Его запретная девочка
Шрифт:
– Я подумаю, может, что и найдется для нее, – говорит на это Фролов.
Я неловко улыбаюсь, чувствуя себя не в своей тарелке. Вот так это происходит, когда у тебя есть связи, да? Ты просто говоришь с человеком, и у него как будто выбора не остается, кроме как взять тебя на работу. А у меня не остается выбора не справиться или отказаться. Вся надежда только на то, что работа будет хотя бы немного интересной.
Глава 5
Когда Фроловы уходят, Яна замечает с улыбкой:
– Кажется, парню наша Алина
Я бросаю на нее изумленный взгляд.
– Нет, не думаю. Он… Вроде бы с кем-то встречается.
Папа на эти слова хмыкает.
– Этот парень встречается со всем, что движется. Партия, конечно, хорошая, но нужно будет смириться с тем, что у него вагон любовниц.
– Что значит хорошая партия?
Папа отмахивается:
– Не бери в голову. Прогуляйся, Алин, посмотри картины, там небольшая выставка местного художника.
Я молча ухожу, думая над последними словами отца. Внутри зреет неприятная мысль: он хочет не просто пристроить меня на работу, но и не прочь удачно выдать замуж. Например, за какого-нибудь своего партнера или другого важного в нашем городе человека. Так себе перспектива, честно говоря.
Вместо выставки я иду в туалет, опустив крышку унитаза, минут десять сижу, листая ленту интернета. На меня вылился поток новой информации, и я что-то совсем не уверена в том, что готова ее быстро переварить. Ладно, нужно просто улыбаться и молчать, как сказала Яна. Как-нибудь продержусь.
Я выхожу из туалета и застываю: Дэн стоит у раковины, моя руки. На мое появление поворачивает голову. Мне кажется, или он опять чем-то недоволен? Я делаю невозмутимый вид, прохожу к соседней раковине. Краем глаза замечаю, что он рассматривает меня, вытирая руки салфетками.
Стряхнув с рук воду, разворачиваюсь в его сторону.
– Что-то не так? – задаю вопрос.
Он только качает головой. Я делаю шаг вперед и тянусь за салфетками, которые находятся рядом с Дэном. Сердце начинает биться быстрее, потому что мы оказываемся близко, и он продолжает на меня смотреть.
– Кажется, папа хочет устроить меня на работу к Фролову, знаешь его?
Понятия не имею, зачем говорю это, наверное, чтобы сказать хоть что-то. Иначе ведь он уйдет, а так можно немного продлить наше общение. Непонятно только, зачем.
– Знаю, – кивает Дэн. – Твой отец активно сотрудничает с его банком.
– Ясно. А ты чем занимаешься? – я кидаю салфетку в урну и теперь мои руки ничем не заняты. Начинаю крутить на пальце кольцо.
– У меня строительная компания.
– Ясно. Ничего в этом не понимаю.
– Как и в банковской системе, – усмехается Дэн. Я вспыхиваю.
– Я справлюсь, – отвечаю ему. – Всему можно научиться.
Дэн только кивает, подается вперед, чтобы выйти, я неловко отступаю и чуть не падаю: на каблуках я хожу плохо, и прямо сейчас моя нога неестественно выгибается, а следом чувствую, как каблук просто отваливается.
– Блин, – цежу, чувствуя, как ногу пронзает болью, Дэн подхватывает меня.
– Больно? – спрашивает об очевидном.
Я морщусь, кивая. Дэн легко приподнимает меня, сажая на столешницу возле умывальника.
– Я
– Это заметно, – он присаживается на корточки, чем лишает себя возможности увидеть, как я снова вспыхиваю.
Стягивает туфлю и трогает мою ногу, немного крутя ее в разные стороны. Я морщусь, один раз шиплю. Боль немного перебивает мысли о том, что Дэн прямо сейчас касается меня.
– Ничего страшного, – замечает он вставая, – пару дней помазать мазью и пройдет.
– Нужно как-то пережить этот вечер еще, – замечаю невесело, тянясь ногой в сторону туфли. Нет, так не достать. Да и как дальше ходить, не очень понятно. – Помоги спуститься, пожалуйста.
Я бросаю на Дэна смущенный взгляд. Он подхватывает меня за талию и тянет на себя, от неожиданности цепляюсь за его плечи, и мы оказываемся лицом к лицу. Так близко, как я еще никогда не была.
На пол опускает, но я по-прежнему держусь за его плечи, таким образом не позволяя увеличить расстояние между нами. Его глаза как будто становятся темнее, я нервно сглатываю, облизнув губы, на которые Дэн опускает взгляд ровно на одну секунду. После чего сжимает руки на моей талии почти до болезненного и отпускает, отступая на шаг. Это расстояние позволяет глотнуть воздуха и понять, насколько двусмысленно выглядело происходящее. Я опускаю взгляд на туфлю, подняв ее, критически осматриваю висящий каблук.
– Спасению не подлежит, – улыбаюсь, делая вид, что ничего такого не было. Дэн забирает туфлю и, оторвав каблук, выкидывает его в урну.
– И как мне идти? – я чешу щеку, Дэн наклоняется, стягивает вторую туфлю, и следом в урну летит второй каблук.
– Не сильно пригодно для продолжения банкета, – замечает он, отряхивая руки, пока я надеваю остаток туфли, – но по крайней мере, не доломаешь ноги. Я скажу отцу, что тебе надо домой.
– Что, зачем? – растерянно моргаю я.
– Затем, что нет никакого смысла хромать по залу. Людям твое присутствие параллельно, а тебе больно.
– Папа хотел меня с кем-то познакомить…
– Думаю, он уже справился с этой задачей.
– То есть? – хмурюсь я и добавляю: – Имеешь в виду Фроловых?
– Ты же сама сказала, что Лёня пристроил тебя туда на работу.
– Пока еще нет.
Дэн только усмехается, ничего не говоря больше, уходит. Я остаюсь, не зная, что делать дальше. Ждать тут или пойти в зал? Достаю телефон, чтобы написать Яне, но она сама появляется.
– Ты как, нормально? – окидывает меня внимательным взглядом, я киваю.
– Нога болит, но в целом, ничего страшного. Дэн сказал, быстро пройдет.
– Лёня велел отправить тебя домой, пошли, провожу, опирайся на мой локоть.
Я осторожно делаю шаг, морщась. Локоть мне пригодится, это точно. В фойе обнаруживается папа с Дэном. Я присматриваюсь к отцу, чтобы понять, насколько он мной недоволен, но он непроницаем, как обычно. Даже не знаю, радоваться или нет. Если я умудрилась запороть просто свое присутствие на мероприятии, каковы гарантии, что окажусь компетентным работником? Все-таки по специальности мне было бы спокойнее.