Экология разума (Избранные статьи по антропологии, психиатрии и эпистемологии)

Бейтсон Грегори

О: Мы подходим к трудным вопросам. Давай начнем сначала. Ты сказала: "Почему вещи всегда приходят в беспорядок?" Мы сделали шаг или два, и теперь нам лучше изменить вопрос на такой: "Почему вещи приходят в состояние, которое Кэт называет "неаккуратным"?" Ты понимаешь, почему я хочу сделать такое изменение?

Д: Да, думаю, да. Если у меня есть особый смысл для "аккуратности", тогда "аккуратность" некоторых других людей будет мне казаться беспорядком даже если мы согласились, что такое беспорядок.

О: Это верно. Теперь

давай посмотрим, что ты называешь аккуратностью: когда твоя коробка с красками лежит аккуратно, то где она?

Д: Здесь на краю полки.

О: Хорошо, а если где-нибудь еще?

Д: Нет, это будет неаккуратно.

О: А если на другом конце полки? Вот так?

Д: Нет, ее место не здесь, и вообще она должна стоять ровно, а не так криво, как ты ее поставил.

О: Ага! На своем месте и ровно.

Д: Да.

О: Хорошо, но это значит, что есть только очень немного мест, которые "аккуратны" для твоей коробки красок.

Д: Только одно место.

О: Нет, очень мало мест, потому что если я сдвину ее чуть-чуть, вот так, все будет по-прежнему аккуратно.

Д: Хорошо, но только очень, очень мало мест.

О: Хорошо, очень, очень мало мест. А что с медведем, с твоей куклой, с "Волшебником Страны Оз", твоим свитером и твоими туфлями? Это касается всех вещей, не так ли? У каждой вещи есть только очень, очень мало мест, которые "аккуратны" для этой вещи.

Почему вещи приходят в беспорядок?

Д: Да, папа, но "Волшебник Страны Оз" может стоять на полке где угодно. И знаешь что еще, папа? Я ненавижу, ненавижу, когда мои книги перемешиваются с твоими книгами и книгами мамы.

О: Да, я это знаю... (Пауза.)

Д: Папа, ты не закончил. Почему мои вещи приходят в состояние, которое я называю неаккуратным?

О: Но я закончил. Просто потому, что есть больше состояний, которые ты называешь "неаккуратными", чем состояний, которые ты называешь "аккуратными".

Д: Но это не причина...

О: Нет, это и есть причина. Реальная, единственная и очень важная причина.

Д: Папа! Прекрати.

О: Я не обманываю. Это и есть причина, и вся наука тесно связана с этой причиной. Возьмем другой пример. Если я насыплю в эту чашку немного песка, а сверху насыплю сахара и помешаю ложкой, то песок и сахар перемешаются, верно?

Д: Да, папа, но разве честно начинать говорить про "перемешивание", когда мы начали с "беспорядка"?

О: Хм... дай подумать... Я думаю, да. Потому что мы можем найти кого-то, кто думает, что аккуратнее, когда весь песок лежит под сахаром. Если хочешь, это могу быть я.

Д: Хм...

О: Хорошо, возьмем другой пример. Иногда в кино ты видишь, как множество букв разбросано по всему экрану как попало, некоторые даже вверх ногами. Затем кто-то трясет стол, буквы начинают двигаться, и по мере тряски буквы складываются в название...

Д: Да, я это видела: буквы складываются в DONALD.

О:

Неважно, во что они складываются. Важно то, что ты видишь, как что-то трясут и перемешивают, и, вместо того чтобы перемешаться еще больше, буквы соединяются по порядку, правильно и составляют нечто, что, как многие люди согласятся, имеет смысл.

Д: Да, папа, но знаешь...

О: Нет, я не знаю. Я пытаюсь сказать, что в реальном мире такого никогда не бывает. Только в кино.

Д: Но папа...

О: Я тебе говорю, что только в кино ты можешь трясти вещи и в них становится больше порядка и смысла, чем было раньше.

Д: Но папа...

Почему вещи приходят в беспорядок?

О: Подожди, дай мне закончить. И чтобы в кино это выглядело таким образом, они делают это в обратную сторону. Они складывают буквы по порядку, чтобы читалось DONALD, затем запускают камеру и начинают трясти стол.

Д: Ох, папа, я это знаю, и я так хотела сказать это тебе. Потом, когда они пускают фильм, они пускают его назад, и все выглядит, как будто все шло вперед. Но на самом деле тряска идет назад. И они должны снимать это вверх ногами. Почему, папа?

О: О, Боже.

Д: Почему они должны закреплять камеру вверх ногами, папа?

О: Нет, сейчас я не буду отвечать на этот вопрос, потому что мы еще не ответили на вопрос про беспорядок.

Д: Ну ладно, но не забудь, папа, что тебе нужно ответить на вопрос о камере. Не забудь! Ведь ты не забудешь? Потому что я могу забыть. Пожалуйста, папа.

О: Хорошо, но в другой раз. На чем мы остановились? Да, что вещи никогда не идут назад. И я пытался объяснить тебе, что можно выяснить причину, по которой вещи случаются определенным способом, если можно показать, что этот способ осуществляется большим количеством способов, чем другой способ.

Д: Папа, не начинай говорить чепуху.

О: Я не говорю чепуху. Давай начнем с начала. Есть только один способ сложить DONALD. Согласна?

Д: Да.

О: Хорошо. И есть миллионы и миллионы и миллионы способов разбросать по столу шесть букв. Согласна?

Д: Да, думаю, да. И некоторые могут быть вверх ногами?

О: Да, именно такая мешанина, как это было в фильме. Могут быть миллионы и миллионы и миллионы таких мешанин, верно? И только один DONALD.

Д: Хорошо, да. Но папа, те же буквы могут сложиться в OLD DAN.

О: Не имеет значения. Киношникам не нужен OLD DAN. Им нужен только DONALD.

Д: Почему не нужен?

О: К черту киношников.

Д: Но ты первый про них заговорил.

О: Да, но только для того, чтобы объяснить тебе, почему вещи происходят таким способом, который может осуществиться наибольшим числом способов. А теперь тебе пора в постель.

Д: Но папа, ты не закончил объяснять мне, почему вещи происходят таким способом - способом, для которого есть наибольшее число способов.