Экономика лжи. Валовой виртуальный продукт и деньги «с неба»
Шрифт:
В 1998–2001 гг. (четырехлетний период) было зафиксировано редкое для Америки явление – профицит государственного бюджета (до этого профицит фиксировался лишь в 1970 году). Это было при президенте Билле Клинтоне. На короткий срок рост долга остановился. А затем, уже в XXI веке, продолжился еще более ударными темпами. В 2000 году величина долга составляла 5,63 трлн. долл. (55,5 % ВВП), в 2010 году – 13,53 трлн. долл. (91,4 %). Относительный уровень государственного долга США достиг планки в 100 % ВВП в начале десятилетия (2011–2012 гг.).
В ходе предвыборной кампании Трамп обещал сбалансировать федеральный бюджет и остановить дальнейший рост государственного долга. Он даже обещал начать переговоры с основными держателями американского суверенного долга на предмет его реструктуризации.
На момент начала президентского срока Дональда Трампа госдолг США составлял 19,9 трлн. долларов. И вот за три
Но ведь Трамп остро критиковал своего предшественника именно за то, что тот почти удвоил государственный долг и загнал Америку в долговую ловушку. И обещал, что остановит безумное наращивание долга. Так, что же можно сказать о Трампе? – Его обещания были лишь предвыборной риторикой? Или он неправильно оценил свои силы и возможности в деле решения проблемы государственного долга? Или наращивание долга Трампом – осмысленное изменение политики?
Думаю, что и то, и другое, и третье. Мне кажется, что Трамп действительно изменил свое отношение к проблеме долга. Он его перестал бояться и даже находит удовольствие в наращивании. Если внимательно анализировать заявления и записи в Твиттере нынешнего американского президента, то, по его мнению, долг – не такой страшный зверь, как его малюют. Ведь чем, по его мнению, неприятен для государства растущий долг? – Тем, что его надо обслуживать, т. е. регулярно выплачивать проценты по казначейским бумагам. Это так называемые «процентные» расходы имели тенденцию к увеличению и с некоторых пор стали второй в американском бюджете статьей после военных расходов. Вот данные за отдельные годы (млрд. долл.): 1991 г. – 286; 1995 г. – 332; 2000 г. – 362; 2005 г. – 352; 2010 г. – 414; 2015 г. – 402; 2016 г. – 433; 2017 г. – 458; 2018 г. – 523. В прошлом году на процентные расходы пришлось 12,5 % всех расходов федерального бюджета. За 28 лет процентные расходы увеличились в 1,8 раза. Вроде бы прирост скромный. Однако это лишь потому, что процентная ставка по государственному долгу за этот период очень сильно просела. Если бы в 2018 году правительству США пришлось обслуживать свой долг по процентной ставке 1991 года, потребовались бы бюджетные средства в размере 1,8 трлн. долл. То есть расходы на обслуживание долга приходилось бы около 2/5 всех бюджетных расходов. Итак, надо бояться не абсолютной величины долга, а процентной ставки по нему. Может ли правительство понижать эту ставку? Его возможности в этом ограничены. Главную скрипку тут играет Федеральный резерв, который устанавливает ключевую ставку. Чем ниже ключевая ставка американского Центробанка, тем ниже процентные ставки по казначейским бумагам.
Вот поэтому Трамп и добивается того, чтобы Федеральный резерв понижал и без того невысокую ставку. На последнем заседании Комитета по открытым рынкам ФРС США 30 октября ключевая ставка была понижена в третий раз (предыдущие два были в июле и сентябре этого года). Она оказалось равной на сегодняшний день 1,75-2,00 %. Конечно, это не могло не облегчить выполнение Казначейством своих долговых обязательств. Трампу этого мало, он хочет, чтобы Федеральный резерв вообще опустил ключевую ставку ниже нуля (подобно тому, как это сделали Банк Японии, Банк Швеции, Национальный банк Швейцарии и Центробанк Дании). Тогда можно будет и казначейские бумаги США сделать с отрицательным процентом (подобно, например, казначейским бумагам Германии, у которых процентные ставки уже давно ушли в минус). Увы, Федеральный резерв, по мнению Трампа очень инерционен и далеко не всегда следует рекомендациям американского президента. Я, кажется, начинаю понимать, почему Трамп повесил в Белом доме портрет седьмого американского президента Эндрю Джексона. Ведь тот добился ликвидации тогдашнего Центробанка – Второго банка Соединенных Штатов. А представим,
Что еще может приходить в голову американскому президенту в связи с проблемой государственного долга? – Не исключаю, что Трамп думает о том, как бы обесценить американский долг. Брать в долг полноценные деньги, а погашать его «мусором». Все предыдущие президенты США так или иначе заботились о том, чтобы поддерживать реноме американского доллара. А его реноме – валютный курс. Трамп – первый в истории Америки президент, который сознательно добивается обратного – ослабления доллара. Для этого он требует от Федерального резерва включения «печатного станка» (под прикрытием красивых слов «количественные смягчения») и понижения ключевой ставки.
