«Эксодус». Одиссея командира
Шрифт:
Суровый и обычно сдержанный Авигур пережил случившееся на «Патрии» очень тяжело. Эта история стала трагедией всей его жизни — но и важным уроком на будущее. Это был аскетичный, замкнутый и невозмутимый человек, который не любил давать выход своим эмоциям, но с тех пор его постоянно мучил страх, что с детьми, которых он доставлял в Палестину, может снова произойти что-нибудь подобное. Поэтому он больше никогда не позволял себе импровизаций и впредь требовал от бойцов, осуществлявших диверсии, принимать во внимание даже самые мелкие детали.
После истории с «Патрией» руководители ишува неоднократно обращались к английским властям с петициями, в которых просили относиться к евреям, прибывающим в Палестину, более гуманно, но англичане ничего не желали слышать. «Если мы это сделаем, — говорили они, — арабы могут подумать, что мы поддались еврейскому давлению». Поэтому для Авигура каждый корабль, даже
58
Ревизионизм — одно из направлений сионизма, во главе которого стоял Зеев Жаботинский.
Когда война закончилась и начался массовый исход евреев, которым удалось уцелеть в аду Холокоста, из Европы, двери других стран — будь то Америка или Палестина — закрылись перед ними еще плотнее. Когда министр иностранных дел Великобритании Эрнест Бевин предложил американцам принять четыреста тысяч евреев (он считал, что, с одной стороны, это позволит решить палестинскую проблему, а с другой — даст англичанам возможность остаться в Палестине и сосредоточиться на борьбе с коммунизмом, который начал распространяться на Ближнем Востоке), американцы отказались.
Во время войны цензура не позволяла предавать гласности факты, свидетельствовавшие об истреблении евреев. Такая информация квалифицировалась как помощь врагу. Поэтому ни американские газеты, ни «Голос Америки», ни Би-би-си не сообщали о том, что в лагерях и гетто происходят массовые убийства, и, как следствие, те европейские евреи, до которых немцы еще не добрались, зачастую не знали, что происходит в других местах. Голливуду было дано указание не снимать фильмов о войне, в которых бы рассказывалось о печальной участи евреев. Церковь словно в рот воды набрала. Соединенные Штаты затопила беспрецедентная волна антисемитизма. В проведенном тогда опросе более пятидесяти процентов американцев заявили, что «евреи от нас отличаются», что они представляют собой пятую колонну и что их надо ограничить в правах. Государственный департамент дал указание своим консульствам по всему миру «мариновать» евреев, обращавшихся с просьбой о визе, посредством бюрократических проволочек и крючкотворства.
Если бы Соединенные Штаты всего лишь намекнули Гитлеру, что геноцид евреев противоречит их политике и осудили Германию как преступное государство, нацисты наверняка бы вели себя более осторожно. Как известно, к протестам Запада по другим — причем менее важным — поводам они очень даже прислушивались.
Правитель Венгрии Хорти, вступивший в союз с нацистской Германией, отказался участвовать в геноциде евреев и в 1944 году был отстранен от власти. После этого в Венгрию вошли немецкие войска и началась массовая депортация евреев. Каждый день в Освенцим отправлялись составы с двенадцатью тысячами человек.
Весна в том году выдалась потрясающая. Воздух был пропитан опьяняющими ароматами цветущих деревьев.
Уничтожение евреев производилось с поразительным рвением, что неудивительно: Венгрия была верной союзницей Германии, а Красная армия уже стучалась в двери нацистской империи, границы которой быстро съеживались.
Тем временем Рузвельт, Черчилль и Сталин отказывались потребовать от немцев прекратить геноцид евреев, и не исключено, что нацисты искренне считали, будто выполняют за других «грязную работу». В том же 1944 году был опубликован резкий ультиматум министров иностранных дел Советского Союза, Великобритании и США, в котором содержалось недвусмысленное предостережение немцам, что, если они используют против граждан на оккупированных территориях газ, страны-союзницы отреагируют соответственно и используют газ при атаках на немецкие города. Однако когда еврейские
В том же году английский министр иностранных дел Энтони Иден находился с визитом в Америке, и, когда представители еврейской общины попросили его помочь вывезти через Турцию несколько тысяч болгарских евреев, он ответил: «Турция по-прежнему не горит желанием оказывать помощь людям из вашего племени».
