Его Муза. Часть 3
Шрифт:
проталкивается мне в горло. Я выпускаю столько слюны, что чувствую, как она стекает по моей трясущейся руке. Он становится более регулярным со своими толчками, более мелодичным со стонами. Мне нужно принять решение.
Я убираю пальцы из его рта и лезу во внутренний карман сумочки. Отпускаю его пульсирующий член и разрываю маленький конвертик. Логан широко открывает глаза, кажется, шокированный тем, что его член больше не у меня во рту. Но это ненадолго.
Двумя руками толкаю его к дивану, а потом опускаюсь на него. Я оседлаю его. Затем скольжу презервативом по его длине и двумя пальцами оттягиваю в сторону трусики. У меня не хватает
Он вжимается в диван, используя ноги, чтобы войти в меня. Это больше похоже на танец. Близкий, жесткий, грязный танец. Он гладит мою задницу и сжимает бедра.
— Поцелуй меня, — требует он. Мне приходится наклониться, чтобы дотянуться до его губ, отчего меняет угол наклона внутри меня. Я чувствую, как член прижимается к глубокой, электрической части меня, и я стону, чувствуя боль и ее неизбежное освобождение в умопомрачительном удовольствии. Его язык скользит и облизывает мои губы, но я не хочу их. Мне хочется запрокинуть голову и застонать от животной силы, поднимающейся внутри. Я отпускаю его губы, выгибаю спину и прижимаю его лицо к своей груди, на моей блузке с v-образным вырезом расстегнута верхняя пуговица, так что его губы и щеки теперь скользят по теплым, полным выпуклостям, поднимающимся над краем моего лифчика. Логан целует и лижет там, и я не возражаю, но все мое внимание сосредоточено между ног, где пламя вот-вот превратится в пожар. Я вдавливаю колени в диван и безжалостно двигаюсь к его члену, желая, чтобы и он выдержал мою жесткую езду.
— Сильнее, — шепчу я. — Быстрее. — Похоже, мои слова подпитывают его. Я
чувствую покусывания и укусы на своей груди. Он отодвинул чашечки лифчика, чтобы освободить грудь, и его язык ласкает мои соски. Длинные пальцы впиваются в мою задницу, прижимая меня так крепко к основанию члена, который он вбивает глубже в меня, хотя кажется, что больше некуда. Он держит меня, словно собирается разорвать на части, и пытается удержать меня, когда я сопротивляюсь, что делает мое удовольствие более полным. Эта небольшая борьба телесных желаний усиливает трение, пока мы оба не начинаем ускоряться на грани потери ритма, который создал крещендо, в котором мы оба нуждаемся и без которого, кажется, не можем жить.
Я хватаю его за плечи и делаю еще несколько толчков, чувствуя, как мой клитор
скользит по его животу в этих последних подъемах и падениях, а затем перехожу через край, такой острый и высокий, что чувствую, как меня пронзают блаженные взрывы.
— О, Логан, да, — шепчу я, стону, кричу и чувствую, как изливаюсь на него,
всхлипываю, толкаю его глубже, впитывая каждый грамм чистого, открывающего сердце, ошеломляющего удовлетворения. Он напрягается, взрывается во мне и резко выдыхает, выкрикивая мое имя. А потом падает обратно, обнимая меня за талию, уткнувшись лицом в мою грудь, его член все еще пульсирует внутри. Логан держит меня так крепко, что трудно
— О, Ава... — чувствую его дыхание на своей груди. Не думала, что это возможно, но он обнимает меня еще крепче.
Через пару мгновений я бормочу:
— Я хочу есть.
Он удовлетворенно вздыхает.
— А я сыт, как никогда в жизни.
Глава 9
На следующее утро просыпаюсь в постели одна. Накануне вечером, после нашей секс-вечеринки, Логан заказал еду, и мы смотрели фильм, прежде чем развалиться в мягкой и уютной кровати с балдахином. Сейчас же я потягиваюсь, зеваю и задаюсь вопросом, где Логан. Я не слышу шума душа. Он что, пишет в гостиной? Собираюсь это проверить, как щелкает замок и открываются двери.
— Милая, я дома, — слышу голос Логана. Почему-то от его слов мое сердце
наполняется счастьем.
Он входит в спальню с двумя стаканами кофе, пакетом пирожных и банкой фруктового салата, ставит их на кровать, а затем начинает раздеваться. К тому времени, как он стягивает с себя боксеры, уже тверд как скала.
— Разве мы не завтракаем? — говорю я с придыханием.
Он прыгает в постель.
— Ты у меня на первое.
После того, как мы насыщаем друг друга, приступаем к завтраку.
— Что будем делать сегодня? — Скармливаю Логану клубнику.
— Это, — говорит он, целуя меня в ответ.
Если позволю, Логан все выходные не выпустит меня из постели.
— Это Нью-Йорк. Нам нужно многое посмотреть!
Логан вздыхает.
— Знаю. Мы находимся, пожалуй, в одном из наиболее культурно разнообразном городе мира. К сожалению, не можем притвориться, что мы в Нигде, и просто трахаться все выходные. Но, честно говоря, хочется только этого.
Его руки снова тянутся ко мне, пытаясь стянуть с меня ночнушку. Я уворачиваюсь.
— В следующий раз поедем в Никуда, хорошо? Но сейчас мы в Большом Яблоке, и я хочу не только этого.
Логан удрученно стонет.
— Предлагаю такой вариант. Два музея, поедим, а потом вернемся до начала спектакля.
И по-быстрому.
— Это может быть весело, — говорит Логан, поглаживая свой щетинистый
подбородок.
— И побрейся, пока я принимаю душ, — говорю, сбегая с кровати. Если не приложить немного усилий, мы никогда не выберемся из этой квартиры.
***
Мы направляемся в центр города в Метрополитен. Широкие каменные ступени ведут к большому фойе и километрам залов с произведениями искусства различных эпох. Едва успели осмотреть экспозиции современного искусства и девятнадцатого века, как мой живот беззастенчиво забурчал.
— Можем пообедать в местном кафе, — предлагает Логан. — Еда приличная. К тому же есть вино.
Я заказываю салат из тушеной курицы с кинзой и козьим сыром, а Логан пастуший пирог и вино белое мне и красное для себя.
— Я могу заснуть, — говорю я, потягивая вино.
— Так и задумано, — подмигивает Логан. — Я делаю все возможное, чтобы убедить тебя вернуться в постель.
Я смеюсь.
— Два музея. Ты обещал.
— Каждый раз, когда вижу картину с обнаженной женщиной, мне хочется видеть обнаженной тебя.
— Может, пообщаемся с египетскими мумиями? Это ослабит твое желание?
Он морщит нос.
— Ничто так не портит настроение, как мысль о смоле на гениталиях.
Киваю в знак согласия.