Эксперимент
Шрифт:
– Два эгоиста… – усмехнулся Мормо, – я бы с удовольствием понаблюдал за вашими отношениями. Вы вместе – а это значит, что вас связывает не только эгоизм и месть, а нечто большее. И любишь ты её не потому, что себя нашёл в ней, а потому что ты, наконец, встретил похожую душу, которая была одинока и ни когда не любила, так же как и ты. Кстати, по поводу того, как женщины умеют врать и заставляют мужчин делать то, что они хотят, при этом мужчина даже не поймет, что он этого изначально не хотел делать, а хуже всего, он будет считать, что сам захотел сделать что-то. Яркий пример: Ло.
– Ло? Ты имеешь в виду Локи? – переспросил
– Именно, мою любимую Локи. Она меня облапошила как пятнадцатилетнего мальчика, хотя мне тысяча один год. За один год, она так умело внушила мне, что сильно меня любит и жить без меня не может. Я два раза ловил её почти выпавшую из окна, пять или шесть раз еле успевал остановить кровь из вскрытых вен. Этим она старалась доказать мне не только, что её существование без меня – ничто, но и что мое существование без нее будет ничем. В итоге, я в неё влюбился так, что сам чуть вены не начал вскрывать. И через год, я не выдержал, боясь, что она, нежный человек, может пострадать и умереть, а я бы, в отличие от тебя, не смог себе этого простить. Я решил дать ей то, что она просила – вечную жизнь со мной. И тогда она, пробыв со мной где-то два-три дня в новом обличие, сказала: « Мормо – ты глупый старик, застрявший в теле красивого юноши! Я никогда тебя не любила, мне нужно было то, что ты мне, наконец, дал». Потом она улыбнулась, оскалив свои молодые клыки, и продолжила: «А я и не знала, что прожив столько лет, ты остался таким глупым, твоя ошибка, Мормо, – ты веришь женщинам, как глупый щенок верит людям, которые его потом пинком выгоняют»…Больше я её не видел. Знаешь, я почти почувствовал как Ло забирает одну половину моего мертвого сердца и я знаю, что больше никогда не смогу вернуть эту половину снова. До сих пор так и хожу с огромным изрубцованным шрамом там, внутри. И он, этот шрам, иногда сильно побаливает.
Левиафан смотрел на него со всей серьезностью, и на мгновение, ему даже показалось, что из его глаза капнула слеза. Левиафан вздохнул.
– У тебя большое и доброе сердце, Мормо, и даже оставшись только с его половиной, ты будешь добрым и будешь совершать хорошие поступки. Именно поэтому, я так не хотел, чтобы со мной была хоть какая-нибудь женщина, потому что я боюсь оказаться на твоем месте, – дальше он зашептал так, что его смог бы услышать только второй вампир, – Я трус! Я такой трус! Я боюсь женщин, я боюсь отношений… Но я никогда не покажу этого Лилит, иначе она откусит мне голову, как самка богомола. Лилит никогда не должна знать об этом, о существовании моих слабых мест.… Хотя она в одном шаге от познания истины.
– Эй! Уже почти рассвет, может, вы вечером продолжите рассказывать друг другу, какие женщины плохие, и кто из них какую кучу кала вам подарил? – вопросительно крикнула Лилит.
Оба вампира подняли взгляд на лестницу. Там, как будто стоял ангел в белом одеянии, но это был демон в ангельском обличии.
– Грубость. – Быстро шепнул Мормо Левиафану.
– И жестокость! Мне порой, кажется, что сам Гитлер переродился в ней, – ещё быстрее ответил ему Левиафан, вставая из-за стола, – ладно Мормо, пойдем, я тебя провожу в комнату, – сказал он уже во весь голос.
– Спокойной.… Нет, спокойного дня Мормо! – пожелала ему Лилит.
25
Проснувшись днем, Лилит посмотрела
– Добрый день, милая. Безумно рад, что мы пережили эту ночь. Как спалось? Мне кажется, не очень. Ты кричала, руками махала, меня звала. Ммм…Ты звала меня. Что же там было?
Лилит отвернулась от окна и уставилась на вампира. Он лежал на подушках, держа в одной руке толстую, дряблую книгу, другой творил привычный бардак на голове.
– Надеюсь, что я сооружала западню для тебя…
Лилит снова уставилась в окно.
– Да? Звучало так, как будто тебе кто-то сооружал западню и ты звала меня, потому что нуждалась в моей помощи…
Уже через секунду он обнимал девушку, вместе с ней разглядывая рыхлый снег за окном.
– Может, съездим на горку? – Лилит вопросительно посмотрела на него.
– На горку? Зачем? – смутился Левиафан.
– Покатаемся на сноуборде. – Лилит улыбнулась в ответ, поцеловав вампира в щеку.
– На чем покатаемся?
– Сноуборд, Левиафан, сноуборд. Судя по твоему лицу, ты понятия не имеешь, о чем я говорю.
Левиафан действительно не очень понимал, о чем шла речь. Ему это не нравилось. Ему вообще не нравилось, когда он выглядел дураком. А когда человек чего-то не знает, это самый короткий и прямой путь к общественной критике и ярлыку дурака.
– Ладно, признаюсь, я не знаю, о чем ты говоришь и что это за штука такая.
Лилит улыбнулась что было сил. Ну, наконец, хоть какое-то превосходство над всезнающим и всё умеющим вампиром. Самолюбие Лилит аж встрепенулось от радости, ненадолго забыв все то, что произошло на днях.
– Ну что ж, придется мне просветить тебя, дорогой мой умный человек. Кстати, вот еще один случай, когда «зародыш бабочки» может чему-то научить всесильное чудовище.
Левиафан молча смотрел на девушку. Злился ли он? Конечно! У него сердце скрипело от ущемленного чувства, от того, что Лилит даже не пыталась сделать вид, что ей безразлична маленькая неосведомленность вампира.
По одному только его взгляду было видно, что Левиафан злобствует, но внешне он старался оставаться спокойным. Все-таки как взрослый человек, одно он точно понимал – сколько бы ты не жил на свете, все равно станется что-то, что ты не умеешь или о чем не знаешь. Вот только все это должно быть не после блистательного выступления «Я все знаю и все умею».
– Я жду.
Он неотрывно смотрел Лилит в глаза, наблюдал, как радость и злорадство, потирая руки, массажирую ее мимику. Но Левиафан решил, что пусть девочка порадуется такой нелепой и мелкой победе.
– Сноуборд – доска, как одна лыжа, встаешь на нее двумя ногами и катишься вниз со склона. Все довольно просто…даже для тебя. Я не буду рассказывать тебе про равновесие, правильность постановки ног…Ты же умный, в процессе поймешь. Поедем?
– Теперь-то мы точно поедем. Не могу же я оставить позади себя то, чего не знаю, так и не познав это. Одевайся. Пойду, скажу Мормо, что мы ненадолго уедем.
Левиафан нашел своего друга на веранде на улице. Он стоял с кружкой кофе, смотрел вдаль.