Экспедиция в завтра
Шрифт:
То есть угроза нападения на враждебной территории. В подобной ситуации к нашему лагерю лучше никому не подходить – чревато…
Теперь вся надежда на озеровских. Там волки конкретные, всякая проезжая и прохожая шпана им на один зуб. И если они плотно сели кому-нибудь на хвост… писаные завещания сейчас несколько не в моде, а то бы я кое-кому посоветовал их заранее написать…
В принципе я свое дело сделал. Теперь за это взялись профессиональные охотники. Ага – за тупыми и неразумными
Но – это мои ребята! Это я отправил их в путь!
Да, по совету Витьки.
И что – мне сильно от этого легче?
Вот и прет «УАЗ», подминая бампером кустики и высокую траву. Дорог тут не так-то уж и много, и путь, по которому двигается группа, нам известен. Он относительно неплохо изучен, и каких-либо неожиданностей тут быть не должно.
А навстречу нам идут озеровские. Но у нас пока преимущество – мы ближе. Почти втрое. Вот и спешим…
Хоть я и вертел все время головой, осматривая окрестности, первым заметил его водитель.
– Петр! – кричит он мне. – Слева!
И выкручивает руль, уводя машину в сторону.
Все правильно парень делает. Мало ли кто тут может быть поблизости? Вполне вероятно, что это хитро устроенная засада. Вот и уходит машина с линии возможного огня, разворачиваясь в обратном направлении.
А я, подхватив автомат, выкатываюсь в кусты.
Где же ты?
Замеченный водителем человек продолжал неподвижно лежать на невысоком бугорке слева от дороги. Он не двигался.
Подавив в себе естественное желание броситься к нему на помощь, осторожно смещаюсь влево, стараясь при этом контролировать окружающую обстановку.
А за спиной рычит движок – уходит «УАЗ».
Что могут подумать те, кто сейчас сидит в засаде?
Пассажиры что-то такое заметили и сматываются. Сюда машина уже точно не вернется, а вот растрепать о замеченном сидящие в ней люди вполне способны. И надо это пресечь любым способом! В том числе, и огневым…
Но молчат кусты, не слышно никаких команд. И никто не стреляет вслед уходящему автомобилю.
Значит ли это, что я могу ничего не опасаться?
А если кто-то заметил мое «десантирование»?
Но никого поблизости не оказалось, нет в лесу посторонних. И никаких следов засады – один сюда этот мужик дополз.
Именно что дополз – следы на земле об этом говорят достаточно очевидно.
Он ранен в ногу. И наспех перевязан стандартным армейским индпакетом.
Жив, я вижу, как приподнимается грудь – дышит дядя.
Присаживаюсь рядом и трогаю его за плечо. Никакого эффекта, он без сознания. Морда смутно знакомая, по-моему, это один из тех, кто сопровождал нашу троицу.
Ну, медикаменты у меня всегда при себе…
Когда раненый открывает глаза, он какое-то время пробует врубиться в обстановку. Ну, ты там давай врубайся,
Понемногу глаза его приобретают осмысленное выражение.
– Ты кто? Что с тобою произошло?
– Демьян… Осадчий я…
– Кто в тебя стрелял?
Он ощутимо напрягается, и мне приходится продемонстрировать ему фирменную эмблему «химиков». После этого мужик слегка расслабился.
– Напали на нас… Мы лагерем встали, уже собирались выходить. А я… я за водой намылился. Вот их первым-то и увидел…
– Их? Кого это?
– Не знаю… человек десять, с оружием… Окликнул, а они в ответ стрелять начали. У меня только пистолет – выстрелил тоже. Одного, похоже, задел – упал он. Тут и в меня попали… В лагере стрельба началась. Но я уже в сторону отполз. Пакет был, стал ногу перевязывать. Слышу – ищут меня! Эти… кто напал… Кричат – мол, найдите этого хрена! И там же прикопайте! Ну я и пополз…
– Далеко это?
– Не знаю… я день полз. Или больше? Там место приметное, часто встаем. Ручей рядом…
Так, толку от него больше не будет, мужик мало что знает.
Встаю и подаю условный знак водителю. Зеркальце с подбитого вертолета у меня всегда с собой – металл, не тускнеет. Так что и солнечные зайчики им пускать можно вполне успешно.
Через некоторое время мы грузим раненого в машину.
Лихорадочно запихиваю в рюкзак дополнительный БК и продпаек.
– В темпе дуй до того места, где связь будет устойчивой. Вызовешь лагерь, доложи о происшедшем. Пусть свяжутся с городом. Скажи – нападение произошло, скорее всего, в квадрате одиннадцать-тридцать. Я – к лагерю. Разведаю обстановку. Рацию буду включать на прием каждые два часа.
– Но как же вы там один?!
– Не впервой. Да и озеровские ребята на подходе… Все – пошел!
Фыркнув выхлопной трубой, уходит автомашина. Километров пятнадцать – и водитель сможет выйти на связь.
А вот дальше…
Скорее всего, машина пойдет к конвою – повезет раненого. Ко мне на помощь могут выслать человек пять… нет, пожалуй, что троих, ослаблять охрану нельзя. Вся надежда на помощь из города.
Попрыгаем… нормально, ничего нигде не брякает.
А теперь – в путь!
Местонахождение того самого ручья я примерно представлял. И именно поэтому заломился существенно правее, обходя его стороной. Так, чтобы выйти не со стороны города. И не со стороны дороги. Именно оттуда, в случае чего, могут ожидать незваных гостей нападавшие. А я зайду со стороны леса – так, как, вполне вероятно, пришли и они сами.
Лес… ну, вполне ожидаемо, что хождение по нему не стало легкой прогулкой – это все же не городской парк из прошлого. Да и осторожность надо соблюдать, а то тут враз найдутся желающие сурово наказать меня за проявленное раздолбайство.