Ехал король воевать
Шрифт:
Прямое попадание молнии в повозку не могло бы потрясти Кена больше, чем эта надпись. Секунду он сидел как оглушенный. Потом, не помня себя от ярости, бросился на врага с кулаками.
– Получай за все свои засады!
– выкрикнул он, хватая "Глашатая" за грудки и одновременно нанося ему энергичный удар в челюсть.
– За все, что ты сделал со мной, собака!..
– Говори по-немецки!
– прохрипел "Глашатай", с трудом отбрасывая Кена от себя.
– Мы здесь не одни...
Несколько отрезвленный этими словами, Кен внимательно
– Королевский летописец, - пояснил "Глашатай" уже понемецки.
– Как видишь, большого доверия мы ему не внушаем. Так что не вздумай выяснять отношения на родном языке. При всей своей архаичности, он может кое-что понять, и тогда нам с тобой не сносить голов...
– С удовольствием полюбуюсь, как тебе ее отрубят, - бросил Кен, также, однако, переходя на немецкий.
– Ты это вполне заработал.
– Ну, ну, какой толк сейчас злиться и ворошить прошлое...
– Чувствуя, что Кен уже заметно поостыл, "Глашатай" старался говорить как можно более примирительно.
– В конце концов и ты, и я - только пешки в грязной игре наших хозяев, чтоб им всем было пусто. Согласись: весь этот бизнес на будущем достаточно омерзителен и в том, и в другом вариантах... Думаешь, мне так нравилось сидеть в этих проклятых засадах?
– И, однако, преспокойненько сидел!..
– Эх, брат, будто ты не знаешь, как это бывает... Нечего жевать - вот и попадаешься на крючок с приманкой. Оправдываешься перед собой, что во всех мерзостях виноваты хозяева, что ты лишь малозначащая гайка в механизме, и все равно ничего изменить не можешь... Даже слово себе даешь при первой возможности уйти и начать новую жизнь. А потом и сам не замечаешь, как оказываешься по горло в подлостях, и пути назад уже нет... Э, да что там...
– Он махнул рукой.
– Если хочешь знать, я даже рад, что все это кончилось...
"О да, ты просто в восторге", - подумал Кен.
– ...В том, что тебе тоже удалось подбить меня своим пулеметом, есть, по крайней мере, какая-то справедливость.
– Единственное утешение, - мрачно усмехнулся Кен, подпрыгивая на ухабе.
– Это, наверное, сила раскаяния и придала твоему шарабану опережающую скорость падения?
– Возможно, что и так, - с готовностью улыбнулся "Глашатай", явно ободренный тем, что удалось завязать разговор. И продолжал уже серьезно: Понимаешь, я же падал по вектору своей атаки, так сказать, лицом вниз. Сопротивление поля было меньше - вот и оказался здесь раньше тебя...
– Он сделал паузу и пристально глянул на Кена.
– Ну вот что, старина, давай ближе к делу. Хочешь не хочешь, мы с тобой теперь товарищи по несчастью. Так что давай
Он протянул руку, но Кен ее словно не заметил.
– Ну что ж, дело твое, - обиженно проговорил "Глашатай", возвращая свою кисть в исходное положение.
– А только все равно, если мы хотим уцелеть, нам необходимо выработать согласованную программу действий. Чтоб никаких разнобоев... Ты что предсказал королю?
– Это уж не твоя забота...
– Кен отвернулся, не желая продолжать разговор. Однако, подумав, все же добавил: - Каждый школьник знает, что Уольф разгромил кочевников на Грейнском поле...
– Ого!
– "Глашатай" выразительно присвистнул.
– Ну, брат, если ты ему это напророчил, тебе нужно в срочном порядке уносить отсюда ноги.
– Это почему же?
– Потому что никакой победы на этом самом поле наш достославный Уольф не одержал. Наоборот, его там так расколошматили, что...
– Ты что, с ума сошел?!
– Кен возбужденно схватил "Глашатая" за руку. Откуда ты все это взял?! Ведь Грейнская битва - исторический факт! Кстати, и недавние раскопки...
– Что мне твои раскопки, когда я видел все своими глазами! Да, да, можешь на меня так не глазеть... Вон там, у поворота дороги, я наблюдал из кустов, как этот на редкость везучий бедняга Уольф возвращается домой с горсткой своих уцелевших рыцарей. Как раз только вышел из машины - а они едут. Ну и я, конечно, подслушал койкакие разговоры... Когда это было? Пожалуйста, могу назвать дату: 2 октября. Как видишь, остановил падение малость раньше тебя... Ну а потом опустился еще тремя неделями ниже и посмотрел на ход этой самой битвы. Краешком глаза, конечно, из укрытия. Но в общем все стало ясно. И явившись сюда, пред королевские очи, твой звездный коллега смог все предсказать уже с полным знанием дела. Разумеется, в туманно-астрологической форме...
– Но что же все-таки произошло на Грейнском поле?
– упавшим голосом спросил Кен.
– Я ж говорю тебе: полный разгром. Наш благодетель Уольф с жалкими остатками своего воинства попал в плен. Но тут вдруг, на его счастье, в стане победителей вспыхнула эпидемия. То ли брюшной тиф, то ли дизентерия в общем, какое-то поголовное кишечное расстройство. Масса народу отдала богу душу, а оставшиеся в живых в панике бросились назад, в свои степи. Ну и Уольфу в этой заварухе удалось бежать. А вернувшись к себе в столицу, он объявил себя победителем.
– Но как же так...
– все еще пытался не верить Кен.
– Ведь все исторические источники в один голос...
– Ха, источники!.. Вот он, единственный первоисточник всех последующих переливаний из пустого в порожнее!
– "Глашатай" кивнул на летописца, который, не обращая ни малейшего внимания на тряску, уже снова похрапывал в своем углу, крепко прижимая к себе окорок.
– Кстати, я как раз видел его среди бежавших из плена... Будь спокоен, этот седобородый плут накатал свою хронику битвы в точном соответствии с указаниями венценосного очковтирателя.