Его сезонная "жена"
Шрифт:
Между ними измена, ложь. У Валеры, в конце концов, любовница есть…
Кречет — чудовище. Права была Тоня, ох как права! Такой человек безжалостно будет добиваться своего, убивать контрольным в голову, идти по трупам.
Когда ее муж превратился в это жестокое существо? Или он снимал котенка с дерева, чтобы впечатлить студентку первокурсницу?
В затонированном джипе трясло совсем не по асфальту. Они будто по проселочной дороге выписывают зигзаги. Приплюснутая с двух сторон, она пошевелиться толком не может… Да, даже если смогла, куда с больной ногой
Тюремщики сказали, что обувь Зосе не положена. Мрак. Полнейший мрак происходит, будто в фильме с заведомо плохим концом.
— Приехали, Зоя Леонидовна, — улыбаясь от уха до уха, к ней повернулся водила. И подмигнул, скотина.
Глава 5
— Хреново выглядишь, Зая, — Валерий посмотрел на жену в халате, в кресле-качалке у камина. Даже камин здесь был ненастоящий, а электрический, имитируя огонь.
Всклокоченные волосы, заострившееся лицо с темными тенями под глазами. В его сторону она головы не повернула, продолжая качаться. Лишь костяшки рук побелели, сжимавшие края подлокотника.
— Зоя, ты страдалицу из себя не строй. У тебя комфортабельный номер. Доктор осматривает два раза в день. Питание… — посмотрел на столик с не тронутой едой и нахмурился.
Зося прикрыла глаза и постаралась отрешиться от всего, отрезать голос, некогда шептавший ей нежности в постели.
— Ты должна хорошо питаться, Зось. Моему сыну нужно развиваться. Я с кем говорю? — рыкнул, теряя терпение. — Хорошо, Зая… Но, ты сама виновата.
У нее сердце сжалось. Одинокая слеза поползла по бледной щеке. От топота шагов за дверью, внутри застыл ужас. Нервный тик на оба глаза не помешал увидеть, что задумал Кречет.
Один из охраны принес блендер и воронку.
Есть ли у подлости Валеры дно? Зося затруднялась ответить на этот вопрос. Человек, которого оказывается, она совсем не знала, кидал в кувшин прибора все подряд: филе индейки, помидоры, листья салата, банан… некогда любимые ею оливки. Сверху залил апельсиновым соком и нажал кнопку. Он не продукты болтал, он душу ее проворачивал с особой жестокостью.
Вылив, получившуюся бурду в высокий стакан, подошел к женщине, с одной стороны, его ручная шавка с другой, с воронкой в руке.
— Ну, Зосенька, сама или как? — спросил почти ласково, поглаживая плечо.
Там, где он дотронулся кожу жгло, словно каленым железом приложили.
— Сама, — она протянула трясущуюся руку к стакану.
Морщась, Валерий смотрел, как женщина давится, допивая все. До донышка. Она старалась не вдыхать запах, отключить сознание. «Господи, прими за лекарство!» — глотала смесь… Лишь бы не прикасались к ней, не трогали. Едва за садистами закрылась дверь, Зося, придерживая рот рукой помчалась в туалет. Ее вывернуло наизнанку до желчи, желудок чуть не выпал.
Опустив руки под струю воды, сгорбившись, она смотрела в зеркало на жалкое подобие себя, с затаенной болью в глазах.
— Зоя Леонидовна, гулять, дышать свежим воздухом, — один из сволочуг принес длинное
Верхнюю одежду выдавали только на получасовую прогулку. Затем, забирали обратно. Ни разу Зося не видела других заключенных данного «санатория». Если они и были, то по временным рамкам на улице не встречались.
Из-за деревьев сочился туман. Пока Зоя хромала тихонько по дорожке, шелестя опавшими листьями под ногами, пыльца мороси оседала на лице, руках, в паутине рыжих волос. Она дышала и не могла надышаться. Неделю здесь, будто десять лет отсидела. Постарела на все сто.
Зоя завидовала шустрым синицам, сбивающим капли влаги с ветвей. Вон, тому облаку на небе завидовала. Они свободны, могут лететь, куда захотят. А Зося — пленница мужа-самодура, который вбил в свою дурную башку, что хочет сына от нее. Любой ценой.
— Зоя Леонидовна, пойдемте домой, — она вздрогнула, почувствовав прикосновение к своей руке. Ладонь была настолько ледяная, словно женщина из снега лепила снежки. — Вы совсем замерзли.
— Еще три минуты, — ей показалось, что на нее кто-то смотрит. Прямой направленный взгляд со стороны. Зоя побоялась взглянуть в сторону леса. Охранник обязательно обернется тоже.
Вдруг, у нее возникла идея — спонтанная, несколько бредовая. Будто кто-то сейчас вложил эту мысль в голову. Вдруг, получится? В санатории обычный терапевт, гинеколога нет. Женского врача привозят в определенные дни.
— Что-то мне нехорошо, — она согнулась, схватившись за живот. — Тянет, болит внизу. Помогите, — застонала, закатывая глаза. Ее стон подхватил ветерок и понес в заросли высоких кустов шиповника.
Для убедительности, Зоя стала оседать. Конвоир обхватил ее под мышки и поволок к двухэтажному зданию, успевая наговаривать по рации, что «Жене Кречета плохо! Срочно готовьте вертолет для эвакуации, иначе можем не успеть».
— Потерпите, Зоя Леонидовна, не отключайтесь, — было заметно, что мужик паникует и не знает, что делать. Если она потеряет драгоценного наследника, Валера с него голову снимет.
Зосю положили на носилки, укрыв теплым одеялом. Впервые она летала на вертолете.
В обычном районном отделении патологии беременных был сегодня аншлаг. Беременяшки с различным объемом животиков, обступили заведующего, который хотел сквозь землю провалиться. Утирая тыльной стороной ладони пот со лба, он лично осматривал направления и брал только самых экстренных.
— Извините, мест нет. У вас можно соблюдать домашний режим, — отбрыкивался от еще одной.
В небольшом холле наступила тишина, когда вошли рослые парни. У одного на руках хрупкая рыжеволосая женщина в полуобморочном состоянии. Одна рука у нее свисала плетью. Голова откинута назад, как у бесчувственного тела, накаченного большой дозой обезболивающего.
— У нас угроза выкидыша, — шагнул вперед старший и под его жестким взглядом зав. отделением втянул шею в плечи и беспомощно посмотрел на предпенсионного возраста дежурную медсестру, заполняющую карты пациенток, будто она могла что-то сделать.