Эхо тоннелей

Дашевский Юлиан

Наконец, на перроне появились два человека в синей форме, направлявшиеся к одной из электричек. Со стороны это смотрелось, как приезд знаменитости, которой не дают прохода журналисты. Народ окружил железнодорожников кольцом, наперебой задавая вопросы в отчаянной попытке выяснить, куда же поедет электричка. Гордым шагом пройдя сквозь толпу и игнорируя наседающих гоблинов, бригада зашла в кабину, где помощник торжественно разместил на лобовом стекле написанную от руки табличку «В ПАРК». Внутренний голос подсказал Кайрату, что, если один путь освободили, значит именно туда и подойдёт его электричка. И он решительно направился на тот перрон, от которого только что ушёл состав. Несколько человек тоже последовали его примеру.

Предчувствие не обмануло парнишку, и через несколько

минут на горизонте показался свет прожектора прибывающего поезда. Это была зелёная электричка с обтекаемой полукруглой кабиной, каких на линии оставалось всё меньше и меньше. По счастливой случайности, эта электричка шла из депо, без пассажиров, иначе же столкновение выходящей из вагонов толпы с толпой входящей оказалось бы неминуемым. Народ, заблаговременно скучковавшийся возле воображаемых дверей, толкаясь плечами и баулами, заполнял вагоны. Кайрат любил эти неудобные лавки из лакированных деревянных реек, похожие на скамеечки в парке, и поручни, отполированные до блеска тысячами рук. В них было что-то по-детски уютное, совсем не похожее на современные вагоны с голубыми пластмассовыми сиденьями и бьющим по глазам светом люминесцентных ламп.

Уже через несколько секунд парень осознал, насколько сильно ему повезло, что он успел попасть внутрь в числе первых и занять сидячее место. Когда основная толпа вломилась в вагон, свободных мест уже не оставалось, и кто-то даже пробовал устроиться на решетчатых полках для багажа над сиденьями. Как обычно, некоторые пассажиры лаялись из-за шапок или пакетов на скамейке, обозначавших несуществующего пассажира.

– Молодой человек, у вас не занято? – скороговоркой спросил кто-то у Кайрата и, не дожидаясь ответа, кинул шапку на скамейку рядом с ним.

«Уважаемые пассажиры, не держите двери, не мешайте отправлению поезда!» – наконец, послышалось из громкоговорителя хриплое и невнятное объявление машиниста. Наконец, далеко не с первой попытки двери закрылись, и с грохотом и скрипом древняя электричка медленно тронулась от платформы. Кайрату всегда нравилось это смешанное чувство грусти, счастья, тревоги и ожидания чего-то нового. Особое, ни с чем не сравнимое удовольствие ему доставлял момент отправления поезда, когда можно было почувствовать себя спокойнее, прильнув к окну, и даже среди вечного гвалта, матерщины и запаха курева из тамбура более-менее уютно устроиться и даже немного подремать под стук колёс.

Состав разгонялся, пролетая по мостам через многочисленные каналы, под эстакадами недавно построенных скоростных шоссе. Сквозь разбитое стекло двери в тамбуре свистел ветер, а пассажиры курили в эту импровизированную «форточку», совершенно не боясь простудиться. Позади осталась промзона с приземистыми складами из красного кирпича и серыми бетонными трубами, затем поезд пролетел мимо высотных новостроек спальных районов и, наконец, вокруг путей остались бескрайние поля, покрытые сплошным золотистым ковром поздних одуванчиков.

Осенние одуванчики часто ассоциировались у Кайрата с Айгерим, его первой школьной любовью. Они познакомились в средней школе, благодаря конкурсу сочинений, в котором оба участвовали. Темой было «Кем ты будешь через десять лет?» Кайрат сочинил длинный и подробный текст, смысл которого сводился к тому, что через десять лет он хотел бы стать похожим на своего дедушку Даурена. Встретившись с холодным и осуждающим взглядом учительницы русского языка и литературы, мальчик понял, что это не совсем то, что хотели от него услышать, но всё равно дочитал до конца.

– Кайрат, ты не понял задание, садись, – строго ответила учительница.

– Но, Светлана Фёдоровна… – Кайрат посмотрел на неё исподлобья, не собираясь уступать без боя.

– Темой было написать, какой ты видишь свою жизнь в будущем, а не про своего дедушку, каким бы он замечательным ни был.

