Егорушка в школе
Шрифт:
— Ну, — говорит Володя, — обсудим, какие у нас непорядки были.
Закричали все:
— Боря Федюшин ругается!
— Боря дерется!
— Федюшин ножку подставляет!
— Толкается!
Из всех углов, со всех сторон посыпалось:
— Боря Федюшин.
— Федюшин…
— Боря…
— Федюшин…
Хорошо, что Володя не первый раз председателем. Знает, как вести собрание.
— Не кричите, ребята, все зараз. Пусть Боря сам расскажет.
— Что ж, я расскажу. Чего они кричат? Я и сам
Подумал, подумал председатель.
Придумал.
— Ну-ка, Боря и Аня, выйдите на середину и станьте рядом.
Шагнул Боря.
Засеменила Аня маленькими, маленькими шажками.
Стала около Бори. До плеча ему не достала.
— Сожмите кулаки, — опять говорит Володя.
Сжала Аня руку в кулачок.
И Боря протянул свой кулачище.
Посмотрели ребята на обоих и засмеялись.
И Любовь Николаевна засмеялась; говорит:
— Бедный Боря! Аня его обидела. Побила.
А Боря ничего и говорить не стал. Скорей, скорей на свое место.
— Еще какие дела?
— Шурка всегда опаздывает, — говорит дежурный, — на этой недели три раза опоздал.
Шурка и не задумался:
— У нас часы отстали.
— Еще что?
— Егорушка на уроках свистит.
— Я все позабываю, — говорит Егорушка, — а как свистну, тут и вспомню.
— Еще?
— Миша опять пересел от Лизы. Говорит: не буду я с девчонкой сидеть.
— Вася, когда был дежурный, не принес тряпку. Чем попало стирал с доски: то рукой, то шапкой, а то и поясом — снял с себя.
— Ну, теперь все?
Все.
Обсудили.
Постановили.
Шуре — часы перевести. По фабричному гудку поставить.
Мишу — опять пересадить к Лизе.
Егорушку — высылать свистеть на двор.
Васе — в свое дежурство приносить тряпку.
А с Борей за драку и ругань в перемену никому не играть.
Теперь перевыборы.
Стали намечать членов.
Обсуждали. Голосовали. Подымали руки.
— Ты, Клавдя, зачем подняла руку? За, себя нельзя поднимать.
— Вот еще, нельзя! Почему это? Я тоже хочу в класском. Почему все других? Меня еще ни разу не выбирали.
— Не нужно Клавдю!
— С ней и водиться никто не хочет. Она ябедница!
— Не хотим ее!
Не хотят — ничего не поделаешь. Сама себя не выберешь, хоть обе руки подними.
А вот Марусю опять перевыбрали в санкомиссию.
Уж очень она хорошо за чистотой смотрит. Неряхам от
Все дела кончили. Можно и по домам.
Санкомиссия
— Покажи, Егорушка, шею. У, черная какая! Одна грязь.
— Ну, какая грязь. Это я летом на солнышке обгорел.
— А руки покажи! И руки грязные. Опять не умывался дома.
— Как не умывался? Умывался, а шел в школу, дорогой испачкал.
— Иди в уборную, мой.
Егорушка вышел в коридор. Поплевал на руки, вытер рубашкой — чистые.
Да нет, от Маруси не легко отделаться. Сразу увидала.
— Ты только грязь размазал. Какое это умыванье! Иди опять, хорошенько вымой!
— Ну тебя! Не буду я двадцать раз умываться.
Маруся говорит ребятам:
— Опять Егорушка грязный. Я осматривала, все чистые, один он грязный. А умываться не хочет. Говорит: ну тебя!
— Как же это ты, Егорушка? — говорит дежурный. — Сам выбирал комиссию, да сам и не слушаешься. Давайте, ребята вместе обсудим, что нам с ним делать. Ну, кто хочет сказать?
— Родителей вызвать!
— Домой прогнать!
— Пускай один в коридоре сидит!
— Грязный такой, не хотим с ним…
— Пускай он в уборной умоется и придет опять в класс и учится с нами.
— Ну, вот, Егорушка, выбирай сам: или умойся, или домой уходи.
Подумал, подумал Егорушка.
Дома-то чего делать? Один он там. А здесь — вот они все, ребята. И вчерашний рассказ Любовь Николаевна будет дочитывать. Послушать хочется.
Подучал и говорит:
— Я лучше пойду вымоюсь.
— Вот и хорошо.
Побежал в уборную. Чисто-начисто вымыл руки.
Уж Маруся на что строга, а посмотрела и похвалила:
— Вот теперь отмыл. Чистые.
И Любовь Николаевна похвалила, а потом говорит:
— Давайте, ребята, припомним сейчас все правила про чистоту. Ну-ка. Егорушка, ты что помнишь?
— Чтоб умываться, чтоб плевать не на пол, а в плевательницу. Чтоб нос сморкать. Чтоб бумажки и объедки бросать в мусорницу. Чтоб… А еще я позабыл чего…
— Ну, пока довольно и этого. Чтоб не забыть нам эти правила давайте-ка, ребята, запишем их сейчас в тетрадках. А ты, Маруся, пиши на доске.
Заскрипели перья. Пишут. Шепчут про себя.
И Егорушка старается. Сопит. Шмыгает носом.
Писал. Писал. Встал, подошел к плевательнице, плюнул.
Опять пишет…
Встал. Пошел к мусорнице… наклонился над ней и…
Закричали вдруг ребята:
— Любовь Николаевна, Егорушка-то что сделал!
— Егорушка в мусорницу посморкался!
— Пальцами посморкался!
А Егорушка:
— Эх, и народ! То сморкай нос, а сморкнулся — опять не так. Вот и разбери!