Его знала вся Москва
Шрифт:
Я слушал его, не перебивая.
– Моя первая жена была ужасной женщиной. Я прожил с ней целых пять лет, каждый год был сплошным кошмаром. В конце концов я был вынужден оставить ее и двух детей, а ведь я любил их.
Полгода ходил как в тумане, пока не встретил Любовь Андреевну. Мне показалось, что я нашел то, что искал.
Она была отзывчива, скромна, интеллигентна, разбиралась в живописи. Но только один год. Потом я убедился, что жестоко обманут. Я полюбил эгоистку. Она кормила меня пищевыми брикетами, бульонными кубиками! Я сам стирал себе сорочки. Я стал опускаться, мое дарование зачахло. Короче, я вынужден был оставить ее и ребенка, которого по сей день люблю до безумия. Я ушел к Антонине Петровне. Лучше бы не уходил.
Моя новая жена была соткана из противоречий и лжи. Поймите меня правильно: я не стяжатель, я не раб вещей, я, если хотите, раб любви. И я не могу вытерпеть лжи. Ну зачем она говорила мне перед женитьбой, что ей в наследство от покойного мужа остались библиотека, дача, машина? Библиотека оказалась покосившимся шкафом с несколькими десятками книг из тех, что букинистические магазины не принимают. Так называемая дача – просто развалившаяся сторожка. А машина? Старая инвалидная коляска, проржавевшая до дыр. И вот я спрашиваю вас: зачем было опутывать меня ложью?
– Простите, – прервал я наконец монолог, – зачем вы все это мне рассказываете? Что привело вас в редакцию?
– Как что? Фельетон! Я надеюсь, что после всего рассказанного мною вы фельетона обо мне не напечатаете.
Я проверил. В редакции такого фельетона не было. Он ушел успокоенный и удовлетворенный.
На следующий день в одной из газет я обнаружил фельетон под заголовком «Раб любви».
Вот что может натворить склероз…
Сверхоперативность
22 февраля на 4-й странице появилось объявление в траурной рамке: некая организация с глубоким прискорбием сообщала о смерти сотрудника, последовавшей 23 февраля.
Соболезнование почему-то выражалось только семье покойного.
Сила рекламы
Приятель редактора поместил в рекламном приложении к «Вечерке» объявление о том, что он продает гарнитур импортной мебели.
Жена друга капризничала: по ее мнению, гарнитур не подходил к новой квартире.
Напечатали. События развивались с быстротой молнии. Утром следующего дня приятеля разбудил телефонный звонок. Мягкий баритон попросил ответить на некоторые вопросы, называя мебель несколько фамильярно «она». Имеет ли «она» паспорт, нуждается ли в обновлении, почему «она» продается дома, а не через комиссионный магазин. Ответы, видимо, удовлетворили.
– Понятно, – прозвучало в телефонной трубке. – Бегу за машиной.
А потом пошли беспрерывные звонки. Поначалу владелец гарнитура подробно объяснял, что гарнитур вывезен, деньги получены. А звонки продолжались.
Редактор посоветовал подключить к телефону автоматического «секретаря». Записали лапидарный ответ: «Продано».
Посетив друга, редактор полюбопытствовал, как реагируют претенденты на ответы автомата.
– Послушай сам, – ответил хозяин дома.
Редактор поднял трубку и услышал старушечий голос:
– Сыночек, в сотый раз слышу – ты говоришь «продано», а не отвечаешь, что именно?
Это была родная мама хозяина гарнитура…
Военный корреспондент
Во время фронтовой командировки 1942 год
В
Редактор «Вечерней Москвы»
С Сергеем Михалковым в Карловых Варах
С Арамом Хачатуряном и Николаем Рыкуниным
Эстафета по Садовому кольцу на приз газеты «Вечерняя Москва».
Редактор поздравляет победителей.
С футболистами «Спартака». Рядом Константин Бесков.
С главным редактором «Вечерней Праги» Франтишеком Неблом
Внук унаследовал профессию деда.
Дмитрий Сидоров, специальный корреспондент «Коммерсанта» в Вашингтоне.
Совещание на лету
Этот полный, среднего роста человек с массивными роговыми очками на носу пришел в ту самую минуту, когда электрический звонок возвестил о начале летучки. Летучками в редакциях называются совещания на лету, которые иногда длятся часами. На этот раз уложились в 75 минут.
Посетитель терпеливо ждал.
Редактор стал просить у него извинения.
– Неудобно получилось, я вас пригласил и заставил так долго ждать…
– Что вы, что вы, – добродушно сказал посетитель, – дело знакомое. Мы в поликлинике тоже проводим пятиминутки…
Совпадение
Утром я прочитал шутку Марка Твена:
«В первом номере новой газеты было напечатано письмо корреспондента за подписью «Постоянный читатель».
А вечером извлек из редакционной почты:
«Я не принадлежу к числу ваших читателей. И не понимаю людей, выстаивающих в очереди, чтобы купить свежий номер газеты. Не понимаю также, почему вы упорно игнорируете работу торговой сети, точнее, столов заказов. Давно по ним плачет фельетон. Доброжелатель».
«Спасибо, удружил!»
На доске объявлений появился новый приказ: «Литературного секретаря редакции освободить от занимаемой должности, как не справившегося с работой».
Через год этот самый сотрудник издал роман. Да такой, о котором все заговорили. Редактор получил в подарок книгу с такой надписью: «Спасибо, удружил!»
Талант убеждения
В каждой шутке есть доля правды. В этой тоже: не попадайся редактору на глаза – путь окажется короче.