Его выбор

Ли Аннабель

– Я вас не знаю, и лучше бы вам оставить меня в покое, пока я не вызвала полицию, – продолжила я отрицать очевидное.

– Не прикидывайся, Вики, ты прекрасно знаешь, кто я, и этот нелепый театр ни к чему.

Он остановился в нескольких метрах от меня. Черное кашемировое пальто, блестящие лакированные ботинки. Одет с иголочки. Но взгляд такой же, как тогда в Нью-Йорке. Холодный и острый, точно скальпель.

– Ты прав, – сдалась я и пошла к своей машине.

Но Ник не отставал.

– От чего убегаешь, Вики? – Он захлопнул дверь, которую я едва успела открыть.

А

вот это было уже грубо. Я испуганно отпрянула и, не отрывая от него взгляда, принялась искать в сумке телефон. Как назло, он не попадался под руку. А вот перцовый баллончик – да. Его я и направила на Ника.

– Если ты сейчас же не отойдешь, я прысну тебе в лицо, а затем напишу заявление в полицию. Уже утром все новостные сайты будут пестрить заголовками: Николас Макрис – извращенец, нападает на официанток.

От страха я несла всякий бред. На долю на лице Ника появилось удивление. Он отошел в сторону. Я запрыгнула в машину и, ударив резко по газам, выехала с парковки. Сердце бешено колотилось. Я постоянно поглядывала в зеркало заднего вида, словно Ник мог за мной погнаться.

Уже дома трясущимися руками я закрыла двери на все замки и зашторила окна. Ощущение, что пронизывающий взгляд Ника препарирует меня, не покинуло даже в ванной. И ночью, накрывшись с головой одеялом, я приложила все мыслимые и немыслимые усилия, чтобы не думать о нем. Конечно же, у меня не получалось. Я пыталась понять, зачем он приехал в Седону, да еще и подкараулил меня после смены. Хотел еще раз унизить? Или просто полюбоваться на то, во что я превратилась за последние три года? В одном я была уверена: когда Ник закрыл дверцу моей машины, нужно было как следует пнуть его в пах.

Промаявшись всю ночь, я проспала до самого обеда. Впереди было три выходных. После встречи с Ником ужасно не хотелось выходить на улицу, но дома закончились продукты и прочие мелочи вроде шампуня и стирального порошка. Натянув потертые джинсы и свитер с высоким горлом, я завершила невзрачный образ старым пуховиком и кепкой. Если увижу на горизонте Макриса, то, скорее всего, удастся сбежать незамеченной.

Я понимала, что веду себя глупо. Мне нечего стыдиться. Из нас двоих это он поступил как последний мерзавец, но его лицо… Его голос… Они причиняли мне боль и напоминали о прошлом. А я и так слишком долго жила воспоминаниями, чтобы снова погружаться в затягивающее болото безысходности. Прошлое нельзя изменить, но из него можно вынести урок. И я отчаянно хотела последнего, чтобы поставить точку и жить дальше.

Несмотря на разгар выходного дня, в супермаркете было безлюдно. Я закупилась на несколько дней вперед.

– Сегодня как-то тихо, – сказала я Нэнси, девушке за кассой.

Мы никогда с ней близко не общались, но я знала, что она любит какао с зефиром и шоколадные фонданы. Большую часть жителей Седоны я знала по их заказам…

– В центре города праздник.

– С чего бы? – удивилась я, протягивая кредитку.

Если мне не изменяла память, день города был в мае.

– Одна крупная фирма планирует построить сетевую гостиницу с видом на горы. Сегодня будет торжественное открытие стройки. Обещали бесплатный кофе и хот-доги.

Я

забрала тяжелые пакеты и направилась к своей машине. Стройка зимой… Праздник… Приезд Ника. Я надеялась, что все эти события никак не связаны между собой. Чья-то рука легла на плечо, и я, вздрогнув всем телом, резко обернулась. Часть покупок попадала на землю.

– Прости, не хотел тебя напугать, но ты не отвечала, – Хантер поднял упаковку салфеток и прочие мелочи, что вывалились из пакетов. – У тебя все в порядке?

– Да, извини. Задумалась, – я натянуто улыбнулась, прекрасно понимая, что на самом деле ожидала на его месте увидеть Ника.

Будь проклят Макрис! Другого города для строительства найти не мог? Я открыла машину, и Хантер помог убрать покупки в багажник.

– Хочешь провожу до дома? – он обеспокоенно всматривался в мое лицо.

Я удивилась, с чего такая забота. А потом догадалась. Возможно, Мэг рассказала ему о недавнем посетителе. Нужно будет попросить ее меньше болтать. Есть вещи, с которыми я могу справиться без помощи шерифа.

– Не стоит, завтра все в силе? – спросила я, чтобы перевести тему.

– Конечно. – Он открыл мне дверь у водительского сидения. – Вики, ты же знаешь, что, если у тебя какие-то проблемы, ты всегда можешь рассчитывать на мою помощь?

Я села за руль.

– Спасибо, – искренне поблагодарила я. – И до завтра, Хантер.

Остаток дня я провела за уборкой, впервые за долгое время захотелось выкинуть старые вещи. Бабушки уже давно не было в живых, а я все не решалась выкинуть ее одежду, старые безделушк и прочий хлам. Смотря на свое окружение, я впервые поняла, как угнетающе действовали на меня стены старого дома. Не удивительно, что я без вопросов брала лишние смены в кафе.

На следующий день к приезду Хантера я уже не спала и насобирала несколько коробок, которые нужно было вытащить на улицу.

– Доброе утро, – я впустила его в дом.

– Привет. Ого, ты решила серьезно взяться за уборку, – улыбнулся он, протягивая мне кофе.

– Спасибо, не стоило. – Я сделала глоток и прикрыла глаза от удовольствия.

Латте с кленовым сиропом.

– Как ты узнал, какое я люблю?

– Мэг сдала все твои секреты за щедрые чаевые, – признался Хантер.

Я покраснела, и на душе стало чуточку теплее. Без формы, в обычных джинсах и клетчатой рубашке он выглядел… иначе. По-домашнему мило.

– Что в коробках? – спросил он, снимая куртку.

– Всякий хлам, скопившийся за последние полвека. Зимой, конечно, гаражные распродажи не принято устраивать, но мне ужасно хочется избавиться от старья. Что не купят, я выкину.

– Тогда давай закинемся кофеином и приступим? Я помогу вынести их, а после займусь крыльцом.

Я кивнула. Хантер не забыл и про свежую выпечку. Мы выпили кофе, съели сдобные булочки и приступили к делу. Несмотря на холодный день, к моему гаражу слетелись соседи и с удовольствием покупали старые лампы, древние игрушки и немного пугающие статуэтки кошек в платьях. Я вытащила на божий свет санки, спасательные жилеты, весла и невесть откуда взявшийся манекен. Туда же пошли мои старые наброски и картины.