Шрифт:
Прошло уже двадцать лет, а я всё продолжаю приходить на маленькую могилку, установленную на широкой песчаной тропинке, с краю граничащей с лесом. Я стараюсь посещать её раз в месяц, но иногда мне просто не хочется сюда идти, и я не обязан этого делать, но в таком случае уже на следующий день меня начинает ужасно грызть совесть, и я снова здесь.
Могилка состоит из каменного надгробия полметра в высоту и небольшой насыпи из земли, на которой лежат цветы. Их я принёс сюда сам в прошлый раз. Я ношу их сюда каждый день. Насыпь из земли я тоже делаю сам каждый раз,
Я ухаживаю за могилой потому, что больше некому этого делать.
Моего старого знакомого, которому и принадлежит эта могилка, звали Влад. Сейчас ему бы уже было двадцать девять лет, как и мне, но он умер двадцать лет назад. Если поискать о нём информацию, то можно обнаружить, что он числится пропавшим без вести. Но это не так, это очевидно. Он мёртв уже очень давно, и его смерть – скорее всего, мучительная – настигла его именно в этом лесу.
Это произошло давно, но я довольно хорошо помню то время. Как же забыть такое?
Мой посёлок по размеру очень небольшой, но в нём есть всё для относительно комфортной жизни – детский сад, школа, поликлиника, магазины. Но детям здесь не хватает развлечений.
Двадцать лет назад всё было намного хуже, нежели сейчас, – никаких вам поликлиник и образовательный учреждений, только пара магазинов на весь посёлок – но вот уровень разного рода развлечений для детей всегда был таковым.
Единственное место, которое влекло к себе детвору, – опушка большого леса, граничащего с посёлком. В жаркие летние дни вся наша компания, состоявшая из меня, Влада и ещё двух мальчиков и двух девочек, собиралась на опушке и проводила там весь день до заката.
Изначально мы играли недалеко, но в один момент нам наскучил пейзаж и местность леса возле нашего посёлка, поэтому мы стали ходить дальше по тропинке. В один такой день мы отошли на, приблизительно, 400 метров от нашего привычного места игр и обнаружили недалеко от песчаной тропинки каменное квадратное здание, длинной каждой стороны около пяти метров. Оно было спрятано от посторонних глаз густой растительностью, но мы нашли его.
С виду здание было возрастом более века. Фасад был во многих местах осыпавшийся и потрескавшийся. Вход в постройку располагался со стороны, отвёрнутой от тропинки. Им служила ржавая, тяжёлая, металлическая дверь, к которой мы тогда не рискнули прикоснуться. Многочисленные рассказы старших о столбняке этому способствовали. Да и не думаю, что мы бы смогли её открыть. Единственное окно, располагающееся рядом со входом, было разбито, но через него не было ничего видно. Да и к тому же, мы были детьми, и боялись подходить близко к этому зданию.
В тот день мы ушли оттуда, но через некоторое время пришли, а потом снова, а потом ещё. И так мы перестали бояться этого места, превратив его в наше место для игр. В один из летних дней мы снова пришли туда и играли, пока солнце не начало садится. Тогда главной нашей игрой были прятки.
И вот, мы решаемся на последнюю игру, после которой разойдёмся по домам, и все, кроме ищущего, которым не был ни я, ни Влад, разбежались в разные стороны. Я тогда спрятался хорошо
Команда из взрослых жителей нашего посёлка, полиции и волонтёров собралась, чтобы отправится на поиски, которые продолжались более месяца, пока все не поняли, что это уже бесполезно. И тогда они прекратились навсегда, а на тропинке, прямо напротив старой постройки, появилась могилка в честь Влада.
Первые десять лет я вообще не приходил сюда. Никто сюда не приходил, потому что все либо боялись, либо им было всё равно. Но всё же, я смог этот страх преодолеть и стал ходить к Владу, ухаживая за его могилой, потому что та была уж в совсем плачевном состоянии. Я ухаживал за этим местом потому, что родители Влада спились и скончались, а кроме них и с некоторого времени меня никто не хотел этим заниматься. Я испытывал странный, но неподдельный интерес к этому месту и пропаже Влада.
Завтра я уезжаю из посёлка в большой город, чтобы начать новую жизнь, ведь здесь мне больше делать нечего, и сегодня я, скорее всего, последний раз навещаю могилку Влада.
Я принёс очередную порцию цветов, протёр надгробие и сделал горку из земли, на которую положил букет. Потом я мысленно попрощался с Владом и ушёл, как я думал, навсегда.
И всё же, я снова тут. Вчера я думал, что ушёл насовсем, но понял, что осталось ещё кое-что, что я должен сделать перед отъездом.
Всю ночь я не мог уснуть из-за мыслей о той квадратной каменной постройке, которую я нашёл с Владом и другими ребятами в детстве. Как я уже говорил, я испытывал странный, но сильный интерес к пропаже Влада. Почему-то мне казалось, что это здание как-то связано с этим.
С того дня, когда пропал Влад, я ни разу не приближался к этому зданию. Я бывал в лесу, на могилке, но у здания – никогда. Пока я был ребёнком, я боялся подходить к нему, и, по всей видимости, страх перешёл во взрослую жизнь. Мне трудно объяснить причину, по которой я боялся туда идти, но мне казалось, что она отчасти заключалась в том, что я боялся повторить участь Влада, что, в целом, было логично. Хоть я и понимал, что я уже давно не ребёнок, а это здание, скорее всего, вообще никак не связано с пропажей, мне было страшно.
Но сейчас я испытывал какое-то вдохновение на поход туда. Возможно, из-за того, что всю ночь я думал об этой постройке и каким-то образом смог себя убедить в том, что в ней нет ничего страшного, а, возможно, из-за чего-либо ещё.
Я принёс очередной букет на могилку и положил его поверх предыдущего, не успевшего завять. Я подровнял кучку земли и ступил в лес. Летом трава здесь довольно густая и высотой чуть выше щиколотки. Я шёл, расталкивая еe ногами и она самую малость мешала идти. Я делал новую тропинку поверх старых, которые уже успели зарасти. Я прошёл около тридцати метров, и вот, прямо передо мной, место, которое я боюсь больше всего. Вернее будет сказать боялся
Конец ознакомительного фрагмента.