Эхо старых книг
Шрифт:
По задумке Райта, в его книге не было ни одного слова с буквой «е» – самой распространенной гласной в английском языке. Если верить легенде, автор даже заблокировал на своей пишущей машинке клавишу «е», чтобы эта буква случайно не проникла в текст. В свое время книга почти не вызвала интереса у публики, но в конечном итоге заслужила известность как редкая и курьезная вещица. Сегодня коллекционер, которому посчастливится найти экземпляр, увидит цену в пять тысяч долларов.
Возможно ли, что Эшлин наткнулась на нечто подобное? Да, вполне. Однако это не объясняло эха. Никакие литературные ухищрения не могли
Руки Эшлин замерли, когда она представила себе, как «Сожалеющую Белль» и «Навсегда и другая ложь» берут с полок и кладут в коробки, чтобы отвезти в магазин Кевина с его лавовыми лампами и бакелитовыми радиоприемниками. А теперь книги попали к ней. Вдруг Эшлин не просто так обнаружила их в задней комнате Кевина? Что, если именно ей суждено разгадать их секрет?
Все еще погруженная в эти мысли, Эшлин взяла нож и сделала первый разрез, а затем осторожно отделила переднюю и заднюю переплетные крышки от текстового блока. При всей заманчивости перспективы раскрыть литературную тайну, ей не с чего было начать. Ни один персонаж не назван собственным именем, да и от прозвищ вроде Сиси и Белль тоже не оттолкнешься. Конечно, есть еще Голди, но, кажется, это тоже своего рода псевдоним. Хотя… Белль ведь упомянула, что всем в Нью-Йорке известно имя Голди. Наверняка на это стоит обратить внимание. Много ли в 1941 году было женщин среди владельцев газет?
В порыве вдохновения Эшлин встала из-за стола и направилась в зал, к полкам, посвященным журналистике. Невелик шанс сразу что-то найти, но попытаться стоит. К сожалению, на журналистской полке располагалось всего восемь книг, и все они были посвящены иностранным корреспондентам времен Первой и Второй мировых войн, включая потрепанный экземпляр «Праздника, который всегда с тобой», довольно хорошее издание сборника «Хемингуэй о войне» и книгу «Лица войны» Марты Геллхорн, третьей жены Хемингуэя. Неудивительно. Фрэнк обожал все, связанное с Хемингуэем.
Эшлин проверила раздел по американской истории, но большинство произведений здесь были посвящены либо войне, либо политике. В разделе о торговле и промышленности она нашла множество книг по добыче полезных ископаемых, железным дорогам и автомобилестроению, однако ничего по газетному бизнесу.
Такая задача должна быть по плечу Рут Трумэн. Вообще-то, следовало позвонить Рут еще с самого начала. Сейчас она перешла на неполный рабочий день, зато у нее почти тридцатилетний опыт работы библиотекарем и настоящий талант в области всевозможных исследований.
Эшлин пролистала «Ролодекс» [1] , нашла номер Портсмутской публичной библиотеки и сняла с рычагов старого телефонного аппарата черную трубку.
– Доброе утро. Говорит миссис Трумэн. Чем я могу вам помочь?
Эшлин невольно улыбнулась. Рут Трумэн отвечала именно так, как этого ожидаешь от библиотекаря: вежливо, профессионально и чрезвычайно деловито.
– Привет, Рут. Это Эшлин из «Невероятной истории».
– Эшлин! Рада слышать тебя, дорогая. Давненько ты не звонила.
1
Ролодекс –
– Имеешь в виду, давненько не мучила тебя вопросами?
– Не глупи. Я всегда рада помочь чем могу. Что тебя интересует?
– Я тут наткнулась на одну книгу и хотела бы разузнать о ней побольше. Название – «Сожалеющая Белль», но кто ее написал – не знаю. Я не пытаюсь найти саму книгу, она у меня есть. А вот имя автора на ней не указано, страницы с авторскими правами тоже нет. Вообще никаких данных. Абсолютная анонимность.
– И ты надеешься, что я смогу подсказать тебе, кто автор?
– Вообще-то я надеялась на помощь с одним из персонажей. Там есть женщина по прозвищу Голди – хочу понять, кто она такая.
– Хм. Сожалеющая Белль и Голди… Не так уж много информации. Есть что-нибудь еще?
– В 1941 году она жила в Нью-Йорке и владела несколькими газетами. Собственно, это все, что я знаю. О, и она была вроде как… – Эшлин замолчала, подыскивая уместное слово. – Весьма свободных нравов, – наконец произнесла она. – Встречалась с мужчинами значительно моложе ее.
– Что ж, рада за нее, – со смехом ответила Рут. – Приятно знать, что в те времена хоть кто-то весело проводил время.
– Так что скажешь? Есть шанс выследить эту загадочную женщину, о которой почти ничего неизвестно?
– Не могу гарантировать, но сделаю все, что в моих силах. Итак, 1941 год, Голди из Нью-Йорка, владела газетами и любила молоденьких. Правильно я запомнила?
– Все точно.
– Хорошо, я займусь. На этой неделе я одна в смене, так что времени в обрез, но если ее имя попадалось в прессе, я его найду.
– Ты просто чудо, Рут. Я твоя должница.
Не успела Эшлин повесить трубку, как раздался звон колокольчика над входной дверью магазина. Она подняла глаза и с удивлением заметила Кевина.
– Что ты здесь делаешь посреди дня? Прогуливаешь работу?
– Я собирался пообедать, поэтому решил занести тебе кое-что.
Он вытащил кусок бумаги из заднего кармана.
Эшлин озадаченно посмотрела на сложенный конверт, который он ей протянул.
– Что это такое?
– Прочитай. Не внутри, а на нем.
Эшлин развернула конверт и увидела аккуратно напечатанный адрес: «Ричард Хиллард. Харбор-роуд, 58, Рай, Нью-Гемпшир». Она подняла глаза.
– Что это?
– Нашел его на дне одной из коробок, которые принес тот загадочный парень. Не знаю, нужно ли тебе еще с ним поговорить, но решил принести.
Эшлин была готова кинуться к Кевину с объятиями.
– Спасибо! И да, я все еще хочу с ним связаться. Это потрясающе!
– Так в чем там дело? Это давно утерянные работы Фицджеральда или кого-то еще? Только не говори, что я упустил целое состояние.
Эшлин улыбнулась.
– Серьезно в этом сомневаюсь, все-таки подобные находки довольно редки. Однако книги необычные, так что, полагаю, для кого-то они могут представлять академический интерес. Пока я просто хочу узнать, кто их написал. На данный момент интуиция подсказывает мне, что это не вымысел. И я надеюсь, что мистер Хиллард сможет подтвердить мои догадки.