Не исключено, что отказ англичан и американцев призвать Гитлера прекратить геноцид евреев объяснялся тем, что они просто-напросто боялись, что их призыв сработает и Гитлер действительно перестанет евреев истреблять, потому что в таком случае им пришлось бы ломать голову, что с евреями делать. Однако чем бы это на самом деле ни объяснялось, факт остается фактом: в то время, когда в Освенциме убивали четыреста с лишним тысяч венгерских евреев, над этой фабрикой смерти пролетело более двух тысяч семисот английских и американских самолетов, которые бомбили — и весьма успешно — немецкие военные сооружения в этом районе, однако приказа разбомбить железнодорожные пути, по которым евреев везли на гибель, летчики так ни разу и не получили.
Такова была мрачная, уродливая и не внушавшая особых иллюзий ситуация, в которой оказались тогда преданные всем миром евреи и в которой приходилось жить и работать Йоси и его товарищам.
Всю свою жизнь Йоси предпочитал словам дела, а рассуждениям — действия. Но хотя ему и суждено было свершить деяния без преувеличения великие, о которых сегодня даже трудно рассказывать, не впадая в высокопарность, им двигали не жажда славы и не стремление сделать карьеру, а скорее тихое и с годами нараставшее возмущение действиями англичан и горячая симпатия к евреям, которые сидели в лагерях для перемещенных лиц в Европе, томились в английских лагерях на Кипре и, стремясь добраться до Палестины, готовы были преодолевать горы и плыть на ветхих кораблях. Он полагал, что именно они были истинными героями двадцатого века, и это сильно отличало Йоси от многих его товарищей по оружию, которые с презрением говорили, будто европейские евреи пассивно шли на смерть, «как скот на убой» (выражение, которое первым употребил Аба Ковнер в своей знаменитой прокламации от 1 сентября 1943 года, где призвал евреев к вооруженному восстанию), и высокомерно задавали людям, которых сами же переправляли в Палестину, вопросы типа: «А как вам, интересно, удалось остаться в живых? Вы что, сотрудничали с немцами? Были „капо“?»
Людям, пережившим Холокост, слышать это было крайне обидно. Особенно из уст тех, кто всю войну провели в относительно спокойной, по сравнению с Европой, Палестине.
Глава восьмая
Я хочу рассказать о человеке по имени Ицхак Л. Его имя вряд ли встретится вам на страницах учебников истории, поскольку, с точки зрения историков, его судьба особого интереса не представляет.
Ицхак (которого также называли Яцек) был светлоглазым человеком небольшого роста, чьи жесткие волосы поседели, когда он был еще мальчиком.
Он прибыл в Палестину на пароходе «Кнессет-Исраэль», командиром которого был Йоси Харэль, и никто из его соседей по поселку не понимал, почему он поставил забор из колючей проволоки вокруг своего огорода.
Во время войны ему удалось бежать из концлагеря Маутхаузен, и он прятался в лесу. Жил он там впроголодь, но зато с ним много чего произошло. Например, он повстречал обозленную на весь свет женщину, у которой немцы убили сына, и она стала для него чем-то вроде куска обгоревшей ткани, в которую он завернулся, чтобы спастись от холода. Когда он с ней спал, ему было стыдно, что он продолжает жить, тогда как его отец погиб, но в результате, словно бросив вызов судьбе, женщина забеременела и прямо в лесу родила девочку. Однако вскоре эту девочку застрелил польский партизан, у которого они попросили о помощи. Самим им, правда, удалось убежать, но в конце концов женщина умерла от истощения. После долгих скитаний Ицхак добрался до югославского порта Бакар и сел там на «Кнессет-Исраэль», направлявшийся в Палестину. Во время плавания он помог Йоси (которого знал под именем Амнон) поставить детский спектакль, где звучали песни и стихи еврейской Палестины, которых он никогда раньше не слышал.