Эхо Земли

Уильямс Шон

Питер вновь посмотрел на Кэрил, к которой уже вернулись силы. Однако, судя по всему, приступ ярости у нее еще не прошел. Самого Питера продолжало качать, и он с большим трудом попытался сосредоточиться.

— Объясни мне, что происходит, а главное — почему? Сейчас же, Кэрил!

— Ты разве не понял?

— Допустим, что не совсем. Я жду твоих комментариев. — Видя, что она колеблется, Питер добавил: — Мы еще под ударом, «Арахна»?

— Да.

— Тогда надо выйти в безопасную зону — куда-нибудь подальше, где противник не сможет

нас обнаружить, особенно в спешке.

— Этот пункт назначения вас устроит? — невозмутимо поинтересовался электронный мозг корабля.

На экране появилась карта Солнечной системы, на которой корабельные системы замаркировали предполагаемый маршрут их очередного путешествия: выше плоскости эклиптики и на приличном расстоянии от Системы и других конструкций Винкулы.

— Подойдет, — буркнул Питер.

Как и всегда, ощущения полета у него не возникло, а когда прорезатель прибыл к месту назначения, на экране появилось изображение далекой и яркой звезды.

Кэрил рассматривала экран без особого интереса; ее лицо периодически подергивалось отголосками приступа ярости. Эландер вышагивал по кокпиту, полный мрачных предчувствий.

Зачем понадобилось атаковать прорезатель? Этот вопрос он задавал себе снова и снова. Действия Винкулы выглядели совершенно иррациональными. И почему до сих пор нет ответа с «Тип-лера»? Что происходит сейчас на Эпсилоне Водолея?..

— Ты сказала, что они тебя использовали. А не пытались ли они вломиться сюда, в кабину прорезателя?

— Конечно.

Кэрил, не отрываясь, смотрела на экран.

— Чтобы стащить магнитные диски с данными? В ее взгляде мелькнуло презрение.

— В этом нет никакой надобности. Ты бы сам отдал им все. В любом случае.

— Тогда помоги мне еще раз, Кэрил. Пожалуйста. Мне просто необходимо разобраться в этом. — Эландер остановился и со сдержанным стоном опустился в кресло. — Ведь ты уже помогла мне, не так ли? Предупредила, чтобы я не покидал «Арахну»…

Выражение лица Кэрил несколько смягчилось.

— Возможно, я совершила ошибку. Они узнали об этом сразу же, и тем самым я спровоцировала их.

Питер кивнул. Ему не хотелось даже думать о том, что могло бы с ним случиться, если бы Винкуле удалось выманить его наружу из корабельного кокпита. Интересно, спас бы его в таком случае Халат Бессмертия? Маловероятно…

— Так почему они атаковали нас? — снова спросил Питер.

— Чтобы завладеть твоим кораблем.

— Зачем?

— Они начали паниковать, потеряли контроль над ситуацией. — Гнев наконец покинул Кэрил, а в ее глазах постепенно появился новый свет. — Если у Винкулы не получилось скрыть всю информацию о твоем появлении здесь, она захотела, по крайней мере, получить… в свое полное распоряжение самого Питера Эландера.

— Как это? — не понял он.

— Ведь только ты один имеешь возможность контакта с «подарками», Питер.

Эландер смотрел на Хацис, не отрываясь: она снова буквально читала его мысли. Он ведь ни разу

не сказал ей о том, что «подарки» сами выбрали посредником его, Питера Эландера. Он намеренно собирался сообщить Кэрил об этом только в момент передачи магнитных дисков.

— Очень странно. Откуда тебе это известно, Кэрил?

— Мы выгрузили все содержимое твоей памяти уже в первый день твоего пребывания здесь. — Голос Хацис прозвучал совершенно бесстрастно, словно она сообщила нечто само собой разумеющееся. — Как только ты покинул свой прорезатель. У нас есть тот кусок информации об «Арахне» и других дарах, который находился в твоей черепной коробке.

Питер почувствовал, что краснеет.

Конечно, он подозревал нечто в этом роде, но все же не до такой степени… Абсолютная беспардонность, возведенная в ранг нормы, поразила и озадачила его.

— Тогда зачем вы тратили свое и мое время на ненужные объяснения?

— Нам показалось, что оставить тебя в неведении будет лучшим выходом для всех. Мой центральный компонент решил, что общение с тобой в любом случае полезно, не говоря уже о завоевании твоего доверия. Сам понимаешь, к тому, что находилось в записи на борту прорезателя, у нас не было прямого доступа. Правда, мы не планировали специальных мер, чтобы быстрее заполучить диски. Для нас это пара пустяков.

— Что ты имеешь в виду?

— Если бы мы не поторопились с атакой, а повели себя осторожнее, то нашли бы способ сделать из тебя марионетку, разговаривающую с «подарками» фактически от нашего имени… Может быть, нам удалось бы поводить за нос и их тоже…

Питер смотрел на нее, не переставая удивляться ее спокойной наглости.

— А мне показалось, что в этой так называемой Винкуле все свободны в своем выборе.

— Так и есть.

— Тогда как понимать твои слова? Пленить меня, сделать марионеткой, захватить корабль…

— Ты — особый случай, Питер. — Она подняла руки, словно защищаясь от обвинений в лицемерии. — Я же не сказала, что согласна с их точкой зрения, Питер. И кроме того…

Она вдруг замолчала, очевидно, подбирая слова.

— Что еще?

— Ты не обладаешь теми же правами, что и члены Винкулы. Ведь ты… ты не являешься человеком в строгом смысле слова.

— Это почему же?

— Ты — энграмма, и притом частично неработоспособная, если уж на то пошло.

Питер отвернулся, не в силах больше смотреть ей в глаза.

Он с трудом представлял себе масштабы той лжи, которая была заготовлена специально для таких, как он. Конечно, при подобном положении вещей всякие речи по поводу необходимости соблюдения его прав как личности выглядели смешными. И очень глупыми. Они забудут о нем сразу же, как только выдернут его из розетки…

Питер почувствовал себя забытым всеми и брошенным на произвол судьбы. Правда, и последнее звучало не менее абсурдно. Просто эти люди ему ничего не должны. Для них он никто — не более чем микросхема или даже пустое место.