Его тайная одержимость
Шрифт:
Прижимаю ее крепче, и касаюсь губами светлой макушки:
— Как папа?
— Отлично, — она оживляется, выбираясь из моих объятий, и идет к плите. — Знаешь, если бы я знала, что ты способен подарить ему вторую жизнь…
Она задумчиво качает головой, доставая тарелку из верхнего шкафчика, который теперь ей «по размеру». Привычным движением вытаскивает из ящика половник и принимается накладывать мне борщ. Довольно быстро обжилась она на моей кухне. Смотрю и глаз радуется. Однако эта ее грустная интонация покоя не дает. Не в силах удержаться,
— И что было бы, узнай ты раньше, что здоровье твоего отца можно поправить парой операций? Неужто сдалась бы мне раньше? Что-то я сомневаюсь, — усмехаюсь я, зная, насколько высокоморальны принципы мое жены.
Она бы не смогла поддаться меркантильному расчёту, даже если на кону стояло бы здоровье ее отца. Это не про нее. Скорее про ее родственницу, с которой я едва не имел глупость связать свою жизнь.
— Как минимум, меньше бы жалела Галку, — фыркает она, тоже припоминая свою сестру. — Хай бы и забирала сразу своего Гену. Не заслужила она такого как ты. Тянула с тебя только…
— Вот бы и ты тянула, — провожу пальцами по ее позвоночнику, вынуждая выгибать спину. — А то я себя чувствую каким-то бесполезным для тебя.
— Не говори чепухи, — отмахивается она. — Отцу лечение оплатил, мне роды в лучшем виде. Если бы я тебя не остановила, ты бы и свадьбу такую закатил, что твои рестораны бы год на нее трудились.
— Значит не собираешься угомониться со своими подсчётами, — недовольно вздыхаю я. — У меня из-за этого такое впечатление, что мы не муж и жена, а деловые партнеры.
Сжимается вся. Не могу с ней строго. Ей еще не привычно, и мне сразу не по себе становится, когда я пытаюсь твердо стоять на своем. Но как-то нужно менять финансовые привычки, которые очевидно она заимела благодаря Гене.
— Значит так, — начинаю я, разворачивая ее к себе лицом и усаживая на разделочный стол, — хочешь быть партнером, так тому и быть. Как только сама будешь готова, возьмешь на себя управление рестораном русской кухни, поняла?
Глазами хлопает удивленно.
— Ну чего так смотришь, ты ведь не отстанешь от меня иначе со своими расчетами бесконечными, так и будешь себя должной передо мной чувствовать. А я не хочу, чтобы ты на себя всю домашнюю работу повесила. Вот тебе альтернатива: будешь помогать мне с работой. Готовишь ты отменно, но поварское дело — напряжное. Тебе пока так напрягаться не стоит. Так что будешь управленцем, а дальше сама решишь, что больше по вкусу.
У нее даже рот открывается от моей тирады. Вижу, что опять какой-то протест задумывает, потому спешу отсечь:
— Это не обсуждается. Даю тебе время хорошенько подумать, и как только будешь готова оставить Дёму с няней — приступай.
— Не хочу с няней.
— Тогда начинай с дистанционного контроля.
— Это не дело. Так ты можешь, когда тебя уже все лично знают, и ты в курсе что да как. А мне сначала познакомиться надо со всеми и всем.
— Как посчитаешь
— Папа уже не раз предлагал себя в качестве няньки, — нерешительно выдавливает она. — Но я переживаю, вдруг Дёма его слишком перенапряжет.
— Насчет этого самым правильным будет посоветоваться с доктором. Вообще вариант хороший, к тому же попервой, не думаю, что тебе потребуется более пары часов в день в ресторане. В общем способов решения этого вопроса масса, так что подумай, как и когда бы ты хотела это осуществить, — улыбаюсь, видя, как Соня наконец приободрилась: — Кстати, как там у папы дела?
— Все по твоему пророчеству, — усмехается она. — Помнишь, ты после их с мамой развода сказал, что у него жизнь только начинается аккурат с выходом на пенсию, и что мы его еще женить успеем. Так вот я все гадала, чего это он с нами жить отказался. Думала, что неудобно ему просто, гордость не позволяет в чужом доме, вот и вернулся в деревню. А оказывается, что у него в больничке зазноба появилась. То-то он и зачастил в Москву. Не только нас навестить, оказывается.
Она выглядит такой довольной, что я невольно тоже радуюсь за отца:
— Кстати, а с домом он в деревне разобрался? Если вдруг надо откупиться от матери, чтобы она не претендовала, я готов помочь.
— Не, отец отчитал меня, когда ж узнал, что я с Геной из-за долга была. Сказал, что надо было сразу к нему подойти, да объяснить все толком. Оказывается, он нам с Геной на дом копил. А раз теперь у меня дом есть, то он решил наш выкупить и мне его в наследство целиком и оставить. — она недовольно качает головой. — Вроде уже чувствует себя лучше, а мысли все туда же, о плохом.
— А, это очевидно те деньги, что он мне предлагал забрать за свое лечение, — киваю я. — Ну тогда отлично, что он с этой змеей разобрался.
— Да разобрался ли, — отмахивается Соня. — Вот новости сегодня принес, что названивать она ему стала, ластится, мол соскучилась. А отец предполагает, что у нее попросту деньги закончились. На днях рассказывала, как им с Галей непросто в общежитии.
— В смысле с Галей? — усмехаюсь я. — Вроде пару месяцев назад отец говорил, что она за Гену замуж собралась.
— Собиралась. Мать же в путешествие улетела. А Гена с невестушкой съехался. А с месяц назад выгнал ее, когда понял, что от нее проку никакого. Как ел дошираки, так и продолжает. Это папе сам Гена рассказал. Тоже звонил жаловался, интересовался, как у меня дела, — она прыскает со смеху.
А я мрачнею:
— Видать мало я ему врезал. Раз он все еще на тебя виды имеет, — рычу.
Тонкие пальчики пробегаются по моему лицу, вынуждая смотреть в серые глаза:
— Не злись. Папа его послал куда подальше. И сказал, если он ко мне еще раз приблизится, он ему лично ноги переломает.