Экспансия
Шрифт:
Со мной рядом сын Арворна — Арвинд. Долговязый и худой, узколицый и большеглазый, длиннорукий и длинноногий юноша лет семнадцати на вид. Его задача — помогать мне «менталить». Арвинд тоже «наследственный менталист», как и почти все мужчины из их рода. Правда парень еще не настолько силен как его отец, но как «менталист» уже чего-то стоит. Ну, а коли уж вспомнилось о его батюшке: сильно подозреваю, что мне о нем и его намерениях — далеко и десятой доли пока не известно. И вообще, что-то Арворн мне явно не договаривает. Не в глобальных вопросах, надеюсь, но в отношении этих «сектантов» — наверняка. И личная чуйка в оба уха нашептывает
И кстати: на языке атрейцев сии «сектанты» прозываются — «гиворами»…
Интерлюдия 1. Арворн
Гиворы атаковали спящее поселение перед самым рассветом, когда узкое и кровавое лезвие зари уже начинало разрезать полоску серого неба на востоке. В «час волка» — самое подходящее время для внезапных налетов и нападений на сонного врага…
Серые, пригнувшиеся тени гиворских разведчиков выскользнули из густой темноты леса и стремительным, но бесшумным броском преодолели вырубленное пространство между стеной деревьев и не слишком высоким бревенчатым частоколом ограждающим поселок.
Укутанные в тряпье «кошки» удачно и цепко ухватились за покрытые предутренней росой стены двух невысоких сторожевых башенок.
Дремавшие на них караульщики так и отошли к богам, каждый наедине со своим последним сновидением. Не успев ничего понять и хотя бы вскрикнуть. С противоположных концов стены оба — лишь одинаково глухо забулькали перерезанными от уха до уха глотками, словно перекликаясь друг с другом и лягушками, громко галдящими у озера.
… Гиворы всегда славились умением подбираться к своим жертвам незаметно и неслышно. Как серые степные гадюки перед атакой на ничего не подозревающих несмышленых птенцов.
Две тени с обоих сторон частокола, повернувшись к темной стене леса одинаково свели и широко развели ладони над головами, после чего одинаково бесшумно соскользнули на песчаную землю внутри ограды поселка. Метнулись к воротам находящимся в центре частокола…
Через десяток ударов сердца створки старых ворот, даже не заскрипев, предательски распахнулись перед чужаками — быстрым ручьем вливавшимися в поселение и уже внутри его расплывавшимися из одного полноводного потока на множество струй помельче.
Безмятежно спящие в теплых постелях здешние жители даже не предполагали, что в своем доме они уже не хозяева и для них в этом мире все уже было закончено…
Впрочем — нет: все хорошее действительно осталось в прошлом, но вот самой большой беде в их жизни — только предстояло совершиться. И еще до того, как над верхушками деревьев, окружавших поселок, показался узкий краешек багрового солнечного диска — последняя беда настигла всех местных сразу…
И о ней людей известил громкий, истошный лай собак почти одновременно разорвавший тишину с разных концов поселка.
Время змеиных повадок закончилось. Настало время львиного рева.
Гиворы уже не старались быть невидимками. Они превратились в шумную, бешено завывающую стаю голодных волков: крест-накрест рубили оскаленные, брызжущие слюной и кровью собачьи морды; с грохотом вламывались в уже испуганную, но еще ничего толком не понявшую тишину домов; поднимали на копьях с листовидными наконечниками, первых, выскакивающих из дверей — самых решительных и
…Всего этого ему удалось избежать. Повезло настолько сильно, что даже видеть ужаса, происходящего в родном поселке, не пришлось. Совершенно случайно… Арворна спасло то, что совсем незадолго до нападения — стараясь не разбудить родителей и сестер, он тишком оделся и на ощупь нашарив на стене над кроватью свой пояс с коротким мечом и длинным кинжалом, лисой из норы выскользнул из темноты своего дома. Теплой и душноватой, пахнущей хлебом и подгоревшим маслом. Никого не разбудил! Впрочем, отца сегодня до самого полудня, пожалуй и громом с молнией не подымешь. Ох и тяжко же видать ему! Вон как беспокойно головой по подушке мотает, будто борется с каким-то диким зверем в ней, или кузнецы его голову вместо наковальни используют, а он во сне от их молотов увернуться пытается.
…Вчера весь поселок праздновал помолвку старшей сестры Арворна — Арлеи, с сыном кузнеца Арном.
И их отец, обычно весьма сдержанный в употреблении вина, по случаю обручения своего первенца позволил себе расслабиться и проявил несвойственную ему неумеренность в этом вопросе. Вот теперь и мается. Ничего — отец сильный, справится.
На покрытом росой крыльце мальчишка со вкусом и вдоволь вдохнул бодрящей утренней свежести и ветра. Чуть поежился от сыроватой предрассветной прохлады и посомневавшись пару мгновений — все же натянул мягкие, старенькие и разношенные кожаные сапожки старшей сестры и вслушиваясь в стрекочущее пение цикад и лягушачьи трели, торопливо прошлепал по узким улочкам меж заборов к стене поселка.
У невеликой и неприметной, но прочной калитки с той её стороны, что выходила на озерную сторону, его уже дожидался друг Аргель. Поздоровавшись с ним и дежурившим у входа соседом и дальним родичем — Толстым Арманеем, сунул озябшему и усталому караульному увесистый кусок пирога с рыбой, испеченного матерью и сестрами ко вчерашнему торжеству.
Арманей благодарно кивнул и недолго повозившись с деревянным брусом, служившим засовом — отворил калитку. Оглядев все еще темные небеса вздохнул и пропустил их на луг. Широко зевнул вслед мальчишкам и кинув предвкушающий взгляд на завернутую в тряпицу снедь, принялся закрывать вход в поселок.
А друзья двинули к озеру, расстелившему свою гладь с этой стороны поселения. За рыбой — если она, конечно, попалась в выставленные ими вчера ловушки…
Вот так они с Аргелем и разминулись со смертью.
Все же остальные их соплеменники встретились с ней лицом к лицу.
Впрочем, самых первых — она застала еще спящими и возможно проявила своеобразную милость, не став будить этих обреченных.
Хотя Арворну с Аргелем удалось избежать только свидания со смертью, но не страха от его ожидания.
Еще не дойдя до места расположения своей первой ловушки — подростки одновременно услышали шум, раздавшийся из только что покинутого ими поселка.
Доносившиеся до их ушей звуки несколько мгновений были не слишком-то громкими. Друзья остановились и в недоумении вопросительно переглянулись.
Вдруг шум вспыхнул костром, в который щедро ливанули масла!
Арворн с Аргелем снова растерянно поглядели друг на друга, теперь уже с явной долей пока еще затаенного страха и не сговариваясь, с мальчишеской ловкостью петляя между густо растущими по берегу ивами, кинулись обратно в сторону калитки.