Его тайная дочь
Шрифт:
* **
– Сколько? Да это же грабеж!
На следующее утро я таки отправляюсь по этим частным конторам.
– Успокойтесь, мадам. Выпейте воды.
Упырь с кровожадной улыбкой, такой, как будто он уже вцепился в мою плоть зубами, лениво обмахивается журналом, развалившись в кресле.
– Спасибо.
Я кривлю губы и все же жадно глотаю предложенную воду.
От таких процентов действительно становится плохо. Очень плохо.
– Вы зря так разволновались, дамочка.
– На почин?
Это странные люди со своей лексикой. И вообще. Я как в другой мир попала.
Даже кажется, что сейчас он вытащит какую-то древнюю бумагу и предложит мне заложить душу под проценты.
– Ну…. К нам редко приходят те, кто останавливается только на одной сумме. А у вас сумма очень большая, девушка. Очень. Что вы можете нам предложить под обеспечение долга?
– Я…
Про квартиру говорить сейчас вот вообще не хочется.
Почему-то мне кажется, что ее сейчас просто отберут!
– Я пока просто зашла узнать ваши условия.
Нервно тереблю ручки сумочки.
– Условия для вас оформим неплохие. Разобьем эту вашу большую сумму на части. К нам редко приходят такие солидные клиенты, как вы. Я даже пойду на большие уступки. Скажем…
Он задумчиво вертит карандаш в руке, поглядывая то в потолок, то на мои губы.
– Скажем, так. Первый месяц вы вообще можете ничего не платить. Ни сумму долга, ни проценты. Начнете рассчитываться только через месяц.
– Но пятьдесят процентов! Это грабеж!
– Грабеж мадам, это когда я к вам с пистолетом бы подошел. А тут все наоборот. Вы сами ко мне пришли. И с просьбой. Разве не так?
– Все абсолютно так. Простите.
Я поднимаюсь. Сжимаю в руке сумку и ухожу.
– Вы еще вернетесь! Поверте!
Доносится мне в спину.
И…
Черт!
Как же это несправедливо, но он оказывается прав!
В других конторах такого плана все оказывается еще хуже. Намного хуже. А их я обошла практически все!
Пятьдесят процентов и начинать их платить нужно уже через неделю.
К тому же, никто не разбивает большую сумму на части. А, значит, долг и эти проклятые проценты становятся просто неподъемными!
– Я придумаю что-то, Матвей. Обязательно придумаю. Все будет хорошо. Ты должен набираться сил и думать про операцию. О том, как будешь восстанавливаться, – шепчу брату, гладя его по голове.
– Перестань, Лада.
В его голосе просто обреченность.
– Перестань. Мы оба прекрасно знаем, что я останусь инвалидом. Мне все равно никогда уже не встать на ноги и не жить, как раньше.
–
– Лада. Не ври мне.
Мой такой большой и такой маленький мальчик качает головой.
– Я прекрасно слышал, что говорят в палате. Нужна очень дорогая операция и она не дает никаких гарантий. Не надрывайся. Лада. Я все прекрасно понимаю. Я смирился.
В его словах столько боли! Быть может, Матвей и правда смирился.
Но я нет!
Я буду бороться за него даже вопреки ему самому!
Чего бы мне это не стоило!
« Завтра».
Прилетает сообщение на телефон, когда я уже укладываюсь спать.
« Семь вечера, Лада. Будь готова. За тобой заедут в четыре».
Мне даже подписи не нужно.
Я прекрасно понимаю, от кого это сообщение. И что за ним стоит…
Я знаю, что могу отказаться. Наплевать на того странного человека. Не… Не продавать себя.
Зачем врать, нужно называть вещи своими именами. А это именно продажа, как ее не назови!
Но…
И правда ли я могу отказаться?
Передо мной глаза Матвея в темноте.
И я не могу сказать им «нет»!
***
Машина подъезжает ровно в четыре часа.
Я быстро спускаюсь, запретив себе думать о том, что будет дальше и на что я соглашаюсь.
Передо мной распахивают дверь.
Я молча забираюсь в салон, узнавая тех же амбалов, которые выкрали меня на улице.
– Я же говорил. Тебе понравится. Сама еще добавки попросишь, – мерзко ухмыляется один из них, окидывая меня сальным взглядом.
Я не отвечаю.
Ни о чем не расспрашиваю.
Просто оборачиваюсь к окну, рассматривая дорогу.
Мы подъезжаем к одному из самых роскошных салонов красоты в столице.
Раньше бы у меня от этого великолепия просто бы перехватило дух.
Но сейчас я все воспринимаю, как в дурмане.
Как будто я отключилась и смотрю сама на себе словно со стороны.
Мне делают массаж.
Разминают кожу так, что я просто улетаю от блаженства. Втирают какие-то ароматные масла в тело и в волосы.
Полный комплект.
Маникюр. Педикюр. Другие процедуры, от которых мне становится неловко…
Вокруг меня все вертятся и суетятся, как будто я какая-то принцесса. Ну, никак не меньше.
Значит, все серьезно.
И человек, с которым…. Я должна встретится, очень непростой. Если нужна такая подготовка!
А еще… Еще это означает, что и тот, кто сделал мне это предложение богат! А, значит, у него и правда есть та сумма, которая необходима на лечения Матвею.
« Боже, Лада, во что ты ввязываешься»