Его загадочная соседка
Шрифт:
Как?! Как она может так спокойно реагировать на происходящее?! Я готов рвать и метать, а она сидит и чай потягивает!
— А ты всех своих мужчин знаешь хорошо? Жен их тоже?! — уже с гневом продолжал я, не в силах сдерживаться.
— Не думаю, что через два года ко мне придет чья-то жена на разборки, — не подавая вида на свою обиду или негодование, произнесла Машенька.
— Какие два года?
— У меня уже два года нет отношений. Вы первый мужчина, не считая Генки, который переступил порог моего дома за последние два года, — неожиданно сказала девушка. — Да и вас мужчиной
А вот последние слова были уже оскорбительными…
— Почему все так? — меня распирало, но я заметно снизил тон. Хотелось узнать подробностей ее личной жизни.
— Надоело. Надоело каждый раз видеть одного и того же мудака рядом с собой, которого и мужчиной не назовешь. Надоел чужой храп. Надоели тупые рассказы о том, как какой-то Вася Пупкин подшутил над своей девушкой и записал это на камеру. Не хочу никого ждать вечерами, никого приглашать к себе. Не хочу, чтобы кто-то спал в моей постели. Не хочу слушать критику в свой адрес, что я не так готовлю, не так одеваюсь, не так говорю, не так себя веду. Знаете, фильм есть такой хороший, советский. Там говорится, что одной спокойнее: хочу халву ем, хочу пряники. Вот я и живу эти два года, с халвой и пряниками. И чувствую себя замечательно.
— Тогда…
— Тогда не важно, кто это был! Все обошлось и это главное! Врач сказал, что через пару дней все будет в порядке, — с неожиданной эмоциональностью продолжила Маша. — И пообещайте мне, что вы не полезете в это дело, пользуясь своим служебным положением, — она смотрела на меня с вызовом так, что мне захотелось на нее наорать.
— Обещаю… — произнес неожиданно для себя и почти шепотом.
Но я не сдержал своего обещания.
Глава 21
День пятый
Вернувшись вчера домой, понял, что меня одолевает страх. Страх за свою очаровашку. И если я не буду знать, что ей угрожает, я не смогу защитить ее. Как защитить, если не знаешь от чего и от кого?!
Ребята еще куражились, а я уже изучал запись, изъятую у охранника парковки, на своем ноутбуке. Для этого пришлось аж в туалете запереться. Ракурс был отменным. Вот Машенька выходит из машины и тут же резко поворачивает голову в сторону. Она понимает, что ей угрожает опасность, поэтому инстинктивно закрывает лицо руками и поворачивается корпусом. Отсюда и ожог на предплечье. Нервирует и тот факт, что плеснувшая кислоту в лицо женщина — это ранее проклинающая Машу гостья, которую я застал на площадке. Ее нужно найти. Но как? Ни имени, ни фамилии. И у Маши ведь не спросишь…
Еще полночи я просматривал запись, приближая лица обеих. Девушка, безусловно, с ней знакома. Судя по последующим действиям, нисколько не удивлена произошедшему. Она вообще чего-нибудь боится в этой жизни?!
Около девяти утра я уже стучал в дверь своей соседки. Опасаясь вчерашнего обморока, напрягся и стал прислушиваться к шагам в квартире. Долго ждать не пришлось. Машенька быстро открыла дверь.
— Ой, вы уже пришли. А я еще толком собраться не могу. С этими самодельными перчатками, — произнесла она с досадой в голосе.
— Я тебе помогу, — решил поучаствовать я.
— Да ладно,
Выглядела очаровашка, действительно, потрясающе. Волосы распущенные — наверное, не смогла собрать их в привычный хвост. На лице ни грамма макияжа — это не могло не зачаровывать. Спортивные штаны, немного укороченная футболка, отчего видна привлекательная полоска оголенного тела чуть повыше резинки. Сверху она накинула на себя толстовку на молнии — видимо, это был костюм. Открыла обувницу и потянулась за кроссовками.
— Вот блин… — тяжело вздохнула девушка, глядя на обувь.
— Что такое?
— Да как же я теперь их завяжу… — заметно погрустнев, Машенька чуть ли не с отчаянием плюхнулась на кушетку обувницы.
— Дай сюда, — скомандовал я своим привычным тоном, которым общался на службе. Может и переборщил, но девушка не стала сопротивляться. Позволила или опешила — уже не важно.
Забрал кроссовки и присел на колено возле нее. Аккуратно надел один, завязал шнурки. Аналогичные действия повторил со вторым. Все это время чувствовал напряжение девушки. Ей, очевидно, было неловко. Интересно, а за ней раньше кто-нибудь вот так вот ухаживал? Была ли в этом необходимость? И как вели себя ее малолетние засранцы?
— С-спасибо, — со смущением произнесла очаровашка, когда я поднял на нее взгляд.
Сам не замечая, но я обхватил ее щиколотку и слегка завис, вглядываясь в глаза. В них и правда, читается все. Вот сейчас смущение с одновременным удивлением.
— Поехали, — произнес я с легкой улыбкой. Машенька так вообще раскраснелась от смущения. Мне даже смешно стало.
Мы ехали в моей машине. В этот раз очаровашка не стала спорить, на чьей машине будем добираться до клиники. Наверное, ожоги доставляли дискомфорт. А может она просто позволила мне за ней поухаживать. Может все-таки лед тронулся, и уже нет этого категоричного «я сама».
— Смотрите, какое облако интересное. Будто лошадь скачет, — с улыбкой посмотрела девушка в небо через лобовое стекло, подавшись вперед, когда мы остановились на светофоре.
Я невольно тоже посмотрел в направлении ее указательного пальца. Да, лошадь. Галопом. Что за черт?! На нее вчера дважды покушались, а она облака рассматривает! Видимо, мое удивление было отображено на лице, потому как она сразу осеклась, стоило мне посмотреть на нее. Осеклась и отвернулась от меня, смотря в окно. Почему-то, эта ее поза в машине бесила меня больше всего.
Подъехав в травмпункт, Машенька сама решила выйти из машины. Я даже среагировать не успел, когда она дернула за ручку и зашипела от боли.
— Сиди! Я помогу тебе выйти, — строго велел я, понимая, что поздно.
— Нормально все, — тихо ответила девушка и вышла из машины.
Нет. Никуда «я сама» не делось!
Но уже в коридоре травмпункта ей пришлось мне повиноваться. Чтобы войти в кабинет к Авету Тиграновичу, нужно надеть бахилы. В любое другое время (или с любой другой девушкой) я бы с интересом понаблюдал за действиями своей спутницы. Как она сама будет разделять склеенный полиэтилен в боксерских перчатках. Но не сейчас. Не с ЭТОЙ девушкой.