Эксперимент Не Удался

Игнатова Теодора

— В плане какие у вас отношения? Ты о нём очень тепло отзываешься, совсем не противишься, когда забирает, что-то вместе мудрите. Помнится ваши отношения были иными.

— Во первых нет у нас никаких отношений и не было, и второе, никогда у меня с Андреем ничего не было.

— С Андреем значит.

— Богдан, давай сейчас для Кристины фото совместное сделаем и отправим, облегчим тебе задачу.

Молчат, беснуются внутри, но обнимаются. Снова хрупкий мир в любую секунду может полететь к чертям. Какая неведомая сила их останавливает этой ночью, не ясно.

Подняла лицо

взглянуть на Богдана, тут же пальцы прошлись по щеке, удерживая взгляд. На губах та самая, то ли ухмылка, то ли улыбка. Капризные… Еле сдержала вздох, придвинулся ближе, лишь несколько сантиметров отделяет от желанного касания. Пускает тело в мондраж только одним своим присутствием, а близостью и вовсе забирается в душу, выворачивая наизнанку. Как дышать рядом с ним? Аромат, смесь парфюма и его самого, успела подзабыть, кружит голову. Долго помнила вкус кожи, громкие, беззащитные стоны, после последнего бурного раза. Сердце неровно бьётся, болезненно так. Богдан, как я скучаю…

Обхватил лицо ладонями, губы девчонки непроизвольно приоткрылись, дыхание учащено, ресницы дрожат. А он может только смотреть, один поцелуй, только один и понесёт. Я так скучал, моя вкусная, любимая… Большими пальцами касается самых желанных в мире губ. Лёгкие отказываются спокойно дышать, в груди давит, не сделает больше той же ошибки. Одно дело решить для себя, что проверено давно, не надёжно, а другое доказать ей, что изменился. Прижал к себе, уловив судорожный вздох, а следом лёгкий, влажный поцелуй мазнул по груди, вздрогнул. Стиснул сильнее, не давая шолохнуться.

Заворочалась, нашла удобную позу, сама улыбается, знает паршивка чего ему стоит не распускать руки. Ладонью с нажимом по затылку, пропуская короткие волосы сквозь пальцы, дальше на шею и вдоль позвоночника.

— Алекса, — звучит укоризненно.

— Сам просил сделать что-то чтобы уснул, раньше усыпал…

— Когда так усыпал, я видел тебя каждый день, целовал когда хотел.

— Расслабься…

Куснул её за плечо оборвав и развернул к себе спиной.

— Советует она мне тут расслабиться. Прекрасно знаешь после чего смогу расслабиться. Пытаюсь быть честным со всеми, сделать правильно, а ты меня совращаешь с праведного пути.

Смеётся, он вместе с ней.

— Устал я от этого дурдома, хочу чтобы закончился.

— Я тоже.

Сложно всё не только у него, но и у самой могут быть проблемы бонусом к тем, что уже есть. И главная из них Грановский. Отрицать не будет, будоражит, только не так ярко и глубоко цепляет. Богдан, Богдан это другое. Головная боль отступала, легче правда не становилось, мысли шустрее начинали бегать. Кристина, Грановский и они сейчас в руках друг друга. Бежать, бежать не оглянувшись на прошлое и беды, просто бежать сцепившись ладонями. Мечты Алекса, не более, так не получится. Кто отпустит молча исчезнуть от реалей жизни, никто и никогда. Разгребать придётся.

— Разберёмся, — бормочет Богдан в полудрёме, словно отвечает на её мысли.

Улыбнулась, может так и есть. Они два сумасшедших, представляющих, что слышат, чувствуют друг друга. Как не противился, уснул под поглаживания спины. А сама никак, страшно ожидать утро, тревога мучит. Много всего

между ними, обиды, недоверие, судьбы других людей. Захотелось взвыть, быстро заморгала. Богдан крепче обнял. Ну вот и как тут не поверить в то, что кажется бредом.

Почему сейчас, когда всё так далеко зашло? Почему сегодня, когда настолько поздно? Он осознал свою самую большую ошибку, что встала между ними изначально. Лучше поздно, чем никогда. Да кто это сказал, тот кому не приходилось ничего ломать, чтобы построить заново. Совершенно не нравится быть такой взрослой и рассуждать о правильности. В который раз ощущает себя старушкой с огромными баулами через плечи, по правую сторону набиты вопросами, по левую ответами и собрано всё это годами, непосильным трудом.

Почему не встретила раньше? Глупый вопрос. Когда раньше и насколько? Да тогда, вместо Меркеля, ответ приходит сам собой. По началу было бы весело, но дальше проще. Хотя кто знает, она знает, не прошли бы мимо друг друга спокойно, обязательно бы сердце дрогнуло, а дыхание сбилось… Чего уж теперь мечтать как могло быть, время ушло, судьба не свела их раньше, даже наоборот, разводила в разные стороны окольными тропками.

Хватит ломать голову, завтра будет новый день, начатый с новыми силами. Наверное так и будет. В любимых руках страхи отпустили, сознание уплывало в сон, с одной лишь мыслью, вспомнила, дверь на второй замок так и не закрыла. Два раза пыталась и дважды Богдан остановил.

Просыпалась Алекса медленно и мучительно. В горле пересохло, как и во рту, глаза не открывались, только это не мешало улыбаться. Нежные пальцы убирали волосы с лица, бережно приглаживая, ласковые губы осыпали поцелуями лицо.

— Богдан, — прохрипела, — давай ещё поспим.

— Скажи ещё раз.

Зажмурила и открыла глаза, прочистила горло, смотрит внимательно, будто она ему только что в любви призналась.

— Богдан…

Улыбнулся, подпирая голову рассматривал заспанное лицо. Ухватил за затылок и подтянул ближе, коснулся губ не церемонясь проникая в рот. Сразу же отпустил, она перехватила руку переплетая пальцы.

— Не могу ещё поспать, на утро запись забита, к тому же хочу успеть позавтракать из твоих рук.

— Я, к сожалению, не способна с утра к готовке. Максимум кофе.

— Хорошо не чай, — смеётся.

Сразу же получает кулаком по плечу. Алекса одёргивает футболку и садится, потягивается.

— Мне тоже на работу, хоть сдохни не хочу.

Богдан чуть сощурившись наблюдает.

— Слышу намёк бежать и спрятаться.

Она взглянув на него вздыхает, читай по губам, по взгляду, мысленно проговаривает. Двигается слезть с кровати, молчит.

— Девочка моя, ты уже взрослая. И мне страшно, но идти решать проблемы придётся.

Фыркнув направилась на кухню. Умничает, сам не струсь решить проблемы, я то знаю как свои решу. Правда Богдану придётся сказать, что будут неприятности с Грановским. Готов ли он к подобному?

Щёлк замок, дверь распахивается, Алекса чертыхнулась. Так и знала! На пороге Уимберг.

— Зачем припёрся? — руки в боки, сдув волосы с лица.

— Соскучился, — улыбается хитро.

Осматривает с любопытством.