Эксперимент. Книга 1. Затерянный мир
Шрифт:
– Тушинские из лагеря… сожгли и разграбили Ореховку, а всех жителей убили. Мне одному удалось убежать… – Васька всхлипнул и вытер рукавом нос. – А сейчас они идут сюда, – обреченно закончил он.
Глаза отца Акинфия мгновенно расширились. Он знал о бесчинствах, которые творил самозванец из Тушина, особенно о разграблении православных храмов и монастырей. Поэтому нужно было действовать быстро.
До того молчавшие как рыбы, прихожане загомонили, некоторые бабы тут же кинулись в плач и завыли, заявляя о постигшем их горе. Но нужно отдать должное отцу Акинфию, он сразу же навел порядок, громко прокричав
– А ну, тихо, тихо!
Тишина наступила почти мгновенно. Отец Акинфий заговорил, обращаясь к прихожанам:
– Братья и сестры, беда пришла в наши жилища, и я прошу вас не цепляться за нажитое, а бросать все и с чадами и домочадцами бежать в лес. Все, что у вас было, еще вернется и приумножится, но главное – спастись самим, а дома построим заново. Спешите, враг уже рядом. И благослови вас Господь!
Закончил отец Акинфий и перекрестил стоящий с открытыми ртами люд. Он знал, что к его словам мало кто прислушается и людишки начнут грузить телеги, пытаясь увезти все с собой, но кто-то все же послушается и спасется.
Наконец в толпе крикнули:
– Чего стоим, люди добрые? Айда собираться!
И в это же мгновение началась давка, впрочем, продлившаяся недолго. Через сто ударов сердца в храме остались только отец Акинфий, служки и Васька.
– Собирайте церковную утварь и иконы, – бросил Акинфий служкам. – А ты, отрок Василий, полезай на звонницу и бей в набат.
Сам отец Акинфий кинулся в ризницу, где стал переоблачаться. В храме стояла суета, слышался перестук падающей утвари, громкие голоса служек, и во всей этой какофонии громко разносился тревожный звон колокола. Но отец Акинфий практически не слышал всего этого, так как его внимание было приковано к самому ценному, что было в храме, – чудотворной иконе Сергия Радонежского, подаренной храму самим митрополитом Филаретом.
Он бережно обернул ее в тряпицу, сунул в холщовый мешок и завязал тесемки. Когда дело было сделано, осмотрелся и, решив, что ничего не забыл, двинулся наружу.
– Чего вы там возитесь? – прикрикнул он на служек, выглядевших как нагруженные мулы, и вышел через переднюю на улицу.
Там все еще был проливной дождь, на небе сверкали молнии, сопровождающиеся раскатистым громом. Отец Акинфий остановился на пороге и увидел, как по улице передвигаются те семьи, что послушали его и не стали тащить с собой весь скарб. Отец Акинфий одобрительно кивнул им.
Наконец, из храма выскочили служки. Акинфий развернулся лицом к храму и устремил свой взгляд на купол с золоченым крестом.
– Помоги нам Господь, – прошептал он одними губами и перекрестился.
Но когда он уже хотел двинуться прочь, неожиданно через черную тучу пробился луч света, падающий прямиком на храм. Отец Акинфий даже рот открыл от удивления. А таких лучей становилось все больше и больше, и вот уже несколько столпов огня било вниз.
Как и Васька на поляне, отец Акинфий замер, не в силах пошевелиться, а столпы все множились, и вскоре уже все небо над селением было усеяно этими огнями.
«Неужто Господь смилостивился над нами, грешными,
Глава 1
Пять веков спустя. Луна. Спортивный купол училища Военно-космических сил [2]
2
После 2100 года Земля пережила три вторжения извне. После второго Луна стала центром человеческой цивилизации.
На стадионе ревели тысячи голосов, и, не будь за пределами купола вакуума космоса, этот крик наверняка долетел бы до Земли. Неожиданно раздался особо яростный рев, заглушив голос Джереми – капитана моей команды, и я перестал вслушиваться в его наставления.
Погрузившись в себя, я посмотрел на трибуну, где со своими подругами сидела Нора с факультета навигации. Расстояние около ста пятидесяти метров, что мешает ее как следует рассмотреть. Но мне это и не нужно, я очень хорошо помню, как она выглядит, стоит только прикрыть веки. Фигурка что надо, темные волосы и голубые глаза. На нее облизывается весь пятый курс училища, и я не исключение, но, к сожалению, недосягаемая для меня величина.
Внезапно я почувствовал удар, отчего моя голова дернулась, а затем еще один.
– Дима, ты здесь?! – кричал Джереми, хлопая меня по шлему. – Очнись, ты нам нужен!
– Все, все, – остановил я рукой его очередной замах и обвел взглядом мою команду, стоявшую по кругу и склонившуюся на совет. – Какой у нас план?
– Продуть, но не так позорно, – тяжело дыша, ответил за всех Рави и растянул губы в улыбке.
– Лучше и не скажешь, – сказал я, мельком глянув на табло, где горел счет тридцать семь – десять, не в нашу пользу.
По сути, мы уже проиграли, до конца последней четверти осталось чуть больше пяти минут, за которые просто нереально нагнать соперников.
– Разыгрываем комбинацию два четыре два, – наконец озвучил свое решение Джереми.
Ну так мы точно не получим очков. Я посмотрел на команду соперников, которые также собрались в круг, и решил, что риск – дело благородное, да и все равно терять нечего.
– Слушай, Джереми, – начал я, не отрывая взгляда от команды соперников, – давай разыграем нестандартную комбинацию?
– Выкладывай, чего задумал, – приободрился наш капитан команды, видимо, сам не верящий в свой выбор.
– Разыгрывайте комбинацию два четыре два и понизу тащите мяч к зачетной зоне, а я возьму роль ресивера и пойду по третьему ярусу. Дойти вам до зоны не дадут, поэтому, как только поймешь, что все, подбрось мяч как можно выше.
– Хорошо, – легко согласился Джереми, пожав плечами.
– Тогда вперед, инженеры! – бросил я и протянул руку.
Поверх моей руки тут же взгромоздились еще одиннадцать, и с криком «Нет ничего невозможного!» мы разошлись по своим позициям. Я встал на правом фланге позади линии нападения и посмотрел вверх, где висели три яруса платформ, прикидывая маршрут.