Экономка тайного советника

Семина Дия

Кажется, я влипла.

Вся из себя такая Мэри Сью, а на деле, просто повезло, что в теле Орлова оказался Василий.

— Проводите меня, пожалуйста, на некоторое время в тихий кабинет, мне нужно подготовиться, и принесите кусок заплесневелого сыра, да любую плесень, гниль, если что-то ещё потребуется, то я вам скажу. Если не получится, то вытаскивайте меня и зовите Андрея Васильевича, будем думать вместе над проблемой!

Романтика момента растаяла. Я себя каким-то Ван Хельсингом почувствовала, вот только без опыта.

Болезнь

от одержимости отличается как небо от земли.

Александр что-то прошептал романтическое, что думал обо мне. А я уже не в себе немного. Вообще, отключилась от реальности. Резко повернулась и спокойно ответила:

— Простите, могу попросить вас пресечь такого рода разговоры. Я у князя Разумовского служу экономкой, и про меня уже пошлые слухи начали распускать. Между мной и ним — пропасть. Так представьте, что между мной и вами, Ваше Высочество! Бездна непреодолимая! Я не Золушка, принцессой никогда не стану, увы. Так что, не стоит даже мечтать. Вы слишком красивый, и царевич, и станете царём, и я лишь смею рассчитывать на вашу благосклонность, но не требуйте от меня больше, чем я могу. Я — экономка, уборщица, вот иду наводить чистоту у вашего брата, магический клининг. Простите.

— Не думал, что вы настолько мудрая, словно взрослая женщина, — прошептал, и в его голосе появилось уважение.

— А вам не кажется, так и есть. Я не молодая, действительно магия сделала из меня кого-то взрослого и серьёзного. Но обижать вас не могу и не смею. Говорю, как человек простой, скрывать мне нечего. Если получится, даже потом покажу способ, каким попытаюсь победить зло, ну а если нет… Не поминайте лихом. Стану злом, не жгите на костре. Это больно. И вам лучше не входить, вам опасно, да и Андрею Васильевичу тоже пока нельзя, только если кричать буду о помощи.

Он улыбнулся, но невесело. Я говорила эти слова как-то слишком натянуто, встревоженно. Но Александр меня услышал. Извинился за настойчивость и излишнюю романтичность, и что-то про то, что моя красота навсегда в его сердце. Но я абсолютно права и так далее.

Понимаю, что это он от тревожности, за меня и своего брата, всё никак не может перестать говорить. Но мы спустились на этаж ниже, прошли несколько внушительных залов и, наконец, цесаревич показал небольшую комнату для работы с книгой, а сам отдал приказ найти старой еды, обязательно с плесенью.

Я собралась повторить опыт прошлой ночи. Собрать армию пожирателей, потом блендер и магический огонь.

Но есть нюанс.

Мне надо как-то вырубить буйного больного. И желательно не убить.

Парень, насколько я помню, нехилый. А одержимые и вовсе отличаются бесовской силой.

Недолго пообщавшись с книгой, нашла несколько заклинаний для крепкого сна.

Вроде всё уже готово, всё замечательно. Однако…

Однако я наивная дура.

Вся такая магичка вошла в комнату царевича и сразу получила от него удар каким-то тяжёлым предметом по голове. Он меня так хорошо приложил, что я отлетела в другую сторону комнаты

и потеряла сознание.

А когда очнулась, начала орать от ужаса.

Я лежу на полу, руки связаны, платье задрано, а надо мной стоит совершенно голый, возбуждённый Алексей, но у него не лицо, это бесовская рожа, перекошенная от вожделения. Приподнимаюсь и вижу, что он не успел меня раздеть, нижняя юбка на своём месте и панталоны с чулками. Недолго мне осталось хранить целомудрие, он уже начинает рвать бельё.

Кто-то ломает двери, одержимый царевич хорошенько заперся, без топора не прорвутся.

Плохи мои дела…

Глава 63. Уж, простите…

— Ах ты поганец! Прикройся! Отвали! — очухалась и зарычала на него, но бесполезно…

Да простят меня царские родители, сама не поняла, как так получилось, но я его пнула в промежность, не сильно, но ощутимо. А нечего было стоять надо мной и трясти своим «достоинством».

Скуля, ругаясь самыми последними словами, несчастный завалился набок в позе эмбриона. Ух я наслушалась в свой адрес гадостей.

С трудом, но вытянула сначала одну руку, а потом и вторую из «наручников». Оказалось это его кальсоны.

— Фу! Ну, прости! Зато эффективно. Или ты думал меня своим голым видом напугать? Вообще, член у тебя красивый, когда женишься на приличной девушке, надеюсь, она оценит. Да не скули! Надоело слушать! Сейчас сниму боль, но только после того, как ты пройдёшь в постель, ляжешь и позволишь мне тебе помочь! Будь паинькой!

Кажется, боль привела его на какое-то время в чувство. Слышу, что за дверью нарастает гул спора. Кто-то стремиться войти, дверь периодически сотрясается от ударов. Но они нам только помешают. Да и рубить бесполезно, с этой стороны внушительная баррикада из мебели.

— Лёш, слушай внимательно, если дёрнешься, то я твою мошонку скручу так, что этот удар покажется ласками. Понял? Это кажется, что я паинька. На самом деле, я притворяюсь. Я злющая, и мстительная! Понял? И мне не восемнадцать лет, а все тридцать, я настоящая ведьма! Так что дёрнешься — пожалеешь! — шиплю на него как злая змея.

Он реально испугался, прополз до кровати, и, держа рукой свои причиндалы, улёгся, мне осталось его только прикрыть покрывалом. Снимать ужасную боль не спешу. Потому что тварь, что поработила его, уже выползла и сидит на кровати, с огромным интересом присматриваясь ко мне. Я ей показалась более вкусной.

— Погнали? — это был риторический вопрос, потому что я уже начала собирать «армию». Тот кусок сыра улетел под кресло, но с него уже тянутся мои микроагенты. Пыли и прочего тут хватает. Царевич зря времени не терял. Огромный цветок опрокинул, и земля рассыпалась. Микробов, бактерий, плесени в комнате полно.

Облако созрело, оформилось и накинулось на тварь. В этот момент Алексей так завыл, что у меня чуть кровь из ушей не потекла.

Может, надо было круг начертить, а уже поздно.