Эксклюзивно для Его Величества
Шрифт:
— Обещаю, пап, что буду ограничивать себя, — и помахала перед ним пачкой. — Оставлю её как успокоительное на крайний случай. Идёт?
Отец осторожно забрал сигарету и крепко-крепко обнял меня.
— Девочка моя! Я знаю, что сейчас тебе очень плохо. Внутри всё горит, ведь тебя предали те, за кого ты пошла бы на смерть. К сожалению, нет заклинаний и зелий, которые могут исцелить душу! Это нужно пережить. Пройдёт время, и ты поймёшь, что жизнь продолжается…
Я слушала его и понимала совсем другое: отец так остро чувствовал меня, потому что сам пережил подобное.
— …Можно жить дальше без тех, кого ты считал самыми дорогими и близкими, без которых
— А у тебя не было никого, когда мама ушла, — я сглотнула слёзы. — Прости, пап.
— У меня была ты, детка! Я знал, что ты любишь меня и скучаешь. Знал, что нужен тебе. Это очень помогало. Наши разговоры по вечерам… Ты думаешь, я звонил, чтобы ты не скучала?.. Не только, Софи. Я звонил, чтобы не сойти с ума в пустом доме, без вас… — отец снова обнял меня. — И ты никогда не забывай, что нужна мне. Ты моя дочь. Моя гордость. Моя умница. Моя красавица… Главным успехом в своей жизни я считаю не премию Иржи Горака и не звание «Легенды журналистики», а тебя.
— Папочка!..
Мой голос сорвался. Я больше не смогла сказать ни слова. Да и не нужно. Отец ласково поцеловал меня в макушку и прижал к себе, закрывая от всего мира. Мы были друг у друга. И это главное!
Наверное, именно в этот вечер, когда Авизар официально появился с новой любовницей, а я, едва поднявшись с колен, снова упала вниз, мучаясь от боли и ревности, когда папа впервые признался, как ему было плохо после развода, и что только мысли о маленькой дочери помогли выкарабкаться из депрессии, я поняла, что буду жить. Пусть не так, как планировала до этого, но буду. Назло всем — и врагам, и друзьям!
…
Утром я ждала отца во дворе. Он не ожидал и в первый момент даже не заметил меня. Сбежал по ступенькам, на ходу надевая наушники и выбирая музыку, и только потом его взгляд замер на мне.
— Доча? — удивился папа.
Я нервно передёрнула плечами.
— Ты волнуешься за меня, за моё здоровье. Поверь, мне тоже не всё равно. Я тоже хочу жить, пап. Пока не знаю как, правда… Я столько лет планировала для себя один единственный сценарий. И сейчас, когда всё рухнуло, ещё растеряна. Но я смогу. Я придумаю, чем и как себя занять. Я буду развиваться, совершенствоваться. Я не скачусь вниз, как бы меня туда ни толкали… А сейчас я побегу с тобой.
Отец ничего не сказал на мою тираду, только протянул один наушник и открыл калитку.
Так я начала бегать по утрам. Поначалу было трудно, но постепенно привыкла, просыпалась без будильника и пробегала пять километров наравне с отцом. Потом стала ходить с ним в тренажёрный зал. Это помогало тренировать не только тело, но и характер. Заниматься вместе мы не могли. У отца была своя программа. К тому же он маг Металла. Папа напряг знакомых и нашёл мне тренера — мага Воды, как и я.
Роберт Кроссман перебрался на юг пару лет назад, до этого он служил боевым магом где-то на севере. А сейчас, выйдя в отставку, иногда подрабатывал в спортивных центрах.
— Я не профессиональный тренер и никогда не работал с девушками. Терпеть не могу нытьё и сюсюканье, — сразу предупредил мужчина. — Я больше с парнями тренируюсь, по старой памяти.
— Со мной не нужно сюсюкаться, —
— Зачем тебе это? — Роберт вытер руки. — Я знаю твою историю, Крис рассказал в общих чертах. По-моему, тебе нужен другой тренер, — и мужчина постучал себя по лбу, намекая на психолога.
О прямолинейности Кроссмана отец предупредил заранее, сказал не удивляться и не обижаться. Теперь я поняла, что он имел в виду. Бывший военный скрестил руки на груди.
— Правду, Софи!
И я честно ответила.
— Папа боится, что я скачусь. Что, потеряв друзей, работу, любимого человека, я потеряю и себя тоже. И, как следствие этого, потеряю интерес к жизни.
Кроссман внимательно посмотрел на меня.
— Ему надо бояться?
— Не знаю, Роберт, — после небольшой паузы я посмотрела ему в глаза. — Я не знаю, что со мной случилось в тот день. Я так и не вспомнила ничего. У меня нет ощущения амнезии, нет белых пятен в памяти. Поэтому я не могу быть уверена в собственной адекватности. Мне все говорят: жди! Я жду… и готовлюсь ко всему. Но сейчас я хочу занять себя. Занять чем-то стоящим, тем, что сделает меня сильнее, пусть пока только физически.
Маг кивнул, принимая ответ. Окинул оценивающим взглядом мою фигуру.
— У тебя неплохая форма.
— В Виридии я регулярно ходила в спортивный центр.
— Значит, мышцы в тонусе?.. Это хорошо.
Уже через неделю я взвыла. Соглашаясь заниматься с Кроссманом, я не знала, на что подписалась. Думала, меня подкачают и прокачают в плане мышечной нагрузки. Но Роберт подошёл к делу со всей серьёзностью, составил для меня особую программу, где было включено всё: и физические тренировки, и занятия магией, и питание. Он тренировал меня не как девушку, следящую за фигурой, а как водника — мага со стихией Воды. Причём учил не бытовым заклинаниям, а боевым. До этого я наивно считала себя спортивным человеком и магиней средней силы и была довольна своим четвёртым кругом в ковене. Роберт быстро показал, что радовалась я зря. Да он с меня три шкуры спускал! Первое время я буквально приползала после тренировок. А потом ничего, втянулась. Особенно ждала занятий на магическом полигоне. Кроссман был очень сильным водником. Он настолько ловко управлял нашей стихией, что я замирала от восторга, наблюдая за послушной водой в мужских руках. Не удивлюсь, если у бывшего боевика имеется звание магистра, а то и архимага.
Но вот в общении с Робертом было очень сложно!
— …Резче взмах! Ты удлиняешь траекторию струи. Она теряет скорость и силу! Резче!.. Что ты дрыгаешь лапками, как помирающая муха?!
И Кроссман кривлял меня, высмеивал мои движения, обидно и презрительно. Я кусала губы до крови и снова и снова махала рукой, пока не немели мышцы, пока струи воды не разбивала в щепки толстые деревяшки.
Ещё месяц назад я даже не думала, что можно создать водяной ветер, который легко сбивает человека с ног, а потом труп, кстати, можно надёжно спрятать под толстым слоем льда. Шучу, конечно! Никого убивать я не собиралась… Но я научилась сворачивать водяные струи в тугие пружины и точно стреляла ими в цель, снося мишень на десятки метров. Я научилась охлаждать воду до льда, срезать ледяными осколками одежду и кожу, раня до крови своего тренера. Роберт никогда не жаловался, наоборот, довольно смеялся, залечивая царапины, и хвалил за меткость и вёрткость. И я радовалась, что попала. А вот папа, наблюдая за нашими тренировками, всё чаще хмурился. Как-то он сказал: