Его волшебное прикосновение
Шрифт:
– Правду?
Мэри Годвин развернула желто-зеленый веер.
– Что такое, Дариус? Что ему нужно?
– Пожалуйста, миссис Годвин, не волнуйтесь.
– Вы нас знаете? – удивленно спросила она.
– Конечно, миссис Годвин, – натянуто улыбнулся Джеймс.
– Не надо шутить с нами, – сурово произнес отец.
– Никогда, сэр. Я буду краток. Я являюсь единственным владельцем острова в Южно-Китайском море, где у меня большая торговая флотилия. К тому же у меня значительная собственность в Лондоне и в Дорсете… недалеко
Улыбка застыла на лице матери, а отец только нахмурился сильнее.
– Это только некоторые из моих владений. Я очень богат, мистер Годвин.
– А что мне до этого, сэр? – спросил Годвин, с беспокойством разглядывая Джеймса.
– Уверен, мистер Годвин, что вас это заинтересует в самом ближайшем будущем. Я намерен жениться на вашей дочери.
Глава 20
– Но почему? Почему такой мужчина выбрал именно ее? – Мэри Годвин отошла от окна своей спальни. – Джеймс Иглтон может получить любую женщину. – Она посмотрела на мужа, сидевшего в кресле. – Что ему нужно от такого глупого ничтожества, как Селина?
– Его мотивы меня не интересуют. Главное – это деньги. Может, мистер Иглтон является отве том на наши молитвы. Ты же слышала, какой собственностью он владеет.
– Но Бертрам уже сделал ей предложение.
– Мы его пока не приняли.
– Если мы разозлим Бертрама, то он может сделать нашу жизнь в высшем обществе невыносимой.
– Нам нечего его бояться. Положись на меня, – заявил Дариус. – Вероятно, у нас могут возникнуть и другие трудности. Что, если Августус пойдет против воли покойного маркиза и выгонит нас из Найтхеда? Дом-то принадлежит ему. – Мэри затронула тему, которой они долго избегали.
Дариус сосредоточенно разглядывал свои ногти.
– Дариус, ответь! – выкрикнула женщина. Ей было неприятно видеть мужа в своей спальне.
– Селину пригласили на бал в замок Кастербриджа, – заговорил он наконец. – Он игнорировал нас столько лет. Но вряд ли он решится изменить ситуацию с поместьем.
– А какое отношение имеет к этому приглашение Селины?
Дариус положил руку на спинку кресла.
– Вероятно, это просто любопытство. Он ведь ничего не знает о причинах изгнания Фрэнсиса. В этом мы можем быть уверены. Но в данный момент меня больше интересует Иглтон.
Мэри прошлась по комнате в новом розовом халате. Этот цвет очень шел ей. Она потрогала золотую цепочку на груди и вспомнила про свое последнее увлечение – молодого конюха Колина. Да, это был приятный повод для возвращения в Найтхед.
– Если мы отдадим ее за Иглтона, то наши денежные проблемы будут решены, – произнес Дариус, не глядя на жену.
– Да, но ведь нет никакого письменного распоряжения о поместье. Старый маркиз сказал, что мы можем оставаться там столько, сколько пожелаем. Только и всего.
Дариус засмеялся:
– Мы же знаем, что Кастербриджи держат свое слово,
Мэри вскинула голову:
– Дариус! Мы искали двадцать лет и ничего не нашли! Двадцать лет!
– Найдем, я это чувствую. И эта свадьба как раз то, что нам нужно.
– Но у нас до сих пор нет ключа. Ты же сам слышал, как мать Фрэнсиса приказывала ему беречь ключ. Без него мы никогда не доберемся до сокровищ.
– Черт бы тебя побрал, – выругался Дариус, оскалившись. – И зачем только я рассказал тебе то, что слышал. Она сказала: «Это ключ. Береги его». А потом она добавила: «Открой силу глаза». Когда ты наконец поймешь, что, может, никакого ключа и нет. Глаз – это и есть ключ, мадам. И мы его найдем.
– Если бы ты тогда подождал, то мы бы все узнали. Дариус отвернулся.
– Сколько раз тебе повторять, что меня едва не обнаружили. Я не мог рисковать и поэтому скрылся. В конце концов, может, я слышал все, что она сказала.
– Нет, – укоризненно покачала головой Мэри. – Это не так. И из-за этого мне пришлось столько лет страдать, напрасно потратив лучшие годы моей жизни.
– Ха, – усмехнулся Дариус. – Лучшие годы твоей жизни! И ты хочешь, чтобы я поверил в это? Да ты всю жизнь развлекалась с юнцами. Ты хоть представляешь, что они говорят о тебе? Ты не хотела видеть настоящего мужчину! Именно поэтому ты так и не смогла родить мне сына!
Она зажмурилась и закрыла уши.
– Ты просто ревнуешь, – прошептала Мэри. – Ревнуешь, потому что я равнодушна к твоим грязным утехам.
В комнате стало тихо. Мэри открыла глаза и посмотрела на бесстрастное лицо мужа. Что бы ни случилось, она не должна терять хладнокровия, не должна давать ему шанс лишить ее этих проклятых сокровищ. Они найдут их.
– Иногда меня беспокоит, что Фрэнсис может вернуться, – едва слышно сказала она.
– Он не вернется, – ответил Дариус и поудобнее устроился в кресле. – Мы уже много раз говорили об этом. Он и сейчас ничего не узнает, ведь его отец умер. Все вышло так, как мы хотели.
– Ты прав, – согласилась она.
– Меня радует, что ты согласна со мной. Фрэнсис поверил, что его отец узнал про визит в бордель, и доказательство тому – перстень. Он знал, что его старик был глубоко религиозным и любил жену Фрэнсиса как свою дочь.
– Да, – ответила Мэри. – Эта глупая Софи считала, что ее муж просто не мог развлекаться с какой-то проституткой. И Фрэнсис поверил, что отец прогнал его из-за Софи.
– Именно так, – подтвердил Дариус. – Наверное, твоя ненависть смягчилась, а? Ты ведь ненавидела Софи, потому что Фрэнсис выбрал ее, а не тебя.