– Значит, вы плохо слушали, – ответил мальчик и, встряхнув своими густыми волосами, гордым шагом направился к своему месту, наблюдая за злобным шушуканьем учителей, недовольных тем, что какой-то двенадцатилетний сопляк, выйдя к доске, одарил их той самой фразой, какую они припасли для собственных учеников. А вот с задних парт раздались жиденькие аплодисменты.

Следующей

к доске вышла маленькая, хрупкая девчушка с длинными, почти до талии, чёрными волосами. Она рассказывала, что мечтает стать чемпионкой по фигурному катанию. Кайрат и прежде замечал эту девочку на переменах, но не обращал на неё внимания. Он знал, что её зовут Айгерим, но это было, пожалуй, единственное, что он знал о ней. А когда девочка вернулась на своё место, то увидела на парте сложенный тетрадный листочек. Айгерим прочла его, её щёчки чуть покраснели, а когда она подняла глаза, то увидела, как Кайрат улыбается ей. После школы они шли домой вместе, и Кайрат на свои последние карманные деньги купил ей мороженое. Айгерим была тихой, молчаливой девочкой на два класса младше него. Друзей у неё почти не было, да и интересы у неё были слишком необычными на фоне остальных ребят. Она много пропускала школу из-за тренировок и поездок на соревнования, после чего ей постоянно приходилось нагонять программу. И хотя она не отличалась выдающимися оценками, ей очень нравилось читать книги, в особенности фэнтези, и на переменах они с Кайратом часто гуляли за ручку по школьному коридору, и она пересказывала ему сюжет очередной прочитанной книги или рассказывала про свои выступления.

Ей тогда было лет десять, и однажды утром отменили первый урок, и Айгерим позвала его побегать в школьном дворе. Они присели на траву, чтобы отдохнуть, и девочка начала срывать одуванчики, распустившиеся не в срок, и плести из них венок. Кайрат смеялся над этим занятием, но, когда девочка закончила, она надела ему венок на голову и назвала своим принцем. А он обнял её в ответ и поцеловал в щёчку детским, невинным поцелуем… Первым в жизни!

Закончилась эта история любви вполне обыденно – папа Айгерим был военным, и через год или два его перевели служить в другое место, и они уехали. Жизнь, тем не менее, шла своим чередом: школа, экзамены, каникулы… Со временем чувства угасли, интернет в то время был ещё далеко не у всех, а её почтового адреса Кайрат не знал. Осталась только старая фотография с «Полароида», которую сделали, когда они гуляли в городском саду: Айгерим присела на парапет набережной, а Кайрат стоит и держит её за руку, он в синем спортивном костюме с голубыми вставками, а она в джинсовом комбинезоне и модной в то время серой водолазке. Позже Кайрат пытался отыскать Айгерим через интернет, но безуспешно. Может быть, она уже вышла замуж, у неё своя жизнь, и ей не до мальчика, с которым она дружила в школе… С годами он всё больше укрепился во мнении, что главное в жизни – не то, что у тебя осталось, а что у тебя было. Это у взрослых девяностые годы не вызывали радости. Безденежье, криминал, разруха… А для нас эти годы были самыми прекрасными. Мы играли на заброшенных стройках, собирали вкладыши от жвачек, кидали карбид в воду и ловили головастиков в заросшем пожарном пруду. Мы умели радоваться мелочам и не думали о трудностях и заботах. Мы были детьми. «Странное чувство, – подумал Кайрат, в полудрёме прислонившись к вагонному стеклу. – Я еду в город своего детства, а кажется – будто в собственное прошлое. Интересно, как бы я поступил сейчас? Жизнь – это не экзамен, здесь нет правильных и неправильных ответов». С этой мыслью парень незаметно для себя уснул.

Кайрат проснулся от того, что кто-то тыкал его пальцем. Подняв лицо, он увидел женщину, примерно одинаковую в длину, ширину и высоту. У неё была потёртая синяя сумка через плечо, а на груди красовался увесистый голубой жетон с надписью «Кассир-контролёр».

– Ваш билет, пожалуйста.

Парень покопался в кошельке, извлёк мятый билетик и, не посмотрев, протянул контролёрше. Та чиркнула ручкой и вернула парню. Поезд тем временем приближался к станции, и охранники, сопровождавшие контролёров, подтянулись к дверям тамбуров, чтобы не пускать безбилетников, намеревающихся перебежать в соседний вагон во время остановки. Было одновременно смешно и грустно наблюдать, как прилизанные парни со стильными бородками и айпадами последней модели или модно одетые девушки с татуировками на руках и нарисованными бровями толкали друг друга и, спотыкаясь, бежали по платформе в надежде сэкономить сто рублей на проезд.