Его Величество Змееныш
Шрифт:
Стремительно встала, отодвинула табуретку, стащила со стоявшего по пути сундука толстое ватное одеяло и вышла, громко хлопнув тяжёлой низкой дверью.
Илья втянул голову в плечи, с опаской взглянув на старуху.
– Будем пить с тобой чай! – жизнерадостно подмигнув, она брякнула перед носом Ильи блестящий матово подстаканник с ребристым стаканом и улыбнулась зубасто.
Отказать такой бабке Илья не решился.
4. Вагоноужаватый
«Как
Дядя-Слава-таксист никогда не опаздывал. Ева знала его много лет, а молчаливые поездки от поезда до избушки в лесу и обратно давно стали их общей традицией. Старый оборотень бросил цепкий взгляд на Змеёныша и поморщился. Тот презрительно отвернулся, но, выйдя из УАЗа, древнего, как кости мамонта, мальчишка подчёркнуто долго отряхивал свой пуховик от невидимой грязи и корчил брезгливые рожи.
Засранец.
На железнодорожный вокзал при станции Княжпогост, стоящий недалеко от северного городка со звучным названием Емва, они прибыли за два часа до прибытия поезда «Воркута-Санкт-Петербург».
Обратный билет себе Ева купила ещё по дороге сюда, и вдруг оказалось внезапно, что поезд практически пуст. Купить место в том же купе им никакого труда не составило, хотя девушка даже понять не успела, когда этот поганец успел подсмотреть номер её вагона. И зачем ехать с ней рядом? Так само получилось.
Илья благополучно пропустил мимо ушей её краткий рассказ о случившемся с ним ритуале. Очевидно, решил, что косплейщица ненормальная задвигает подобную ересь исключительно из намерения приобщить богатенького придурка к их захватывающей ролевой игре.
А ведь она честно пыталась. Вкратце даже ему рассказала главные принципы всех ритуалов служения. Ну те, о которых сама что-то помнила. Она никогда особенно не увлекалась этим скучным разделом ритуалистики. Слуги, оруженосцы, рабы. Тьфу. Ну что же, теперь совесть Евы чиста. И руки умыты по самые локти…
Всю дорогу, а в поезде ехали они чуть больше суток, он мрачно хмурился и, читая входящие сообщения, с каждой минутой всё больше мрачнел. Даже бабушкины удивительные пирожки, ароматные, вкусные, маленькие, на один укус, не радовали Змеёныша. Время от времени они словно сами выныривали из большого берестяного короба, вручённого ему лично в руки. Чай в гранёных стаканах, уютно позвякивающих фирменными подстаканниками, его тоже не радовал.
– Дома отшлёпают? – прозвучало с сарказмом.
– Хорошо, если голову не оторвут… – чувство юмора подводило Змеёныша.
Он взъерошил остатки модной причёски, натянул на лоб купленный в станционном ларьке тонкий стальной ободок и вновь пригорюнился.
– Ну да, – унывать Ева не любила. – Если бы мой сыночек по пьянке вдруг рванул в мухосрань, я бы его точно выпорола. Жопой
– Ты сначала роди сына, женщина, – огрызнулся вяло Илья. – А потом ещё вырасти.
Они так и ехали всю дорогу вдвоём в абсолютно пустом вагоне, но в одном почему-то купе. Вагоновожатая сделала понимающий вид, попыталась ими втюхать презервативы, а потом ещё долго прислушивалась, стоя недалеко от двери их купе.
Вот что людям неймётся?
Змеёныш опять удивил. Молчать он умел удивительно чутко. Его безмолвие не напрягало, напротив. Уже приближаясь к финалу их общего пути, Ева вдруг с удивлением ощутила некий всплеск благодарности. В дороге она сладко выспалась, отдохнула, отъелась и бурлила кипучей энергией. Илья даже чай умудрялся носить вовремя и ненавязчиво.
Как у него получалось быть одновременно надменным придурком и совершенно её не стесняющим, комфортным соседом?
Проснувшись вдруг ночью от долгого вздоха вставшего на промежуточной станции поезда, Ева долго рассматривала лицо спавшего крепко Змеёныша.
Странный он. Совершенно точно запоминающийся. Во сне снова хмурился, тихо постанывал, закусив пухлую нижнюю губу.
Ева ещё отстранённо подумала: целовался Илья, наверняка, уже много раз. И знает толк в этом деле, не то… От этой глупости неуместной она вдруг разозлилась. Хорошо ему. Фыркнула и развернулась к проходу спиной, закрывая глаза.
Ничего. Скоро ему поплохеет и крепко.
Обычные люди редко сталкивались с магическими ритуалами, да ещё и так криво исполненными. В академии Ева не отличалась особым усердием, но основные магические постулаты всем студентам вбивались в сознание очень крепко.
И один из главнейших гласил: в ритуалистике крайне важны все детали. Каждое произнесённое слово, каждый вздох. Фаза луны, направление ветра, астральное время. Важны даже расцветка и возраст мышей, что шуршали под полом во время произнесения ритуального заклинания!
А Ева с трудом даже вспоминала произошедшее. Перед глазами лишь ярко стояла фигура Змеёныша, до мельчайших подробностей освещённая беспощадным январским солнцем и приласканная клубами белого пара.
В ту минуту она лишь успела подумать, что не так он и страшен. Невзирая на мальчишескую, щенячью даже нескладность.
Перспективное телосложение. Широченные плечи, узлы тугих сухих мышц, часто свойственных легкоатлетам. Рельефные узкие бёдра, длинные мускулистые ноги. Безволосая кожа и… всё остальное. Никогда ещё Ева не видела голых мужчин. Грех не взглянуть, говоря откровенно. Из мыслей теперь бы ещё как-то вытравить эту картину.
Даже падал он гибко. Красиво. Только орал очень громко и неприлично. А промолчал бы Змеёныш и не вляпался бы в ритуал! Слово-то какое противное: «вляпался», как будто в то самое. Хотя, так и есть. Древние ритуалы ни к чему хорошему никого ещё не приводили.