Его рабыня
Шрифт:
– И ты ему поверила? Порой я удивляюсь тебе, подруга. – Машка прищурила глаза, всем своим видом показывая недоверие. – Ты, правда, дура или просто хочешь ею казаться.
– Выбираю первый вариант. – Отшутилась я в ответ, подправляя на губах ярко-красную помаду.
– Ань, почему ты все решаешь без меня? Уже в который раз я узнаю обо всем в последний момент. – Машка скрестила перед собою руки, выказывая свое недовольство мною. – Почему ты никогда не делишься со мною своими мыслями?
– Я пытаюсь сберечь твою нервную систему. – Легонько хлопнула подругу по плечу, переводя все в шутку.
– Поверь, тебе лучше не знать обо
– Ничего, учеными давно уже доказано, что нервные клетки восстанавливаются. – Маша же была серьезна, как никогда прежде.
– Вопрос времени. – Заметила я в ответ.
Маша резко замолчала, и я поняла, что она обижена.
– Хорошо, я обещаю с этого самого момента рассказывать тебе обо всем. Честно. – Обещала я. Мне пришлось пойти на уступки, так как, зная свою подругу, обидевшись, она может еще долго молчать и не разговаривать со мною.
– Правда? – сразу же оживилась она.
– Правда. – Кивнула я.
Посмотрела на ручные часы и поняла, что сильно опаздываю. Времени уже восьмой час. Начало рабочего дня в офисе с восьми утра. Это значит, времени на дорогу у меня не больше получаса.
– Маш, ты остаешься?
– Да, я дождусь тебя с работы и приготовлю нам что-нибудь вкусненькое. Будем отмечать твой первый рабочий день в компании тирана.
– Пожелай мне удачи. – Пропустила мимо ушей сарказм подруги.
– Желаю удачной взлетной полосы, положительных результатов и высоких достижений в деятельности, креативных идей и блестящих мыслей, постоянного вдохновения и неугасающего энтузиазма. И пусть Литвин обходит тебя стороной.
– Мне одного слова «Удачи» было бы достаточно. – Улыбнулась на прощанье подруге и на ослабевших от волнения ногах вышла из квартиры.
Возле подъезда меня уже ожидало такси. Сегодня решила облегчить себе задачу - добраться до офиса быстрым, эффективным способом. Но завтра я непременно воспользуюсь маршруткой.
Через пятнадцать минут я уже была на месте. Оставила пальто в гардеробной и оттуда сразу же отправилась в дамскую комнату попудрить носик.
Стою напротив зеркала и любуюсь своим безупречным отражением. Я пожертвовала сном, чтобы с раннего утра как следует поколдовать над своей внешностью: приняла душ, высушила феном волосы и завила их в легкие кудри, на веки нанесла немного серебристо-зеленые тени, под цвет своих глаз, подкрасила тушью ресницы и с не первой попытки подрисовала небольшие стрелки. Завершающим элементом моего сегодняшнего образа служит ярко-красная помада на губах, символизирующий отнюдь не вульгарность. Она оказывает мою решительность, не закомплексованность, а также уверенность в своих решениях.
– Что же, посмотрим, что уготовил для меня Литвин. – Сказала я своему отражению в зеркале.
Проверила, не расстегнулись ли на блузке пуговицы, поправила ворот пиджака, спустила немного приподнявшуюся юбку-карандаш до нужной длины и прямиком отправилась в кабинет Александра Сергеевича.
– Доброе утро! – тепло приветствовал личный секретарь Литвина, как только я вошла в приемную, - молоденькая девушка, примерно моего возраста, с довольно приятной внешностью: светловолосая, на щеках здоровый румянец, небольшие, пухлые губы и глаза голубые, цвета неба. Поприветствовав меня, она легонько привстала, и я отметила для себя, что рост ее не меньше ста восьмидесяти сантиметров, что вполне соответствовало ее крупному телосложению.
«Иванова
В глазах девушки я прочла искреннее дружелюбие, что было для меня очень странным. Ведь я думала, что меня здесь будут все ненавидеть. Если подумать, то получается, я обокрала не только Литвина, но и всех его подчиненных вместе взятых.
– Доброе, - неуверенно начала я, так и не выбрав нужный тон для разговора с ней. – Я….
Я хотела представиться, но она меня опередила.
– Знаю, - вновь улыбнулась девушка, - вы Соколова Анна Игоревна. Рада познакомиться с вами. А я….
– Иванова Василиса Львовна.
– Откуда вы…. – Опешила она и только потом вспомнила о своем бейджике на груди.
– Точно! – хлопнула себя по лбу и тут же расхохоталась. – Мне никак не удается привыкнуть к этим карточкам. Уже в который раз я попадаю в подобную ситуацию.
«Она и впрямь очень дружелюбная и открытая девушка». – Подумала я, немного расслабившись.
– Александр Сергеевич у себя? – спросила я девушку, бросив быстрый взгляд на дверь кабинета Литвина.
Я старалась держаться уверенно, говоря спокойным, ровным голосом, когда в то же время внутри меня все дрожало от страха. Причиной моего беспокойства был никто иной, как сам Литвин.
– Да, шеф у себя. – Улыбка моментально пропала с ее лица. – Сейчас в его кабинете проходит совещание. Он не может вас принять.
Стоило ей только произнести эти слова, как дверь тут же отворяется и из кабинета выходит помощник Литвина.
– Анна Игоревна, - обратился ко мне в довольно грубой форме, - вам знакома фраза «не опаздывать»? – я открыла рот, чтобы возразить, но он продолжил дальше. – Вы же понимаете, в каком сейчас находитесь затрудненном положении? Стоит ли так рисковать своей личной свободой? Или вы беспрекословно выполняете все то, что вам прикажет шеф, или прямиком отправляетесь в тюрьму. Александр Сергеевич проявил невероятную щедрость, разрешив вам оставаться на свободе. Но будь на его месте я, вы бы уже давно сидели за решеткой.
«Ты упустил третий вариант», – хотелось мне добавить вслед. – «Я в любой момент смогу сбежать от твоего великодушного шефа».
В слух же произнесла:
– И я безмерно ему благодарна за проявленную доброту ко мне.
– Попыталась выдавить что-то наподобие улыбки, но прозвучавший сарказм выдал весь мой фальшь.
– Следуйте за мной. – Как-то странно ухмыльнулся помощник Литвина, и первым вошел в кабинет.
Я крепко сжала кулаки, так что ногти с ощутимой болью впились в ладони. Я не могла даже сдвинуться с места, будто приросла к полу. Моя прежняя уверенность куда-то улетучилась. Волнение нарастало.
– Ничего страшного, - попыталась подбодрить меня Василиса, - полчаса унижений и все закончится. Многие через это прошли и ничего, спокойно продолжают работать в компании.
Что-то мне подсказывает, и она через это проходила.
Я глубоко вздохнула и сделала шаг в сторону двери, прекрасно слыша при этом свое сердцебиение. Вдох и выдох путались в своей последовательности. А потом я вовсе перестала дышать, когда передо мною предстали десятки любопытных пар глаз.
– Входите, Анна Игоревна. Не стойте в дверях. – Среди толпы присутствующих в кабинете людей я услышала знакомый, и одновременно ненавистный мне голос. Голос Литвина. Он занимал главенствующее место посреди своих подчиненных.