Эхо-парк
Шрифт:
До Босха дошло, что он чересчур сильно жмет на газ. От слов Рейчел он бессознательно начал сильнее давить на педаль и слишком приблизился к Пратту. Босх сбросил скорость, и огни преследуемого автомобиля опять отодвинулись вперед ярдов на сто.
– Это опасная работа, - произнес он.
– Я считал, что ты больше, чем кто-либо другой, понимаешь это.
– Я понимаю. Но то, что я увидела в тебе там, вчера, - это безрассудство. Я не хочу тревожиться и переживать из-за человека, который ведет себя безрассудно. В нашей работе и так хватает причин для беспокойства.
Босх тяжело
– Ладно. Поговорим позже. А сейчас давай сосредоточимся вот на этом.
Будто подкрепляя его слова, Пратт резко свернул налево, на Голдуотер-каньон-драйв и начал съезжать под горку в направлении Беверли-Хиллз. Босх, выждав сколько можно, проделал тот же маневр.
– А я все равно рад, что ты сейчас со мной, - сказал Босх.
– Почему?
– Потому что если он движется в Беверли-Хиллз, мне не придется звать местных копов, раз я с федералом.
– Рада, если сумею чем-либо помочь.
– Пистолет у тебя с собой?
– Всегда. А ты свой разве не носишь?
– Он оказался частью сцены преступления. Не знаю, когда получу его обратно. Это уже второй пистолет, который отобрали у меня за неделю. Своего рода рекорд. Большая часть пистолетов теряется во время таких перестрелок.
Он покосился на нее, интересуясь, удалось ли подействовать ей на нервы. На лице Рейчел ничего не отразилось.
– Он поворачивает, - произнесла она.
Босх мгновенно переключил внимание на дорогу и увидел на «коммандере» мигающий сигнал левого поворота. Пратт повернул, а Босх проехал дальше. Рейчел пригнулась, чтобы разглядеть из окна название улицы.
– Глоуминг-драйв, - сообщила она.
– Мы все еще в городе?
– Да, Глоуминг-драйв потом заворачивает обратно, а выезда из города тут нет. Я бывал тут раньше.
Следующей улицей была Стюарт-лейн. Босх использовал ее для разворота и двинулся обратно, к Глоуминг-драйв.
– Ты не представляешь, куда бы он мог ехать?
– спросила Рейчел.
– Понятия не имею. Еще к одной подружке - единственное, что могу предположить.
Глоуминг-драйв тоже представляла собой петляющую горную дорогу. Но на этом ее сходство с Вудро-Вильсон-драйв кончалось. Стоимость домов здесь легко доходила до семизначных чисел, и все участки имели аккуратно ухоженные лужайки и живые изгороди, где ни один листик не выбивался из общего ряда. Босх ехал медленно, высматривая серебристый джип «Коммандер».
– Вон он!
– воскликнула Рейчел.
Она показала на джип, припаркованный на подъездной дорожке, окружающей особняк, выстроенный во французском провинциальном стиле. Босх проехал мимо и остановился через два дома.
– «Уэст кост чопперс»?
– услышал он удивленный голос Рейчел.
Она имела в виду его экзотическую фуфайку. Пока Босх сидел за рулем, ей была не видна передняя сторона обмундирования.
– Однажды она обеспечила мне маскировку в одном деле.
– Занятно.
– Как-то меня увидела с ней дочь. Я сказал, что это от моего дантиста.
Ведущие на подъездную дорожку ворота были открыты. На почтовом ящике из кованого железа не значилось имени. Босх открыл ящик и заглянул внутрь. Им повезло. Внутри
– Морис… Да это же дом Мориса Свона!
– Премилый домик, - отозвалась Рейчел.
– Надо было мне стать судебным адвокатом.
– У тебя бы хорошо получилось работать с уголовниками.
– Шел бы ты, Босх!
Обмен беззлобными колкостями оборвался, когда из-за высокой живой изгороди, окаймлявшей противоположную сторону дорожки, с левой стороны от дома, раздался громкий голос:
– Я сказал тебе: полезай!
Последовал всплеск, и Босх сообразил, что по ту сторону живой изгороди расположен бассейн. Они с Рейчел двинулись на звук.
35
Босх осмотрел живую изгородь в поисках прохода. Со стороны фасада его, похоже, не было. Когда они приблизились к изгороди, он сделал знак Рейчел идти вдоль нее вправо, а сам двинулся влево. Он отметил, что Рейчел идет, держа пистолет дулом вниз, плотно прижимая к боку.
Изгородь была по меньшей мере фута в три высотой и такая густая, что Босх не мог разглядеть сквозь нее ни проблеска света со стороны дома или бассейна. Но по мере продвижения все громче слышал плеск воды и голоса, в одном из которых он узнал голос Эйбла Пратта.
– Прошу вас! Я не умею плавать. Я не достаю до дна!
– Тогда для чего тебе плавательный бассейн? Греби, греби!
– Пожалуйста! Зачем мне рассказывать хоть одной живой душе о…
– Ты адвокат, а адвокаты любят всякие многоходовки.
– Пожалуйста!
– Имей в виду, Морис! Если я почую хоть намек, что ты практикуешь на мне свои штучки, то в следующий раз это будет уже не бассейн, а Тихий океан - так и знай! Понял?
Босх подошел к месту, где изгородь выдавалась вперед: по ту сторону, в нише, стояли на бетонном пятачке фильтр-насос и подогреватель. Здесь же обнаружилась и маленькая брешь в изгороди, чтобы сквозь нее мог протиснуться работник, обслуживающий бассейн. Босх пролез в отверстие и ступил на плиточную дорожку, обрамляющую большой, овальной формы водоем. Он оказался в двадцати футах позади Пратта, который, стоя на краю бассейна, смотрел вниз, на барахтающегося в воде человека. В руке Пратт держал синий шест с крюком на конце. Шест предназначался для оказания помощи людям. Но Пратт держал шест так, что тот не доставал до человека в воде. Мужчина отчаянно пытался за него ухватиться, но всякий раз Пратт отдергивал шест.
Было нелегко узнать в барахтающемся человеке Мориса Свона. Освещение выключено, и бассейн погружен во мрак. Очки со Свона слетели, а волосы словно снес прошедший по голове оползень. На блестящей лысине виднелась полоска ленты, предназначенная удерживать на голове волосяную накладку.
Звук работающего фильтр-насоса служил Босху прикрытием. Благодаря ему он сумел незамеченным приблизиться к Пратту футов на шесть и произнести:
– Что происходит, босс?
Пратт поспешно опустил шест пониже, чтобы Свон мог ухватиться за крюк.