Его мишень
Шрифт:
— Да, уверена, будет весело, — и, листая материал, не удержалась от вопроса: — А твой парень… он тоже будет?
— Конечно, пригласила его первым! Кстати, он бросил ту свою мымру и теперь мы официально встречаемся. Вот, — отодвинула ворот водолазки и продемонстрировала багровый кровоподтек. Затем хихикнула и покосилась на дверь. — Только между нами, отец убьет, если узнает.
Я ощутила, как кровь отлила от лица.
— То есть вы с ним все-таки…
— Не-ет, ничего не было. Пока что, — и слегка
Все сходится, это точно Бойко. Бросил Лисицину ради девочки, которой непременно разобьет сердце. Она для него просто игрушка, это же очевидно! Очередная хорошенькая, но глупенькая и неопытная кукла.
Я знала, что он прожженный циник, который в грош не ставит чувства других, но чтобы настолько…
В растрепанных эмоциях я вернулась домой, так же без какого-либо энтузиазма расписалась о доставке машины в целости и сохранности прямо к подъезду. Мне не просто поменяли колеса, а поставили их на модные литые диски, плюс провели полную чистку салона.
Это что? Возможность козырнуть «лишними» деньгами или попытка замолить грешки?
То, что делал он это бескорыстно, из добрых побуждений, мысль даже не возникла. Кто угодно, но только не он.
Все, на этой ноте пора ставить жирную точку. Мы больше ничего друг другу не должны. Преподаватель — студент.
Через несколько дней я все-таки поставила эту точку. Правда, невозврата.
С необычайным рвением абстрагировавшись от всего мирского, я со всем азартом включилась в работу. Не смотря на сложность, мне нравилась моя профессия, нравилось получать новый опыт и делиться знаниями со студентами. И не важно, что кое-кто из них бросил посещать лекции… Только мои или вообще — я запретила себе узнавать. Все равно.
Работа, дом, променад по магазинам… Следующее занятие с Лилей не состоялось «по семейным обстоятельствам», как объяснил мне ее отец по телефону. По каким именно я уточнять не стала, в общем-то не мое дело. А вот спустя неделю после ее дня рождения я снова оказалась в их доме…
— Лилечка не очень хорошо себя чувствует, так что, возможно, будет слегка рассеянной, — поделилась ее мама встретив меня на пороге. — Вы уж там сильно ее не гоняйте.
— Она заболела? Если что, я могу прийти в среду.
— Нет-нет, она здорова, просто дела сердечные. Молодость, сами понимаете.
Лилечка встретила меня действительно не в самом лучшем моральном расположении духа: без привычного макияжа, с красным носом и опухшими веками. Обычно болтливая, она упорно молчала, и я чувствовала себя даже в какой-то степени виноватой, что вместо поддержки, в которой она явно нуждалась, забиваю ей голову всякой «ненужной ерундой».
Я предполагала, что именно произошло, и была уверена
— Как прошел твой день рождения?
— Круто.
— Все пришли?
— Ага.
— А… твой парень? Он был?
Она шумно всхлипнула и уткнулась лицом в ладони. Я, проклиная себя за длинный язык, придвинулась чуть ближе и погладила девочку по дрожащему плечу.
— Вы поссорились, да? Ну не расстраивайся, бывает, уверена, скоро помиритесь.
— Нет, не поссорились. Он меня бросил.
Бросил? Уже?
Едва не вырвалось: а ведь я знала! Предупреждала! Но не хотелось расстраивать девочку еще больше.
Стало очень стыдно за свои недавние мысли. А ведь я действительно тогда приревновала. Так глупо…
— После тусовки все мои разошлись, а мы со Славиком остались одни… Он говорил, что любит меня, что все будет хорошо. Что мы пара, я совершеннолетняя и что теперь все должно быть по-взрослому… — она снова всхлипнула и отвела взгляд. — На следующий день я ему позвонила, а он трубку не взял. Вечером тоже. Спустя двое суток я его отыскала в клубе, котором он часто тусуется…
— Огни… — машинально произнесла я, и она кивнула.
— Да, там. И знаете, что он сделал? — красный курносый нос трогательно дернулся от всхлипа. — Он сначала вообще сделал вид, что не узнал меня! Представляете?! После всего, что между нами было! Это ужасно… я такая дура, — и уронив голову мне на плечо начала судорожно рыдать.
Я готова была подскочить, спуститься на свой этаж, вломиться в квартиру долбаного Святоши и как следует проехаться кулаком по его симпатичной роже.
Да какое он имеет право так издеваться над бедной девочкой? Вообще над всеми девушками!
Какое право он имеет издеваться надо мной?
Сначала он меня унижает, потом едва не целует, потом подставляет, потом оплачивает ремонт моей машины. Что за игру он ведет? Собирает трофеи?
А Лиля? Как теперь объяснить ей, что не все такие, как этот «Славик», что есть в мире достойные порядочные мужчины. Есть! И если не повезло с одним, нельзя думать, что это карма. Я точно знаю.
— Не надо так расстраиваться, Лиль, таким как он все возвращается бумерангом. Он свое получит.
Домой я спускалась в каком-то раздрае, и вроде бы совершенно не мое дело — у Лили своя голова на плечах, должна была думать, прежде чем шагать в омут. Да, молоденькая, но уже не ребенок, многие в ее возрасте семьи создают! Логично, но я все равно ощущала себя паршиво, словно сама приложила руку к тому, что произошло.
А если она сейчас впадет в депрессию и не дай бог сделает какую-нибудь глупость…
Подобного не должно больше повториться, ни с ней, ни с кем-либо еще. Не допущу!