Экс. Дилогия

Ганжа Павел Александрович

– Наверное, не допускать конфликтов внутри бригады, укреплять лояльность командованию, типа того.

– Примерно... И для этого она должна мозги рядовому и сержантскому составу пудрить, а иногда - и офицерам, правильно?

Антон скептически хмыкнул. Ланге хмыканье и заключенный в нем скепсис проигнорировал.

– Она и пудрит. По своим методичкам. Вероятно, и агрессивность снижает. Или установки дает. Для этого необязательно приборы хитрые иметь. Сам ведь знаешь - гипноз, запахи специальные, слова...

– Елки-моталки, точно!
– Ветров хлопнул себя по лбу.
– НЛП же еще в те времена применяли.

– Что применяли?

– НЛП -

нейролингвистическое программирование.

– Видишь, ты больше меня разбираешься...

Антон поскреб пятерней макушку.

– Один черт, непонятно... почему мне тогда ее удавить хочется? Ни фига агрессивность не снизилась.

Герман посмотрел на собеседника и развел руками.

– Действительно, ты что-то кипятишься... Наши обычно от психолога спокойные, как мамонты, уходят. А у тебя реакция... странная. Методы не работают, видимо. Может, Джонсон потому к тебе и прицепилась?

Экс пожал плечами.

– Кто ее разберет, дуру...

– Полегче с эпитетами, - перебил Антона Ланге, - она, что ни говори, женщина. К тому же командир и офицер. Не пойми превратно, подслушивающих устройств тут нет, но стены тонкие, а ты ревешь, как раненый бизон... Дойдет до капитана, она расстроится, зачем нам это.

– Понял. Кто ее разберет, умную женщину, командира и офицера, - поправился Ветров.- Нормально?

– Теперь - да. Но лучше не ори.

– Хорошо, орать не буду, - сбавил тон экс.
– Герман, ты объясни, а с какого перепуга она вообще к нам пристает по поводу денег. Тратьте и будьте счастливы. Что за радость нашему психологу от того, что я деньги направо и налево начну расшвыривать. Она меня, ясен пень, постоянно лечит байками на тему 'необходимость психологической разгрузки в условиях боевой обстановки', - передразнил капитана Ветров, - но что-то не верится в них. Если я бабки на телок и выпивку спущу, не факт, что напряжение сброшу. Может, наоборот, с катушек слечу от недостатка средств. Нет, агрессивность-то тут явно сбоку припека. А лояльность - просто из другой оперы. У меня есть идейка, но вдруг ты знаешь что конкретное?

Ланге ухмыльнулся.

– Я постоянно забываю, что ты экс...

– Да, я древний перец, которого вытащили из морозильника, и в современности не петрю.

– Не строй из себя обиженного, - попросил Герман.
– Плохо получается.

– А ты не строй загадочного, поделись, если что знаешь.

– Мы-то забыли, что ты экс, а Джонсон помнит. Потому и устраивает беседы чаще, чем другим. Ковальски ведь тоже нередко тягает?

– Ну да, - согласился Антон, - но он... ее лучше переваривает.

– Вот и ответ. Вы - эксы, вам чаще надо мозги прочищать на тему финансовых трат. Мы-то и без того в курсе.

– Да в курсе чего?!
– снова вспылил Ветров.

– Без нервов, - поднял ладонь Герман.
– Тут, брат, целая... система. Ты с принципами гражданства и социального обеспечения в Федерации знаком?

– В общих чертах.

– Ясно. Значит - на уровне разговоров в курилке. Про категории гражданства знаешь, хотя бы?

Антон кивнул.

– Уже легче. Короче, в случае закрытия контракта в звании сержанта или капрала автоматически присваивается субгражданство первой категории. Иногда, если награжден медалями и орденами за боевые заслуги, полное гражданство. Что, естественно, подразумевает неплохие социальные выплаты. Плюс для ветеранов вооруженных сил предусмотрены существенные скидки на процедуру омоложения. Порой - до восьмидесяти процентов. Теперь сам подумай, выгодно ли государству закрывать контракты опытным военнослужащим

и увольнять их из армии?

– И дебилу понятно, что нет, - фыркнул Ветров.

– Верно, - подтвердил Ланге.
– Мало того, что государство теряет обученного, опытного бойца, вдобавок нужно тратиться на скидки по омоложению и социалку. Финансовая причина. И еще вопрос, как считаешь, много ли желающих в Федерации прелести армейской жизни на собственной шкуре испытать? Я конкретно про колониальную пехоту?

– Насколько я могу судить, желающих надо днем с огнем искать. У нас в клинике богатый выбор был - урановые рудники, колониальная пехота и абордажные части. В десант или космофлот что-то не предлагали. Альтернатива сама за себя говорит: или иди в колониалы или каторга на рудниках.

– У вас там, конечно, жесть полная, но... картина показательная. В колониалы рекруты обычно от безысходности записываются. Субграждан верхних категорий в колониалы кнутом не загонишь. Субики-три, и те предпочитают не связываться. Потому что опасно - убить могут. У колониалов постоянный кадровый дефицит - по нашей бригаде видно. У нас недобор - почти тридцать процентов. Тут тебе вторая причина - кадровая. И командованию, с любой стороны, выгодно, чтобы бойцы служили долго и продлевали контракты. Отсюда и пропаганда денежных трат, и беседы с психологом - по сути, тем самым заставляют оставаться в армии. Одно дело, когда контракт закрываешь с кругленькой суммой на счете, а другое - с фигой в кармане. С пустым кошельком никакие скидки не спасут - на омоложение не хватит. Да и на новом месте тяжело устроиться - ладно, у кого жилье есть, но подобных счастливчиков в колониальной пехоте редко встретишь. Действует простой принцип: нет кредов - продлевай контракт. И подавляющее большинство бойцов предпочитает продлевать контракты.

– Нормальное кино. А если забить на рекомендации психолога, пусть на особый учет ставит, зато с деньгами остаться.

– Особый учет - крайне неприятная штука. Кто туда попал - снять сложно. А неснятый учет означает, что контракт закрывается без специальных льгот.

– То есть?

– То есть об автоматическом присвоении субгражданства верхних категорий речь уже не пойдет. Специальная комиссия будет рассматривать данный вопрос и, в лучшем случае, боец получает суб-два. А иногда и остается суб-три.

– Ни хрена себе, красивые порядочки! И под пули лезь, и кровно заработные не смей копить!
– возмутился Антон.
– И что, все об этом знают?

– Кто раньше и не в курсе был, послужив годик-другой, начинает догадываться.

– И никто не возмущается?! Это же натуральная кабала! Крепостное право, честное слово!

– Возмущаются, конечно, не без того, но не особо рьяно. На самом деле ситуация-то не столь... безнадежная. Пусть и нерадостная. В штабах тоже не дураки сидят и понимают, что нельзя солдат в угол загонять...

– Ага, боятся, что 'крепостные' взбунтуются, - сделал язвительный комментарий Антон.

– Ну, бунтов вряд ли опасаются - особые отделы и кураторы из Бюро недаром хлеб едят, - возразил Ланге, - а вот массовое дезертирство безнадега вполне может спровоцировать. Или переходы на сторону сепаратистов. Но это мои домыслы, что там командование думает - не мне судить. Однако есть такая традиция, негласный закон: отслужил двадцать пять лет - смело закрывай контракт. И если у тебя на счете два с половиной креда, а в карманах ветер гуляет - не страшно. Бригада скидывается на 'выходное пособие' для ветерана, и не только рядовые но и офицеры. И финчасть добавляет еще...