Как хотите, а мне Трамп напоминает легендарного Герострата – жителя древнегреческого города Эфеса (ныне территория Турции), который сжёг храм Артемиды в своём родном городе летом 356 года до Р.Х. Как герой потом признался на суде, пожар он сделал ради того, чтобы прославиться и оставить след в истории. Своей финансовой и денежной политикой Трамп явно стремится уничтожить Америку. Он действительно может оставить неизгладимый след в истории – как американской, так и мировой.
Федеральный резерв может стать «должником последней инстанции»
На мировых финансовых рынках наблюдается долгосрочная тенденция к увеличению доли государственных долговых бумаг с нулевым и отрицательным процентом. На конец прошлого года объем облигаций с отрицательной доходностью составлял порядка 8 трлн. долл., в конце июля этого года их стоимостной объем удвоился, а к концу лета достиг планки в 17 трлн. долл. Это около 30 % стоимостного объема всех долговых бумаг в мире
Сейчас, правда, наметился некоторый откат, на середину декабря 2019 года объем таких «отрицательных» бумаг снизился до 11,5 трлн. долл. Но эксперты полагают, что в следующем году рыночный «маятник» качнется в другую сторону и объем бумаг с отрицательной доходностью запросто преодолеет плану в 20 трлн. долл.
Основная часть «отрицательных» бумаг приходится на облигации Японии, Германии, ряда стран Западной Европы. Кстати, 85 % государственных долговых обязательств Германии торгуются с отрицательной доходностью. Согласно оценкам агентства Блумберг, на конец прошлого года из общего объема «отрицательных» долговых бумаг 58,0 % приходилось на облигации Японии, 12,9 % – Германии, 10,2 % – Франции. Уже давно имеют отрицательную доходность государственные облигации Швейцарии. Там процесс зашел так далеко, что в ближайшее время ожидают появление даже корпоративных облигаций с отрицательной доходностью. Впрочем, известная швейцарская корпорация Nestle SA (пищевая промышленность) уже выпустила 10-летние облигации в евро с доходностью ниже нуля.
Примечательно, что среди «нулевых» и «отрицательных» бумаг не было и нет облигаций американского казначейства. Они были и пока остаются популярным финансовым инструментом, сочетающих низкие риски и гарантированную положительную доходность. Хотя оба достоинства американских бумаг начинают постепенно размываться.
Что касается рисков, то они перестали быть нулевыми. Вашингтон дает понять другим странам, держащих большие пакеты казначейских бумаг США, что если те будут вести себя «плохо», то против них может быть применена такая санкция, как «замораживание» международных резервов «провинившихся» стран в части, относящейся к американским казначейским бумагам. Именно по этой причине Российская Федерация вынуждена была резко сократить в составе своих международных резервов портфель американских казначейских бумаг (на протяжении ряда лет он превышал 100 млрд. долл., а в середине этого года составил лишь 10,8 млрд. долл.).
Что касается доходности казначейских бумаг США, то она в последнее время стала снижаться. Триггером такого снижения стало возобновление «голубиной» денежно-кредитной политики Федеральной резервной системы США. Под давлением складывающейся финансово-экономической ситуации в мире и в США, а отчасти, под давлением президента Дональда Трампа председатель Федерального резерва Джером Пауэлл вынужден был три раза подряд провести снижение ключевой ставки (в настоящее время ее значение составляет 1,50-1,75 %). Одновременно (с осени 2019 года) был запущен «печатный станок» ФРС США. Он до этого активно работал в период 2008–2014 гг., накачивая американскую и мировую экономику долларовой массой. Тогдашняя работа «печатного станка» проходила под видом программ «количественного смягчения» (деньги вбрасывались в экономику через покупку Федеральным резервом ипотечных и казначейских бумаг США).