Экспедиция. Туда, но не обратно
Шрифт:
— Выплывали, расписные, Стеньки Разина челны, — продолжил демонстрировать художественную самодеятельность Большой. — Эх, сейчас бы какую княжну, да острогрудую, да вот так ее за борт, — высказался Большой, полной грудью вдыхая воздух.
— А что, двух жен уже не хватает? — поинтересовался Рыгор.
— Что ты понимаешь, жены — это другое, они у меня милашки. А вот так княжну, да за борт, как Стенька Разин… Это же воля казацкая, раздолье бескрайней русской души, — Большой задумался. — Вот обустроимся немного, и пойду на Дон казачить, да басурман бить.
— Эт вряд ли, нет пока
— Отобьём, студент, и Дон и Волгу-матушку, дай срок, — ответил парню Большой.
Это был уже шестой день похода. Два достаточно быстроходных корабля, да по течению, да чаще с попутным ветром, ходко прошли то место, где была Любечь. Несмотря на недавний разгром, в городе уже были люди, отстраивали сгоревшие срубы. В бинокль можно было не только различить человеческие фигурки, но и посчитать веснушки на лице одной молоденькой девушке, которая была одной из крайне малочисленных представительниц прекрасного пола на городище. Остальные же были мужиками, которые укладывали бревна и разгребали завалы. Однако, при приближении кораблей, все разбежались, устремляясь в лес. Драккары теперь для этих людей — зло, пусть и с красивым, ярким солнцем на стяге.
Отдых и расслабленность сменилась монотонной тяжелой работой, когда корабли, ниже по течению от Любеча, не сильно далеко от Киева, вошли в Припять. Течение на этой реке не было сильно быстрым, не таким, каким в Березине, но не уступало сожскому, точно, да и ветер перестал помогать. Так что с опущенным парусом, в две смены, за дело взялись гребцы. Оказалось, что люди Волькомира более сноровисто загребают воду, и при своей смене преодолевают куда большее расстояние, чем коренные славгородцы, пусть те и казались и выше и сильнее. Так что сделали смешанные смены и перераспределили места за веслами.
На втором корабле были подобные проблемы, но Карп, командующий командой на том драккаре, быстро смекнул что к чему и наладил работу сразу, так что корабль Карпа бывало обходил флагман маленькой, но гордой, а с некоторыми юмористами, еще и веселой, флотилии.
— Становище ладить треба, — сказал Волькомир, когда Костя сломал свое весло, а запасное осталось только одно.
— Угу, — скупо ответил Большой, осматривая в бинокль окрестности.
— Что там? — спросил Рыгор, заметив резкую смену настроения бесталанного вокалиста.
— Да кусты, будь они не ладны, странно шевелятся, вон там и там, — Большой указал пальцем, продолжая что-то высматривать.
— Зверь? — высказал свою догадку Волькомир, так же всматриваясь в указанное направление.
— Боюсь, что это самый злой и страшный зверь, — Большой сделал паузу и продолжил. — Человек, точнее люди и немало. Передвигаются вслед нам.
— Уже, — Рогов посмотрел на ручные часы. — Шесть часов и максимум часа через два нужно будет приставать к берегу, это не по течению идти, отдых нужен.
— Волькамир, чьи это земли? — спросил Большой.
— Не ведаю али
— Али волыняне, але северяне, али ацтеки с апачами. Взять бы языка, да узнать чего хотят, — бурчал Большой.
— Дай бионоклей, — попросил Волькамир.
Большой нехотя отдал оптику кривичу, у которого и без прибора было феноменальное зрение.
— Дреговичи, числом… — сотник запнулся, считать он умел кратно хуже, чем дрался.
— На перстах длани, — посоветовал Рыгор использовать пальцы рук для определения числа.
Волькамир продемонстрировал трижды обе ладони с растопыренными пальцами, а после подумал и добавил еще пять пальцев.
— Тридцать пять, вряд ли хорошо вооружены, против явно опытных бойцов, других на драккарах не водится, ну, если только Волькомир, — не удержался от «шпильки» Большой, но сотник толи не понял, толи не услышал его. — Они смертники или полные придурки?
— Не прав ты, — философски заметил Рыгор. — Вот пример. Если мясник да еще с тесаком за поясом несет сочный кусок мяса мимо собаки, она разве не заинтересуется, не пойдет следом, в надежде. Может кусочек отвалится, или положит мясник мясо в доступном месте, а сам уйдет…
— Да понял, не дурак, а был бы дураком, так не понял, — перебил Большой увлекшегося аллегорией Рыгора.
— Сигнал тревоги! — скомандовал Волькомир, используя лексикон славгородцев.
Быстро был поднят флажок черной материи, и второй драккар ускорился, сокращая образовавшееся приличное расстояние от флагмана.
— А ведь мы, Ящер меня подери, в патовой ситуации. Пристать на ночевку не можем, подкрадутся по темну разбойники, бед наворотят. Или нужны такие дозоры, что большая часть ребят не выспится, а завтра вообще мало пройдем. Да и не пристать нельзя, — рассуждал Большой.
— Так давайте остановимся в удобном месте, типа пляжа, тут такие попадаются, да исполчимся, пусть знают, что мы о них знаем, — влез в разговор Алик.
— Вот и не по чину тебе, десятник лезть в разговор взрослых дядек, но резон тут есть. Как думаете, генералы? — после некоторой паузы, взятой на обдумывание предложения парня, спросил Большой.
— Волькомир не все понял, и потратили еще минуту для объяснения предложение десятника кривичу.
Еще меньше времени ушло на принятие решения. Быстро поменялась смена гребцов, чтобы все были более-менее отдохнувшими. И теперь все, незанятые галерным трудом гребцов, включая Большого, Волькомира и Рыгор, как командиров освобожденных в этот раз от работы, высматривали удобное место для остановки, да чтобы на нужном берегу Припяти.
И такое место через минут сорок обнаружилось. Песчаная поляна, с плавным спуском в реку и пусть и окруженная кустами и деревьями, но на расстоянии пятьдесят-сто метров. Из драккаров, под прикрытием арбалетов и лучников на палубе, быстро стали выпрыгивать воины и спешно исполчаться, образуя стену щитов.
— Мир вам, люди добрые! — прокричал Большой, когда уже как минут пятнадцать ничего не происходило, между тем присутствие чужих людей рядом ощущалось.
— Знатно прячутся, — заметил Рыгор, поудобнее перехватывая двустволку. — Может пальнуть в кусты?