Эхо дрейфующего крейсера
Шрифт:
– Чего ты сопли жуёшь?! – поторопил его Скальп через передатчик.
Хвост что-то промямлил в оправдание. Он раздумывал над тем, стоит ли погружаться вперёд ногами или головой. Под воздействием гравитации мальчик мог бы просто скатиться по трубе, словно на горке. Но внешняя часть мусоросброса пребывала в вакууме и не позволяла
Наконец, Хвост нырнул в отверстие головой. Он решил, что должен видеть свой путь, потому прижал руки к телу, чтобы те не перекрывали обзор. Стенки трубы были такими узкими, что внутри невозможно было пошевелиться. Юноша попытался согнуть конечности, но бесполезно – слишком тесно. Тогда он стал извиваться, словно червь, и только так ему удалось продвинуться на несколько сантиметров вперёд. Когда он полностью погрузилось в узкий проход, люк автоматически захлопнулся, чудом не придавив длинный в полтора раза превышающий длину тела хвост пришельца. Путь назад оказался перекрыт.
– Как обстановка? Ты уже внутри? – терпеливо спросил Скальп.
– Хозяин… я ещё в трубе.
Стенки сдавливали Хвосту грудную клетку, поэтому каждый вдох давался мальчику с усилием, а разговаривать в таких условиях было ещё сложнее.
– Малый, хватит звать меня так, – попросил рептилоид. – Если тебя пугает моё пиратское прозвище, то называй «капитаном». Скажи, сколько дверей ты уже прошёл? – Скальп и сам не любил узких пространств, поэтому понимал, насколько важно сейчас было сохранять спокойствие.
– Ни одной, капитан, – коротко ответил Хвост.
– Ни одной?! – рассвирепел Скальп. Только что он пытался оставаться невозмутимым, однако вывести его из себя оказалось слишком просто. – Какого чёрта? Ты что, отдохнуть там решил?! Шевели своей тушкой, если не хочешь, чтобы она пошла мне на завтрак, ленивый ты мешок с костями!
Хвост
Если кто-то не оправдывал его ожиданий, то ящер мог со злости сломать бедняге руку или ногу. При этом ему было плевать на травму члена команды, и если тот становился обузой, то рисковал оказаться быть брошенным на случайной планете или того хуже – в открытом космосе. Конечно, такого пирата снабжали скафандром и оружием для выживания – Скальп никогда не убивал подчинённых, но мог поместить в условия, смерть при которых была неминуема. Он заставлял их страдать так сильно, что ни один из наблюдавших не желал бы оказаться на месте наказуемого.
Иногда рептилоид вовсе отрубал провинившемуся конечность и велел кyку подать её себе на ужин, дабы наглядно подчеркнуть главенство в команде. В особенных случаях скармливал бедолаге его же плоть в качестве наказания, а при отказе тут же убивал. Поэтому угроза оказаться в тарелке у Скальпа была вполне реальной.
Впрочем, для тощего мальчишки у кровожадного капитана были свои методы воспитания. И временами Хвосту казалось, что лучше бы ему отрубили руку, чем наказывали таким способом. Одна мысль об этом пробуждала в юноше непомерный ужас.
Когда Скальп оборвал связь, мальчик в панике стал извиваться быстрее, несколько ускорив своё передвижение, однако дыхание его сразу сбилось, и вскоре он почувствовал нехватку воздуха. Это лишь усиливало его беспокойство, он пытался вдохнуть глубже, но давящие стенки трубы сжимали ему органы дыхания, и круг страха сомкнулся, почти лишая Хвоста способности здраво мыслить.
Конец ознакомительного фрагмента.