Эксперт № 27 (2014)
Шрифт:
— Какие это отрасли?
— Подпрограмм, чтобы вы понимали, уже двадцать одна, но некоторые из них посвящены не отдельным отраслям, а, скажем, техническому регулированию или развитию оборонно-промышленного комплекса. А если говорить про отраслевые направления, то это специальное транспортное машиностроение, тяжелое машиностроение, энергетическое, станкостроение, лесопромышленный комплекс, легкая, текстильная промышленность и так далее. И те, которые я уже перечислял: композиционные материалы, промышленные биотехнологии.
— А есть отрасли, которые не являются приоритетными на перспективу в десять-пятнадцать лет? Где не нужно усиленное внимание государства?
— Конечно есть. Вот химическая промышленность и металлургия — они успешно развиваются, они давным-давно в глобальном бизнесе. Понятно, что там большое количество проблем, в решении которых мы участвуем. Но там действуют уже сформировавшиеся компании, представленные на мировом рынке. Поэтому я бы не стал говорить, что они сейчас должны быть в зоне особого государственного внимания.
Поддержка им все равно будет оказываться, но не с использованием прямых государственных вложений, а с помощью таких механизмов, как приоритезация спроса, обеспечение доступности капитала, увеличение горизонта планирования через внедрение контрактов жизненного цикла. Сколько я ни общаюсь с промышленниками, я вижу, что для них самое важное — это понятный, длинный спрос. И когда тебе гарантируют профиль спроса, то могут устанавливать дополнительные требования качества, закручивать гайки, говорить, что каждый год ты должен повышать точность, еще какие-то требования выставлять. Но очень важен именно срок контракта и объемы заказа.
— Сейчас в рамках гособоронзаказа большие средства вкладываются в модернизацию ОПК. Но все прописано до вполне определенного срока. Вот мы дожили до этого срока, все выпущено, армия вооружилась, промышленность модернизировали. А что будет с ОПК дальше? Чем обернется резкое снижение объема заказов?
— Мы с оборонкой постоянно говорим о том, что у вас есть время, чтобы переориентироваться, а у нас есть время, чтобы вовремя понять, способны ли люди, которые руководят ОПК, переориентироваться или их надо менять.
В ходе модернизации ОПК мы модернизируем промышленность и создаем новые мощности, а они должны обеспечить их загрузку, в том числе через диверсификацию своего производственного портфеля, ориентируясь на гражданский спрос. Я недавно в прессе прочитал, что Уралвагонзавод заключил договор, по-моему, с Armored Warfare, производителем компьютерных игр, по имитации танка Т-90 в игре. Понятно, что это история необычная, но знаковая. Она показывает, что ребята смотрят по сторонам и очень активно пытаются в новых точках приложения усилий найти себя. Это здорово. Они делают композиционный вагон-хоппер, они идут в гражданское транспортное машиностроение очень активно. Я с ними сталкиваюсь и в инжиниринге, и в композиционных материалах, и в редкоземах, и везде у них какая-то инициатива присутствует. То есть они настроены на расширение своего горизонта.
Некоторые представители оборонно-промышленного комплекса спрашивают меня, можно ли рассчитывать,
— Появятся ли еще какие-то инструменты промполитики в отношении оборонных предприятий, чтобы помогать, советовать, консультировать? Ведь самим предприятиям сориентироваться во всех глобальных трендах трудно, это скорее задача министерства — начертить основные тренды. А дальше провести аудит этих предприятий, их технологических возможностей и увидеть, в какую сторону они могут двигаться. Это, естественно, должно делать и само предприятие, но с помощью каких-то аналитических и консалтинговых структур, связанных с министерством. Вот вы сказали «робототехника». Но как предприятию, которое какие-то ракеты делает, двинуться к робототехнике?
— Попытка чиновников министерства решить за них, куда им двинуться, и бесполезна, и неправильна по сути, мы явно будем менее эффективны, чем менеджеры на месте, технологи, маркетологи, в конце концов. Да, мы будем делать технологический аудит, чтобы анализировать проекты, которые мы финансируем на предмет оптимальности затрат, оптимальности технологических линий, чтобы они были более универсальными и гибкими. Чтобы они не были заточены исключительно на производство конкретного какого-то изделия военной техники.
Но думать за них, какой продукт произвести, я считаю, неправильно. И указывать, что вы будете производить насосы для «Роснефти», а вы будете качалки, а вы будете у них покупать, невозможно. Поэтому наша задача в чем? В том, чтобы ориентировать спрос больших потребителей внутри страны. Возникнет рынок, а они должны его увидеть.
И оборонные предприятия могут использовать все те инструменты, которые мы сейчас предлагаем гражданке, например стать учредителем компании, реализующей комплексный инвестиционный проект, и получить поддержку от нас по этому проекту. Компании ОПК также могут использовать все механизмы, на которые мы сейчас ориентируем гражданские отрасли в части поддержки спроса.
— А какая поддержка предусмотрена для комплексных инвестиционных проектов?
— Согласно постановлению правительства № 3*, мы субсидируем до 90 процентов ставки рефинансирования по таким проектам. Мы принимаем соответствующее решение до получения кредита. Раньше этого не было никогда. Раньше всегда в силу сложившейся бюджетной практики для получения соответствующих бюджетных ассигнований требовался уже заключенный договор кредита.