать ехать сюда, - покаянно вздыхает подруга.
– А мне очень хотелось… - шёпотом.
– Надеюсь, ты не едешь вместе с ним?
– стреляю глазами в машину за ее спиной.
– Меня не берут, - пожимает в ответ плечами.
– Это хорошо, что ты тоже здесь, - сдаюсь и выдыхаю.
– Хоть один нормальный человек… Ай!
– вскрикиваю, получая ощутимый шлёпок по попе.
– Один нормальный?
– отвлекается от своего разговора Величко и смотрит на меня, прищурившись.
– Ну-ка иди сюда…
Сгребает в объятия и, одной рукой придерживая за талию, а вторую запуская под край юбки, снова меня целует. Сьедает. Скользя пальцами по капрону, сжимает бедро. Где-то та периферии сознания я слышу смущеные попискивания подруги. С ней сейчас творят тоже нечто подобное.
Почти улетаю от мягких движений губ и взорванного, хриплого шёпота «Алиса…» Но весь флёр улетучивается, когда над головой раздаётся мерзкий ехидный голос.
– Больше страсти, Величко! Или тебе теперь целовать ее противно?
Глава 21. Поцелуи…
Арсений
Поцелуи для меня всегда были только способом перейти к большему, но сейчас… Сейчас, касаясь губ Алисы своими, я улетаю. Хочется ее заласкать и разморозить, наконец, чтобы коснуться глубже. Да, мне зверски мало просто ее сжимать в объятиях, и в то же время - это нереально много. Я слышу, как ухает от передоза эмоций мое сердце. Что это вообще?