Эхо Древних
Шрифт:
Со временем Мишек устал бояться. Нельзя сказать, что дал волю странным снам и фантазиям – нет, конечно, по-прежнему старался гнать долой навязчивые мысли и боролся с наваждениями. Но начал относиться ко всему проще, с изрядной долей деревенского безразличия. Дескать, будь что будет – авось и пронесёт. Вроде, как и на самом деле немного припустило, стало легче.
Однажды, чтобы развеять мысли и попросту отдохнуть от очередных ночных видений, решил Мишек пойти в лес по грибы. Один из дружков -
Окрестные леса богаты не только ягодами, но и грибов можно найти, каких пожелаешь. Тут тебе и красные крепыши, и белые пузаны, даже веселящих наковырять можно, если не боишься жевать подобную дрянь.
Так бродили друзья по лесу, собирали грибы, попеременно потягивали из фляжки, которую Шмелек прихватил с собой.
Корзинки наполнялись, содержимое фляжки сокращалось.
Вскоре развернулись, чтоб топать обратно в деревню, но решили пойти другой тропой – по пути еще грибов набрать, чтоб прям с горкой было.
И тут пришла в захмелевшую голову Шмелека озорная мысль:
– Слушай, Мишек! Тут до речки уже всего ничего. А сегодня девки как раз собирались купаться. Давай-ка заглянем на минутку, а?
– Хм, ну не знаю… - принялся задумчиво чесать затылок Мишек. Он в подобных делах был не особенно смелым, даже матушка вечно нудела, что с таким характером останется навек бобылём.
– Ежели в малиннике заляжем, откроется вид как раз на песчаную отмель, - подбадривал Шмелек.
– Ну, это все равно далековато…
– Не трусь, внимательно присмотримся – может что-нибудь интересное и разглядим! – заговорщицки подмигнул Шмелек. И Мишек, глядя на его мечтательную рожу, согласился.
Друзья остановились недалеко от расщепленной березы, свернули с тропы в темный низкорослый кустарник. Корзины припрятали, чтобы не мешал лишний груз. Крадучись, пригнувшись к земле, засеменили к зарослям малины, но не успели приблизиться, как в кустах зашуршало и оттуда раздался недовольный возглас:
– Куда прёте?! Занято здеся!
– Бориш? – не поверил своим глазам Шмелек. – А ты-то тут зачем? У тебя ж жена есть…
– Вдохновение он ищет, - ответил вместо соседа Мишек, – чтоб картинки свои рисовать сподручней было…
Бориш с удивлением и благодарностью глянул на Мишека. В былые времена тот осмеял бы соседа, подсматривающего из кустов за бабами (неважно, что сам тоже собирался поглядеть – кого первым застукали, над тем и потешаются). А после той придорожной истории что-то изменилось между ними, словно бы лучше стали понимать друг друга. Увлечение Бориша уже не казалось Мишеку настолько глупым. Когда сам в приступах одержимости вытворяешь не пойми что, безобидная мазня не кажется чем-то особенным.
– Ну так жена на сносях, уже с таким животом, что не подступишься. Да и раньше было, что не упросишь оголиться, ка-а-ак треснет… - грустно подтвердил Бориш. – Вот приходится тайно наблюдать, как что у баб устроено… Чтоб, значит, рисовать без ошибок…
–
– По правде сказать, отсюда всё равно ничего не разглядеть, - продолжал жаловаться Бориш, — вот, сами посмотрите.
Мишек и Шмелек, осторожно раздвигая колючий малинник, пробрались на тщательно утоптанное Боришем лежбище. Втроем тут было тесновато, потому мужики недовольно толкались и вертелись, стараясь занять позицию поудобнее.
За зарослями к реке, называвшейся Свиргой, опускался пологий берег, заросший невысокой травой. А чуть вдали, на изгибе реки, действительно виднелись четыре обнаженные фигурки. Зайдя по пояс в воду, девки весело плескались и брызгались водой друг на друга. Слышались смех и визг. Но женских прелестей оказалось и вправду не разглядеть – слишком уж далеко. Трудно даже было понять, что за красавицы там купаются, не то Марушка, не то Нюшка... Подкрасться поближе тоже нельзя – кусты обрывались, а на невысокой траве, стоит поднять голову, сразу заметят. И если узнают – осрамят всей деревней.
– Ну вот, видали, что я и говорил, – огорченно промямлил Бориш. – Даже непонятно, кто вон та бабенка! Груди у неё вроде побогаче, чем у остальных. Ох, я б такие нарисовал… Только подробностей не видать, а без них красоты не выйдет…
– Эх, да, - разочарованно вздохнул Шмелек. – Сбил я тебя, Мишек, с панталыку. Не учел, что жара уже месяц стоит – вот Свирга и обмелела. Потому от кустов до баб в полтора раза дальше, чем должно быть.
– Это точно, - подтвердил Бориш. – В прошлом году я тут сидел… Ну чтоб с натуры порисовать или хоть бы запомнить образ… Так любые бабские прелести были как на ладони!
Тем временем, пока соседи между собой болтали, пришла Мишеку в голову идея. Вернулся он к той самой расщепленной березе, порыскал глазами и нашел древесный гриб-змеевик. Самый старый, чтоб чешуйки стали уже полностью прозрачными. Если такую под солнечный лучик правильно подставить, то можно даже сухую траву поджечь. Надрал Мишек с гриба чешуек и разложил перед собой. Взял одну, посмотрел через нее на дерево. Отложил. Взял другую, повертел туда-сюда. Еще походил рядом, нашел место, где лопнула на стволе береста. Отодрал лист бересты, свернул в трубочку, с обеих сторон приладил прозрачные чешуйки. Вытянул из портянки нитку нужной длины и хорошенько обвязал трубочку.
Приложил поделку к правому глазу, глянул сквозь неё – недовольно хмыкнул и нахмурился. Разобрал снова, поменял чешуйки местами, погнул пальцами и добавил еще одну, перевязал трубочку заново. Опять глянул – и наконец-то остался доволен.
– Эй, мужики! – Мишек вернулся на место их засады, держа в руках поделку. – Смотрите, какую вещичку смастерил. Прислонишь к глазу – и все далекое приближается.
Шмелек хотел было поднять приятеля на смех, но более лояльный к подобным диковинкам Бориш выхватил трубочку и глянул в сторону купающихся.