Эхо сокрытой туманности
Шрифт:
Беглец не мог слышать его разговора, тем не менее, словно почувствовав надвижение неприятностей, резко остановился и скользнул глазами по машине. Затем он спрыгнул с обочины и ринулся в сторону от дороги, заметно увязая в сырой, распаханной земле. Гунде развернул машину поперёк, но, не собираясь вторгаться в чужие владения, фарами посигналил вслед. Блики света на земле днём заметить не просто, но рабочий остановился. Остановился и повернулся к учёному с искажённым злобой лицом. Прокричав нечто нечленораздельное, он затем многозначительно полез за пазуху.
Ну, вот. Можно сказать, что именно этого
Якс развернулся и быстро подъехал к брошенной им лаборатории. А ведь где-то тут ещё и второй; ему-то, что взбрело натворить? Словно в ответ он увидел фигуру, в ожидании его действий державшуюся над головой за проволоку ворот. Гунде остановился, и на приличном расстоянии. "Дождусь полиции, так оно надёжнее" – подумал он. Первая вспышка гнева давно прошла, и теперь им руководила известная осторожность.
Полицейская машина появилась как-то сразу, и, поравнявшись, продемонстрировала всю мощь тормозов. Времени, которое Якс потратил, чтобы увидеть это, фигуре у ворот хватило, чтобы улетучиться с быстротой оленя. Учёный вкратце изложил вышедшим к нему суть событий, где остались следы первого, и куда мог убежать второй. Страшного, мол, пока немного, но, наверняка, за всем этим стоит что-то большее. Он повёл обоих полицейских на территорию, рассказывая им, где там можно спрятаться и иллюстрируя это движением руки, но осёкся на полуслове и замер. Странно, но только сейчас, спустя минуты, до него дошло, что стоявшая у ворот фигура совсем не походила на того, второго рабочего: убежавший при виде полиции был явным европейцем.
– Третий! Откуда здесь? – Гунде произнёс это настолько невпопад течению событий, что усталая озабоченность полицейских, сменилась пристальным прищуром в его сторону. Получилось, что он увидел третьего прямо сейчас, чуть ли не перед собой. Поняв недоразумение, но, ещё не оправдываясь, поскольку мысль о неизвестном взбудоражила голову, Якс с надеждой оглянулся на полицейского шофёра, но тот явно ничего не слышал, да и мог ли – оттуда слышалась музыка: шофёр был на другой планете.
– Простите, я хочу устранить неясность: в лаборатории находится ещё кто-то, он убежал при виде вас; но это не второй рабочий.
– Об этом стало известно только сейчас? – косовато взглянул на Гунде один из полицейских.
– Да вот… Я не сразу сообразил, извините…
– Зачем Вы нас вызвали?
– Но ведь мне испортили оборудование! Умышленно!
– Свяжитесь с Вашей фирмой по найму, они выплатят неустойку. Всё это Вы, наверняка, знаете.
– Но они говорят только по-русски, хотя сами чернокожие!
– Весьма веское основание для задержания! – Хмыкнули ему в ответ. – А террористы это кто? Тоже они? Что молчите?
Якс, действительно, уже мрачно молчал. Но надежда у него ещё теплилась, так как полицейские всё же вошли в лабораторию. Он попытался обратить их внимание на непонятную вставку в сломанном пульте, но те демонстративно отмахнулись.
– Наши действия Вы имеете право поставить под сомнение в соответствии с законом. – Бросили ему, садясь в машину.
Машина уехала, но Якса поразила фраза шофера, сказанная в самый последний момент: "Говорили же вам, но вы, всё-таки, примчались". Что могли говорить? И кто? Он вспоминал, не было ли когда у него трений с полицией. Нет, точно не было. В чём же тогда дело?
Так. Действительно надо звонить в фирму, ничего не остаётся. И ещё надо вызвать электрослесаря; самому мне всё, может, и не осилить. Но заходить в лабораторию не очень-то хотелось, от полиции просто так не бегают; да и тот, второй полунегр, не ушёл же отсюда пешком. …Тоже мне, стражи общественной безопасности…
Но, прежде чем позвонить, он решил, всё же выключить установку, а то, потом, никому ничего не докажешь. Дымом там, кажется, уже не пахло. Гунде снова вошёл в цех, но уже на цыпочках. Глаза его невольно искали что-нибудь увесистое. Приличный молоток в руке сразу же придал смелости. Установку он выключил, хотя она уже явно не работала. Больше ничего он трогать не стал, даже ту оранжевую вставку в пульте, и направился к машине. Стоп! Чей-то приглушённый голос пробился до его слуха. Так, что там? Там… Холодильник! Прекрасно. У этого вместительного создания автоматическая защёлка. Этот наш "некто" сам себя поймал, и теперь зовёт о помощи. Якс осторожно, опасаясь всё же подвоха, вошёл в помещение с холодильной камерой. Из неё, через окошко, смотрело непрерывно говорящее лицо.
– Выпустите! Проявите человечность…
Чистейший шведский. Да и лицо наше. Хотя, он мог бы взывать сейчас и по-китайски, всё равно было бы понятно, на градуснике там минус десять, а дверь с замком – надёжные.
– Перестаньте тараторить! Незваные гости обычно молчат! …Даже в морозильнике.
Лицо в окошке тут же послушно умолкло. Якс тоже держал паузу, размышляя, как бы в чём не промахнуться.
– Я сейчас позвоню, вызову кого мне надо, а потом Вас выпущу, – произнес он наконец. – За пять минут с Вами ничего не случится.
Закоченевший пленник бурно возразил, но Гунде, не слушая, быстро пошёл к машине. Разумеется, телефон был и в самой лаборатории, но после отъезда полиции Якс решил подстраховаться. Въехав на эстакаду, откуда раньше загружались крупные партии грунта, привозимого для обогащения, и, включив оборудование, он направил объектив контрольной камеры вниз, в приёмник морозилки. Пленник стоял, упёршись лицом в окошко, и пританцовывал. В руках у него – ничего, карманы, вроде бы, не оттопыриваются. Наверно, надо его выпускать.
Позвонив тем, кому собирался, Гунде съехал вниз и, оставив машину наготове, вернулся в цех. Нажатие кнопки переносного пульта решило проблемы горе-беглеца; Якс слышал, как дверь там открылась. Незваный гость, съёжившись, осторожно вошёл в цех и, увидев учёного, опустил голову. Гунде с суровым видом перешёл в наступление:
– Вы сразу уйдёте или Вам что-нибудь здесь нужно?
– Да я бы не хотел уходить… Мне – некуда.
– За что Вас ищет полиция?
– Меня? Она меня не ищет.