Его вторая семья
Шрифт:
Когда ехали домой за окном уже фонари горели, пятница, последние теплые деньки и город полон гуляющей молодежи.
— Не хочется домой. Может, тоже пройдемся? — Денис сбросил скорость и кивнул в сторону набережной. — Макар, хочешь?
— Да!
— Сонь?
Кивнула.
Давно мы так не гуляли. С тех пор, как студентами были. Тогда мы держались за руки и много целовались, сейчас ведем сына. Прохладный ветерок
Захотелось допустить эту слабость, хотя бы на один вечер все к черту послать и наслаждаться им, но я потом пожалею, Денис — он бывший.
Напомнила себе это. И отодвинулась.
Глава 69
— Вставай, мой хороший, — потянула с Макара одеяло. Сын недовольно перевернулся на другой бок. Легонько шлепнула его. — Макар, пора завтракать и в школу.
— Мама, — сын открыл глаза. Спать хочет, маленький, а ведь я вчера предупреждала Дениса, что уже поздно и хватит играть. Они с сыном в два голоса заверяли меня, что Макар точно выспится, и вот — сын не хочет вставать.
— Десять минут тебе, чтобы умыться и выйти завтракать, — отрезала и двинулась к выходу. Услышала, как Макар вздохнул, как скрипнула кроватка. Улыбнулась.
Молодец, милый.
В кухне поставила на стол кашу и фрукты, налила себе кофе и посмотрела в окно. Утро темное, хоть и всюду снег лежит, холодно, и я бы сама с удовольствием завалилась в теплую постель. Зевнула и подняла со стола играющий сотовый. Глянула на незнакомый номер.
— Да, кто это, — приняла вызов.
На там конце молчат. Но кто-то есть, я слышу, как человек дышит.
— Алло, говорите, — поторопила.
— Привет, — прохрипели в трубке, и у меня чуть телефон не выпал из рук. Вдавила сотовый в ухо и напряглась, вслушиваясь. Может, показалось? Поморщилась, когда она снова подала голос. — Это я, Сонь. Узнала?
— А тебя что, выписали? — присела на стул.
— Нет, нет, — Полина вздохнула. — Тут психиатр. Мы с ней работаем. Она очень добрая, жалеет меня. Разрешила один звонок. Не бросай трубку, пожалуйста.
— О чем нам с тобой разговаривать? — пожала плечами.
— Сонь, мне тут лучше стало, — торопливо сказала Полина. — Я пью лекарства, у меня три раза в неделю терапия. Я начала осознавать, что натворила. И мне очень страшно. Можешь приехать, навестить меня?
— Бегу, — хмыкнула, пораженная наглостью бывшей подруги. Я видеть ее не могу, чего она от меня хочет, чтобы я ей передачки в психушку таскала?
— Соня, понимаю, что прошу слишком много. Но нам необходимо поговорить. Мне очень надо тебя видеть.
— Голову тебе надо лечить. Пока, — не выдержала, сбросила вызов и швырнула телефон
В кухне показался удивленный сын.
— Мам?
— Умылся? — постаралась улыбнуться. — Садись скорее, пока не остыло.
Макар завтракал, потом одевался, мы вместе собирали рюкзак. Все как всегда, словно обычное утро, только у меня из головы не идет проклятый звонок, и я злая, как черт. Приехать к ней, еще что сделать? Дрянь.
— Хорошего дня, родной, — пожелала, когда остановила машину у ворот школы.
Макар поцеловал меня в щеку. Вприпрыжку поскакал учиться. Я вырулила на дорогу. Нужно заехать в ресторан, там документов накопилось море. Потом встретиться с поставщиками. Потом…
На светофоре вместо того, чтобы ехать прямо, я резко свернула направо. И чуть не врезалась в черный джип. Ладонями ударила по рулю, сжала его дрожащими пальцами и чертыхнулась.
Соня, приди в себя.
Чтобы успокоиться сбросила скорость, и до больницы просто ползла. Заехала на парковку, заглушила двигатель.
Так. Она хочет меня видеть, а я не собираюсь от нее бегать, она хочет поговорить — мне тоже есть, что сказать.
Вышла на улицу и поежилась, подняла воротник пальто. По скрипучему снегу дошла до дверей. И спросила охрану:
— Как можно пройти к Полине Ризовой?
— Приемные часы вечером.
— А врача можно увидеть?
Спустя десять минут я уже сидела в кабинете.
— Она мне сама позвонила, сказала, что вы ей разрешили.
— Да, это было при мне, — ответила врач.
— Тогда вы слышали, как она просила меня приехать. Вечером я не смогу, сейчас можно с ней встретиться?
Женщина забарабанила ногтями по столу.
— На десять минут можно.
— Этого хватит, — заверила.
Меня провели в небольшую комнату с обшарпанным столом и двумя стульями. Потом появилась санитарка и завела в комнату Полину.
На бывшей подруге застиранный халат со стрекозами — такие, наверняка, выдают здесь. Она причесана, но без косметики и прежнего лоска кажется незнакомкой.
— Ты все-таки приехала, — она слабо улыбнулась и присела за стол.
Я покосилась на санитарку, что замерла в дверях. При ней общаться не хочется, но вряд ли она выйдет. Вздохнула и опустилась на стул напротив Полины.
— Слушаю тебя.
— Я хотела извиниться, — Полина потеребила поясок халата. — Знала бы ты, как я обо всем жалею. Как сильно я скучаю по сыну. Мне даже не говорят, где он, что с ним сейчас.