Его слабость
Шрифт:
Маленькая Сонька Лядина и не догадывалась о таком сюжете своей будущей жизни, когда спала на этом диване.
Открутить бы время назад, да поздно.
Рядом грузно свалился холодный мужчина. Только что из душа, я до туда не дошла. Ледяные руки подтянули меня и уложили рядом. Двигаться я почти не могла, поэтому заботливо мою голову положили на твёрдый торс. Через минуту, я закинула на Лёшку одну ногу. Мужские пальцы обхватили бедро.
Лежали, молчали.
Тянуло в сон, под монотонный
Что ж я раньше на вечера встреч выпускников не ездила?
Усмехнулась, а Лёшка это почувствовал. Погладил меня по волосам. И попу не зажимал до боли, а нежно проезжались рукой, утюжили мои сочные булки, и чувствовалось, что четыре часа после Виагры не предел для Лёшки.
И это было необычно для меня. Ласки после секса. Оказывается, такое бывает. Может, ещё и цветы в любое время возможны?
Раньше казалось, что такое внимание и ухаживания бывают только в кино. Завидовала тем, у кого настоящая взаимная нежность.
В момент, когда я уставшая лежу на своём обалденном любовнике, я забываю, что он опасен.
– О чём ты мечтаешь, Сонюшка? – тихо спросил Лёша, и в груди его под моим ухом раздался рокот.
– Чтобы мама была жива, – тут же ответила я, прикрывая глаза от удовольствия.
– Это не мечта, – шёпотом отозвался он. – Это фантазия. А я про то, что возможно получить в реальности.
Я молчала, неспособная говорить.
– Зайка, – он дотянулся до моей головы и поцеловал в макушку. – Расскажи мне. Давай. Мне нужно знать.
Если б я в тот момент знала, что ему нельзя рассказывать о своих мечтах, я бы сделала вид, что сплю. Но он так нежно спрашивал.
Что такого?
Мечты же.
– Хочу похудеть, – усмехнулась я, но он отреагировал вполне серьёзно. Ни смешка. – Шестьдесят пять килограмм.
– Нет, слишком мало, – рассуждал Лёша. – Семьдесят пять или семьдесят, потом красота твоя особенная уходить начнёт. Что ещё?
– Хочу научиться водить машину, – я входила во вкус. – И чтобы у меня был белый Мерседес.
Я приподнялась, заглянула в его лицо.
Волосы мокрые были откинуты назад и Лёша от этого сильно изменился. Но стал мне больше нравиться.
– Что ещё. Более сложное, – требовал Лёшка.
– Хочу быть любимой, – откровенно призналась я. – И любить. Хочу замуж и ребёнка.
– Одного? – нахмурился он.
– Пока одного, – я хитро прищурилась. – Это ты мою ипотеку закрыл?
– Да, – он провёл пальцем по моим губам. На костяшках была содрана кожа после драки. – У меня ни семьи, ни родных. Куда мне ещё деньги тратить, если не на тебя.
Мечта… Мечта. Хватай, Сонька! Но почему холодок бежит по телу?
– Лёш, мы почти незнакомы, – очень тихо сказала я, приоткрыла рот, потому что его палец слишком откровенно
– Мы знакомы с шести лет, – сказал Лёша. – Почти в то же время я в тебя влюбился.
– Почему молчал? – разозлилась я, пытаясь выплюнуть его палец.
– Ещё мечты есть? – спросил он, и в голосе произошла ломка. С баса на… что там ниже? Тенор? С истеричными, визгливыми нотками.
Я хотела отпрянуть, но его рука ухватилась за мои волосы, наматывала их на кулак.
И в лице произошли изменения. Он вдруг ухмыльнулся дико. Глаза сверкнули и появились морщины.
Раз! И на меня смотрел совершенно другой мужик.
– Деньги это не мечта, зайка, – усмехался он. – Это примитивное средство к осуществлению мечты. Но есть вещи, которые за деньги не купишь.
Он насильно, за волосы подтянул меня к себе и вцепился поцелуем в губы. Трахал меня своим языком, не давая головой покрутить. Возбудился так, что уже тыкал мне в бёдра своим железным стояком.
Грубо стал опускать меня вниз. Я дёрнулась, но не тут то было. Вцепилась в его запястья руками.
– Ты мои мечты, я твои, – паскудно, рассмеялся Леший.
Взял свой член и пихнул мне в рот.
Что до моих чувств, в этот момент, то мне стало не просто обидно. Злость взяла такая, что я решила ему отсосать с силой, если получится, мозг высосу.
Сука!
Ненавижу такие дела!
Я стала заглатывать, дрочила рукой. Почувствовала, как на волосах ослабла хватка, и любовник стал рычать. Он бёдрами вверх подавался, чтобы трахнуть меня в горло.
Большой, минет оказался болезненный, но возбуждал.
– Не спеши!
Размечтался! Я так надрочила, что он стрельнул мне в рот терпким горьковатым семенем. Ни капли не сглотнула, всё ему выплюнула на лобок.
Психовано ударила по его рукам и отстранилась.
– Это не любовь, Васин!!! Это торгово-рыночные отношения! Я тебе ипотеку закрыл – соси! Я верну тебе деньги! Вали на х*й из моей квартиры…
Я взвизгнула, когда он повалил меня на спину, задавив своим весом. Я хотела крикнуть, но мой рот закрыли его мягкие губы. Целовал. После минета.
И такое бывает?
– Клянусь, научусь делать куни, – пообещал он мне, и его лицо опять укрывали густые пряди волос. – Ты просто у меня единственная за всю жизнь. Ты сейчас остынешь, и научишь меня всему.
Ох, ты ж!
Врёт ведь!
А если нет? То это ещё сильнее пугает. Только одержимости не хватало. С другой стороны, вон Трэш одержим был своей Катькой, и как она сейчас счастлива.
Но Трэш ведь не психически больной. А Васин, однозначно, не в себе.
– Васин, ты меня пугаешь, – призналась я. – О чём мечтаешь ты?