Его тайная одержимость
Шрифт:
— Только ты-то от этого не родишь, — стонет в мои волосы.
Сбавляю натиск, не желая ее слишком пугать. Поднимаю голову, собираясь снова впиться в призывно приоткрытый ротик. Притормаживаю, наслаждаясь тем, как раскраснелись ее щеки. Соня едва заметно подается мне навстречу.
У меня дыхание сбивается, когда я думаю, что это она так намекает на то, чтобы я ее поцеловал. Чувствую, как на ее шее под моими пальцами выступают крупные мурашки. Голову дурманит запах лимонной мяты…
Погоди-ка.
—
Отстраняюсь, в секунду приходя в себя. Оглядываю ее с головы до ног:
— Черт, так тебе плохо? — наклоняюсь, и накрываю животик ладонями. — Почему же сразу так и не сказала?! Он какой-то слишком твердый. Это нормально? Может скорую?
— Не нужно никакую скорую, — мямлит она, очевидно почувствовав неловкость, когда ее, как и меня отпустило это наваждение. — Это обычные тренировочные схватки. Мне просто нужно отдохнуть.
Разворачиваю свое кресло, и пересаживаю в него Соню.
— Точно скорую не нужно? Может тебе что-то принести? Есть хочешь? Или водички? Очень больно? У тебя лоб испариной покрылся, — опускаясь перед ней на колени, тянусь к ее лицу, и осторожно поглаживаю его.
Зачарованно наблюдаю, как Соня, устало прикрывая глаза, доверительно складывает свою голову мне в ладонь.
— Ты вроде такой большой и сильный, а когда речь о моей беременности, паникуешь сильнее чем я.
— Сначала ответь мне, потом будешь шутить! — строго говорю я.
— Ничего не нужно. Просто… займи мне еще минутку.
Даже на мгновение теряюсь, никак не привыкнув к этим ее просьбам. Стоя перед креслом на коленях, подаюсь к Соне, и бережно заключаю ее в свои объятия.
— Вся моя жизнь в твоем распоряжении, — целую ее в висок. — Тебе нужно только согласиться, и я тут же отправлюсь решать вопросы, которые возникли между нами по моей глупости.
— Нет, — вцепляется в мой рукав слабыми пальчиками. — Ты обещал, что пока не станешь никому ничего говорить. Сначала я должна уговорить отца на лечение. А потом… посмотрим.
В груди дрожит затаённое дыхание, будто я даже дышать боюсь, чтобы не вспугнуть своего ангела. Она наконец дала мне хоть какую-то надежду. Пусть пока крохотную и совсем зыбкую, но я не упущу подаренный мне шанс.
— Рома, обещай, — требует она.
— Все что пожелаешь.
— Ты никому не выдашь нас, пока я не дам на это добро. Ни под каким предлогом!
«Нас» — как звучит-то.
— Договорились, — отстаю от нее и беру в ладони ее лицо, заглядывая в любимые глаза. — МЫ никому ничего не скажем о НАС. Пока ты не посчитаешь нужным.
Как же хорошо…
Тянусь, чтобы поцеловать Соню, но вдруг натыкаюсь на ее пальчики, что возникают прямо перед
— Даже не думай снова подобное проворачивать, — хмурится она. — Я не собираюсь становиться любовницей.
— Я бы не посмел тебя так унизить, — с тяжелым вздохом, покаянно опускаю голову.
Однако быстро нахожу альтернативу своему желанию, и касаюсь губами животика:
— Ну как у нас дела?
— Получше, — кивает Соня. — Вроде закончилось. Надо идти, пока нас тут не поймали…
В этот самый момент за дверью слышатся приглушенные голоса. Соня окидывает себя перепуганным взглядом, и в панике начинает озираться по сторонам, будто намереваясь срочно собрать все пуговицы и хоть на клей их присобачить, лишь бы ее не застали рядом со мной в таком виде.
— Эй-эй, — ловлю ее подбородок, вынуждая посмотреть на меня: — Ничего не бойся, слышишь? Я рядом.
— Хочешь предложить мне свой пиджак? — нервно спрашивает она. — Боюсь, это будет выглядеть еще более подозрительно.
Усмехаюсь, поднимаясь на ноги, и направляясь к большому шкафу, в котором я храню трофеи, привезенные из разных стран заодно с поварами. Но на душе неспокойно. Она будто только сейчас в себя пришла от нашего поцелуя. Словно только сейчас, с огромным запозданием, проснулась та самая ее чертова совесть. И теперь все чувства, что были притуплены желанием поочередно проявляются на ее лице. Осознание. Страх. Стыд. Только бы снова глупостей не наделала…
Достаю из ящика пончо, привезенное мной из Перу, и возвращаюсь к Соне. Дрожащими пальцами приводит волосы в порядок, и поднимает на меня беспомощный взгляд.
— Ром, что я наделала? — шепчет сдавленно.
— Ты наконец-то поступила правильно, — уверенно отвечаю я.
Наклоняюсь к ней, и набрасываю на голову пончо. Чувствую, как ее трясет, и меня бесит, что я бессилен ей помочь.
— Маленькая, — говорю я, слегка встряхивая ее за плечи, — ничего не бойся. Мы сделаем все аккуратно. Никто ничего не узнает, пока ты сама этого не захочешь.
— Обещаешь?
— Клянусь тебе…
38. ОНА
Что я натворила?! Что я ему наговорила??? Боже, Соня, ты совсем свихнулась!
Как я после всего сейчас произошедшего вообще собираюсь в глаза своим родным смотреть?
Блин-блинский! Меня колотит, будто от холода. Голова совсем не соображает, пока Рома, бережно поддерживая под спину, ведет меня к двери. Будто на расстрел.
Да они ведь сразу все поймут, как только меня увидят! Растрепанная, в порванной рубашке. И прямо так ко всей семье выйти! Позорище!
Ну зачем он это сделал? Мозги мне запудрил своими поцелуями…