Его любимая зараза
Шрифт:
— Лесь, на самом деле всё просто, — взял слово на себя мой умница Агилар. Как истинный эльф и самый натуральный пофигист, он оперся своей крепкой задницей о столешницу, сложил руки на груди и пояснил. — Действительно, мы решили, что в свете последних событий нужно плотно заняться Завесой. Причем чем скорей, тем лучше. И Князь, естественно, этим не доволен, по известным тебе причинам.
— Нет, я должен сиять от счастья, — резко отозвался Темнейший, вскидывая голову. И на миг мне показалось, что в его глазах вспыхнул изумрудный огонь. — И вообще,
И щелкнул пальцами.
Открывшийся переход в мгновение ока вышвырнул всех нас черт пойми куда!
Если б Сааразас не успел схватить меня за шкирку, от внезапного перемещения я обязательно бы грохнулась, поскользнувшись на сырой, жухлой траве. Но по итогу только громко клацнули мои зубы, да громко, забористо, выругался неподалеку Аарахарн. На моём родном, русско-матерном!
А вот отец оказался куда менее многословен. Поставив на ноги, он осмотрел меня на предмет повреждений и ка-а-ак рыкнул через плечо:
— Князь!
Ответом ему стала тишина… и тот самый противный, склизкий, как кисель, белесый туман вокруг. Силуэты Гила и Архана смутно угадывались, мужчины стояли неподалеку, буквально в пяти шагах. А вот в остальном всё было по-прежнему: неизвестная опушка неизвестного леса, и, как финальная точка в череде издевательств — никакого девятихвостого лиса поблизости.
— Пап, оставь, — раздраженно дернула я плечом, покрепче сжимая ччелюсти. — Хочет беситься — пускай бесится. А мы займемся делом. Мне понадобиться твоя помощь.
— Свернул бы шею этому мальчишке, — недовольно буркнул метаморф, но встал позади меня. — Делай, что нужно, Лесинья. Парни прикроют.
Я только глаза прикрыла, пытаясь отрешиться от лишних дум. Вот даже не хочу интересоваться, сколько на самом деле змею лет, раз многовековой золотой дракон и не менее древний эльф для него «парни»!
Я вообще, про собственного отца, если честно, мало чего знаю. Даже стыдно немного. И…
И я честно пыталась думать о чем угодно, дабы не возвращаться к вопросу, от чего Дариана так перекосило.
Нет, с одной стороны всё понятно, и настроение Великого Князя и даже мотивы его поведения. С другой же… Бесит! Просто бесит!
Встряхнув руками, я открыла глаза, привычно переходя на магическое зрение. Отыскать источник белесой гадости оказалось непросто. И, когда я осознала весь масштаб проблемы, я честно присвистнула, пошкрябывая затылок:
— Ни фига ж себе…
— Какая-то проблема? — тут же поинтересовался Сааразас. Вокруг царила сонная тишина, откуда-то доносилось очень далекое щебетание птичек… И где-то неподалеку за нами явно наблюдал Темный Властелин этого мира.
Ясный пенёк, не мог он так просто оставить нас без охраны! Как и не смог отказать себе в удовольствии подкинуть самоуверенным (по его мнению) нам один из самых небольших по площади, но самый сложный в магическом плане участок Завесы.
Первое — он был уверен, что мы не справимся. Второе — он хотел доказать, что мы просто глупо и напрасно
И если риск, с моей точки зрения, был полностью оправдан, и никто не отрицал, что на нас нападут очень скоро…
То с первым я была в корне не согласна!
И, засучивая рукава, я твердо решила: я буду не я, если я не разгребу всю эту блеклую жесть.
— Всё в порядке, — откликнулась, засучивая рукава. — Один вопрос: как близко тебе нужно держаться, чтобы поделиться со мной силой? Мне придется много двигаться.
— Сааразас-Сомелье, — насмешливо посмотрел на меня желтоглазый змей. — Тебя доступна моя сила в любом месте и на любом расстоянии. Я могу вернуться обратно в академию, и никто ничего не потеряет. В магическом смысле, разумеется. И между нами.
— Я поняла, — не удержавшись, фыркнула, принимаясь обходить опушку, тщательно выискивая с какой стороны начать. — Тогда помоги парням. Мы тут надолго.
И не соврала — передо мной предстал самый большой пазл в моей жизни!
Хотя я бы больше назвала это паутиной, которая держалась на восьми белых столбах из сырой чужеродной силы. Слоев было немного, да и кружево так себе… однако для простых магов штука довольно сложная.
А вот для попаданки, которая в бабушкином огороде каждый год выпутывала из жухлой огуречной ботвы капроновые нитки — легче легкого!
И я принялась за дело. Глаза, конечно, боялись, но руки уже вцепились в творение первой из попаданок мертвой хваткой. Естественно, хотелось бы потянуть за одну ниточку, и чтобы всё рассыпалось по осенней траве. Но нет, приходилось развязывать каждый виток и узелок, и накручивать всё это на клубочек, чтобы потом отложить в сторону.
Поглотить же всё это в себя попросту не представлялось возможным.
И, слава богу, творческая работа позволила отвлечься от лишних мыслей. Нет, они никуда не делись. Но текли будто задним фоном, позволяя отрешиться от эмоций и посмотреть на некоторые вещи под другим углом. А посторонние звуки, раздавшиеся вскоре, если и отвлекли меня, то ненадолго. Я всего-то пару раз вздрогнула, три раза подпрыгнула, а потом просто перестала обращать внимания. Никто не орал благим матом, а Аарахарн и вовсе, отпускал периодически свои язвительные шуточки, давая знать, что всё в порядке.
Мои силы же закончились примерно на половине. И всё равно, я тянула до последнего, не желая быть абсолютным нахлебником у темного мага.
Да и смущалась немного, если честно: я ж абсолютно не имела представления, как пользоваться родовой магией!
Но когда меня чуть качнуло от слабости, стоило только подумать о помощи, и по венам растеклось благодатное тепло. Руки окрепли, резерв наполнился, и принялась с утроенным упорством ползать на коленках, распутывая то, что осталось от паутины. И чем меньше становился узор, тем больше слабела эта часть Завесы. И тем чаще и громче раздавалось леденящее душу рычание со всех сторон — местные твари во чтобы то ни стало хотели нас остановить.